Сад искусителя - Робин Штенье

радуется, не то что самой в примерочной страдать. А если автор прям совсем плохо пишет — идеально! Это ж лучшие книги из возможных! Несуразные. Нереальные. Невообразимые. Белый шум! Изумительно…

— Смотрю, тебя это совсем не вдохновляет. Ну, не переживай, в книжках, которые ты читала, от расщепления почти ничего нет. Конечно, разное бывает, но в девяноста девяти целых девяноста девяти сотых процентах оно отсутствует.

— И?

— И тебе пора бы перейти на нормальные книги. Прятаться уже больше не надо. Все равно ж нашел.

— И чем это плохи те, которые я читаю? — выпалила она и зажмурилась, осознав, что чуть не упустила важное в его словах, но переспросить «Прятаться?» не успела, потому как Адам в черт знает какой раз пожал плечами и выдал:

— Ну это же не литература. Так, литературо-содержащий продукт. Причем не всегда творчество-содержащий к тому же. Ты только прикинь, какой канцерогенностью они обладают!

Он еще чего-то собирался сказать, но она перебила:

— Тебе давно никто лицо не расцарапывал?

— Понял, — Адам улыбнулся, причем как-то ласково.

Ева поежилась.

— И дергаться переставай.

— Дергаться?

— Ну эти твои ужимки, — она комично приподняла плечи вверх и развела руками. — Я, конечно, понимаю, что тебя нервирует осознание того, где и с кем ты сейчас находишься, но держи себя в руках. Ок?

— Ладно, — он снова улыбнулся и, в один шаг оказавшись рядом, положил руку ей на спину, разворачивая в нужную ему сторону. — Пошли, такси закажем.

— Такси?

Но ответа не последовало. Он просто довел ее до ближайшего монитора, потыкал в оный пальцем, разбираясь с меню, и через минут пять к ним подъехала миниатюрная машина на два пассажирских места, которая тут же была окрещена Евой «гольфкаром».

А вот ехали уже не в тишине. Адам, взяв на себя роль экскурсовода, принялся объяснять, какой ряд за что отвечает. Первичное разделение получилось довольно простым: научный раздел, научно-популярный, публицистический, художественный. Дальше начинались сложности, ибо если первые три делились сначала по веткам миров, потом непосредственно по мирам, то в художке царил натуральный хаос, ведь ее Змей собирал по авторам, объединяя написанное ими в разных вселенных в единую библиографию.

— Так удобнее отслеживать расщепление, — пояснил Адам. — Есть творцы, которые лучше других его передают, и по вариантам написанных книг проще вычислить координаты нужного мира, чем пытаться сравнивать у нескольких авторов. Вот, например, смотри.

Адам выбрал на мониторе «гольфкара» раздел с художественной литературой, набрал незнакомые символы на клавиатуре, и Ева, к своему удивлению, увидела написанную на русском языке книгу. Вернее, название везде было на русском «Тяжело быть кошкой», а вот имя автора разнилось: на первой стояло Грета Вейс, на второй — Helga Wojik, на третьей и четвертой — Хельга Воджик. Обложки тоже отличались, хотя стиль художника узнавался в каждой из них.

— Автор и есть иллюстратор, — понял ее замешательство Адам. — Там внутри еще есть. Не хочешь почитать, кстати? Книжку с картинками?

— Ты сейчас меня пытался обидеть или автора?

Он так картинно удивился, что Ева нахмурилась, готовясь опять пригрозить расцарапать ему лицо, но не понадобилось.

— Да никого я не хотел обидеть! Книга хорошая. В каждом варианте хорошая. Я там был, кстати, в том городе.

— Зачем?

— Искал истоки единорога, — плечи его дернулись было вверх, но Адам быстро спохватился и, не давая Еве задать новый вопрос, махнул рукой: — А, неважно. Не хочешь читать, как хочешь, — и перелистнул страницу, открыв нового автора.

«До и После» Талани Кросс с маленькой девочкой в рамке из огромного кролика на обложке. Там еще что-то находилось внутри рамки, и Ева попыталась раздвинуть картинку пальцами, как на смартфоне, чтобы увеличить. Получилось, но увиденное заставило отшатнуться, потому что на героиню-малютку с разных сторон надвигались самые настоящие зомби. Миленько… Пришлось собраться с силами, чтобы заставить себя нажать на стрелку, открывающую следующего автора, ведь Адам не торопился этого сделать. Он просто смотрел на нее сверху вниз, и его ледяные глазищи отражали свет монитора.

«Нет, надо их все-таки выцарапать!» — зашипел «голос разума», и с ним очень хотелось согласиться. Вон и антрацит на ногтях заблестел. Но Ева отвернулась, побоявшись снова вылететь из тела, хотя в прошлый раз очередность была иная. Кто его вообще знает, как эта хрень работает. Лучше не рисковать.

На экране тем временем отобразилась целая россыпь книг, которую перекрывал пухлый томик с недовольным… нет, не мальчишкой, все-таки парнем, хотя язык чесался и этого окрестить малолеткой. Взгляд подходящий, словно собрался назло родителям отморозить уши — вон и без шапки в такую холодину выперся из дома. Кажется, Адам не только про зомби с кошко-девочками читает, но и романы-взросления про мамкиных бунтарей, тут-то ему поди проще подключиться к герою.

Она хмыкнула, размышляя, как бы лучше об этом пошутить.

— А, трагедь-мейкер, — отозвался Адам и закрыл приложение.

— Эй! — обиделась Ева, не успевшая прочитать ни имя автора, ни название книги.

— Приехали, — пояснил он.

«Гольфкар» и впрямь остановился. Вверху ярче вспыхнул свет, но разглядывать все равно было нечего, ведь и здесь стояли типичные черные стойки, перемигивающиеся синими огоньками.

— Я, может, собиралась его выбрать почитать…

— Да не вопрос. — Ее замечания хватило ненадолго, и Адам снова пожал плечами и вышел из машины. — Сейчас книжку тебе организуем и накачаем туда, чего душе угодно. Ну, кроме любовных любовей.

— Ага, — Ева тоже вылезла, но осталась стоять на месте. — Даешь мамкиных бунтарей массовому читателю.

Он рассмеялся, хорошо так, по-доброму, как будто примерил реплику к недовольному герою, та не подошла, зато смотрелась на загляденье комично. Шага, однако, не сбавил, направляясь к дальней стойке с высокой тумбой, где как раз могли находиться обещанные электронные читалки.

— Ну, не бунтарь, скорее рок-н-рольщик, причем не мамкин, а папкин… Упс… Спойлеры! — и еще больше зашелся смехом.

Н-да… Хорошенькие книжки пишет этот трагедь-мейкер — вон как читателя штырит!

Она подавила вздох и завертела головой по сторонам, в надежде найти чего-нибудь интересного в этой строго упорядоченной системе. Но нет, ничего, только в дальних рядах научного отдела горело что-то еще помимо привычных стрелок и огоньков, но все таким же цветом. Скорее всего, просто один из мониторов работал: либо еще один посетитель, либо подключились удаленно. И все равно ей захотелось сходить посмотреть, пусть