Ткачи пустоты. Книга 1: Искра в пепле - victor

Кай, ободренный этой неожиданной откровенностью, решил рискнуть. Он чувствовал, что сейчас – тот самый момент. «Рекс… ты… ты разбираешься в артефактах. Лучше, чем кто-либо здесь, кроме, может быть, самого Зерека. Ты мог бы… посмотреть на Осколок? Более внимательно? Зерек разрешил, если это поможет мне лучше его понять. Он сказал, что твои методы… они отличаются от методов К'зир. И что это может быть полезно».

Рекс смерил его долгим, оценивающим взглядом. Его оптический сенсор несколько раз сфокусировался, словно пытаясь просканировать не только Кая, но и его намерения. «Думаешь, я смогу сказать тебе что-то, чего не знает наш всемогущий, всевидящий К'зир, чья мудрость сравнима лишь с возрастом этой вселенной?» Его голос снова приобрел привычные саркастические нотки, но Кай уловил в нем и что-то еще – любопытство. Неугасимое любопытство исследователя.

«Может быть, – пожал плечами Кай. – Ты… по-другому смотришь на вещи. Как техник. Как тот, кто разбирает механизмы на части, чтобы понять, как они работают. А не как тот, кто видит лишь общую картину, Узор».

Рекс хмыкнул. Его техническое, научное любопытство, видимо, взяло верх над его цинизмом. «Ладно, дикарь. Убедил. Тащи свою волшебную каменюку. Посмотрим, что это за зверь такой, который так крепко вцепился в твою паршивую душу. Но если он попытается ассимилировать мои лучшие инструменты, пеняй на себя».

Позже, в лаборатории Рекса – помещении, которое резко контрастировало со стерильной чистотой остальной базы и больше напоминало мастерскую безумного гения, заваленную инструментами, разобранными механизмами, голографическими схемами, мерцающими в воздухе, и деталями неизвестного назначения, – Кай протянул Осколок Ассимилянту. Лаборатория Рекса была его святилищем, его царством, и здесь он чувствовал себя хозяином.

Рекс осторожно взял Осколок своими многосуставчатыми манипуляторами, которые двигались с невероятной точностью и плавностью, и поместил его на специальную антигравитационную платформу, окруженную множеством датчиков, сканеров и каких-то сложных, переплетающихся между собой энергетических катушек. Он долго возился с настройками, что-то бормоча себе под нос на своем техническом жаргоне, его пальцы летали над панелью управления, словно играя на каком-то сложном музыкальном инструменте. Кай никогда не видел, чтобы Рекс был так сосредоточен, так поглощен работой.

«Эта штука… она не похожа на стандартные артефакты Архитекторов, – наконец произнес он, его голос был серьезен, без тени обычной насмешки. Он внимательно изучал данные, которые выводились на большой голографический экран, заполненный сложными графиками и непонятными символами. – Структура… она почти живая. Органическая. Она как будто… дышит энергией. И она явно подстраивается под твой паршивый, нестабильный Резонанс. Или ты под нее. Тут, блин, хрен разберешь, кто кого ведет. Вы как два сообщающихся сосуда, только вместо воды у вас – чистый, концентрированный Диссонанс».

Кай рассказал Рексу о своих ощущениях от Осколка – о тепле, о пульсации, о тихом шепоте, который он иногда слышал, о видениях, которые посещали его. О символах, которые он видел в своих снах и во время той неудачной медитации.

Рекс слушал внимательно, его циничная маска на время исчезла, уступив место напряженному выражению исследователя, столкнувшегося с чем-то действительно уникальным. Он увеличил изображение Осколка на экране, переключил режим сканирования, активировал какие-то новые датчики.

«Смотри-ка, – он указал на едва заметные, почти невидимые невооруженным глазом линии на поверхности камня, которые под многократным увеличением оказались микроскопическими письменами, выгравированными с невероятной точностью. – Символы. Очень похожи на те, что ты описывал. Это не язык К'зир, я проверял. И не стандартные глифы Архитекторов, которые мы знаем из их руин. Что-то… другое. Более древнее, возможно. Что-то, что предшествовало даже им. Или же… это какой-то забытый диалект».

Он запустил еще одну программу, и экран заполнился сложными, переплетающимися графиками и диаграммами, которые, казалось, изображали какую-то энергетическую симфонию.

«Вот оно! Вот оно! – воскликнул Рекс, его голос дрогнул от возбуждения. Он даже вскочил со своего кресла, едва не задев один из приборов. – Осколок излучает уникальную сигнатуру Нуль-Потока. Очень сложный, многоуровневый, почти фрактальный узор. И эта сигнатура… она идеально, до мельчайших колебаний, до последней гармоники, резонирует с твоей собственной энергетической аурой, Кай. Вы как будто настроены на одну частоту, как два идеально сбалансированных камертона. Это… это невероятно редкое явление. Обычно Фокус лишь помогает Ткачу, служит ему инструментом. Но здесь… здесь связь гораздо глубже. Почти симбиоз. Он не просто усиливает твой Резонанс. Он меняет его. И, возможно, ты меняешь его. Это двусторонний процесс».

Кай слушал, затаив дыхание. Значит, он не сошел с ума. Его ощущения были реальны. Осколок действительно был с ним связан, неразрывно, на каком-то фундаментальном уровне.

Рекс задумался, его оптический сенсор вращался, анализируя полученные данные. «Я могу попробовать кое-что сделать. Собрать для тебя устройство. Не просто наруч, а полноценный интерфейс. Более сложный, более точный. Он будет не только считывать параметры Осколка и твоего Резонанса в реальном времени, но и сможет, в определенных пределах, стабилизировать выбросы, гасить пики Диссонанса, которые так беспокоят Элтриана. Ну, или хотя бы предупредит меня, когда ты снова соберешься что-нибудь взорвать, чтобы я успел надеть защитный костюм поплотнее». Он усмехнулся, но теперь это была усмешка человека, увлеченного своей работой.

«Ты… ты бы сделал это для меня?» – удивленно спросил Кай, не веря своим ушам. После всего того сарказма, после всех тех насмешек…

«Почему бы и нет? – пожал плечами Рекс, его взгляд снова стал отстраненным, но в нем горел огонек научного азарта. – Скучно тут у нас, в этой "Тихой Обители". Зерек медитирует, Элтриан строит козни и читает нам лекции о чистоте Узора. Хоть какое-то развлечение. И, кроме того…» Он посмотрел на Кая, и в его живом глазу мелькнул неподдельный научный интерес, смешанный с чем-то, что Кай не мог расшифровать. «Эта штука, Осколок, и ты, дикарь… вы – интересная загадка. Уникальный феномен. А я люблю загадки. И, возможно, если я помогу тебе не взорваться, ты поможешь мне понять что-то важное об этом мире. О Нуль-Потоке. О самих Архитекторах. А может, и о том, как выжить в этой чертовой вселенной, когда ты не К'зир, а всего лишь Ассимилянт с кучей барахлящих имплантов и плохим чувством юмора».

В этот момент Кай почувствовал, что Рекс – не просто циничный техник. Он был ученым, исследователем, жаждущим знаний, ищущим ответы на вопросы, которые никто другой не решался задавать. И, возможно, в глубине души, он был не таким уж и плохим парнем, каким хотел казаться. Возможно, его цинизм был лишь броней,