Бессмертная Всадница - Керри Лоу

одному важному вопросу. Он хотел, чтобы все жили в горах, где, как он знал, они всегда будут в безопасности. В горах под Пиком Норвен был естественный туннель, и мы расширили и укрепили его, чтобы караваны могли передвигаться по нему и выходить в мир. Но мой отец был чрезмерно заботлив и всегда хотел закрыть туннель, чтобы все были внутри и в безопасности.

В голосе Кьелли зазвучали ностальгические нотки, когда она вспомнила о том, как начинался город Эйми. Ей хотелось, чтобы Кэллант был здесь. Это было намного лучше, чем любая из его скучных книг по истории.

— Когда мы жили в Киереллатте, наш город, Вьентон, был связан со всеми тремя другими королевствами, — продолжила Кьелли. — Купцы приезжали торговать, учёные учились в нашем университете, люди с разной кухней, идеями и языками — все они приезжали и смешивались в нашем городе. А наши горожане путешествовали в другие места и могли бы жить другой жизнью, если бы захотели. И я хотела этого для Киерелла. Я не хотела, чтобы наш город был изолированным, всегда ограниченным нашими собственными идеями, без привнесения чего-то нового.

— После смерти моего отца я поощряла новые караваны отправляться в тундру. Я знала, что там водятся бродяги, а Гельветы всегда возмущались нашими вторжениями на их земли, но я была уверена, что мои Всадницы смогут защитить наших торговцев. И, конечно, они защищали, но даже мои Всадницы не смогли спасти всех, и мы потеряли караваны. Мы тоже потеряли Всадниц, и это всегда разбивало мне сердце. Потом…

Кьелли замолчала, но Эйми знала, что лучше не перебивать её. Небо на востоке светлело, становясь бледно-голубым с нежно-розовыми прожилками. В разгорающемся свете Эйми посмотрела на руки Кьелли, обхватившие её за талию. Костяшки её пальцев побелели, когда она сжала их вместе, и Эйми не думала, что это из-за страха упасть с Джесс она держалась так крепко.

— Я почувствовала, как во мне растет желание, — наконец продолжила Кьелли. — Я начала думать, что, возможно, смогла бы создать несколько Воинов Пустоты в качестве дополнительных охранников для караванов. Я могла бы наделить их целью защищать. Первые несколько раз, когда я ловила себя на подобных мыслях, я испытывала отвращение к самой себе. Но потом Гельветы напали на другой караван, и эта идея стала ещё более заманчивой. Вот тогда-то я и поняла, что для города будет небезопасно, если я останусь в Киерелле.

Эйми понимала слова, которые произносила Кьелли, но не понимала чувства, стоящего за ними. В тот момент, когда она поняла, на что способен браслет, ей захотелось снять его со своего запястья. Она ненавидела ту власть и знание, которые он давал ей над жизнями других людей. Она ненавидела то, как чувствовала это, находясь на грани осознания, полное желания быть использованным. Она не думала, что у неё когда-нибудь возникнет соблазн использовать это для создания монстров или безмозглых рабов, даже если бы у неё было достаточно искр для этого.

И тут ей в голову пришла ужасная мысль.

— Что вы сделали со всеми своими искрами? — спросила она, отчасти опасаясь ответа на тот случай, если Кьелли скажет ей, что сотни Воинов Пустоты бездействуют, спрятанные где-то в городе.

— Я переоделась и ушла с караваном, направлявшимся на север. Караван направлялся только в Лорсок, поэтому оттуда я продолжила путь одна. Я немного путешествовала в первом столетии существования Киерелла и запомнила крошечную деревушку Вортенс, окружённую несколькими небольшими виноградниками. Взгромоздившись на склоны этих зелёных холмов, я поняла, что смогу прожить там спокойную жизнь.

— А ваши искры? — подсказала Эйми.

— Я выпустила из себя. Не все сразу, а медленно. В течение года я резала себя и выбрасывала часть своих искр в плодородную почву на склонах холмов.

Это звучало немного отвратительно, но Эйми могла это понять. Она бы тоже хотела избавиться от силы искр.

— Но что же тогда случилось с энергией ваших искр? — спросила она.

Кьелли уткнулась лицом в плечо Эйми, и Эйми почувствовала, как она улыбается.

— Я отдала свою энергию этой земле. И она расцвела. Как вы думаете, почему Вортенс — это город виноградников, который настолько знаменит своими виноградниками и винами, что даже отдалённый Киерелл слышал о нём?

Эйми поморщилась.

— Фу! Вино такое вкусное, потому что в нём ваша кровь?

Кьелли рассмеялась, но звук был приглушён плащом Эйми.

— Полагаю, косвенно. Но нет, я имела в виду, что моя энергия обогатила землю.

Эйми понимала, но всё равно отложила в сторону мысль о том, чтобы завести Натин. Ей бы очень хотелось, чтобы идея вина из бессмертной крови вызвала у неё отвращение.

— Сколько искр вы оставили потом себе? — спросила Эйми.

Она почувствовала, как Кьелли пожала плечами.

— Не уверена. У меня больше не было браслета, поэтому я не могла их видеть, но прошло больше ста лет с тех пор, как я покинула Киерелл, так что, если то, что ты сказала, правда, у меня должно было остаться около трёх.

— Что я сказала?

— Что сейчас ты видишь во мне только одну искру.

Эйми была в ужасе.

— Вы не знали, что у вас осталась последняя?

— До сегодняшнего дня — нет.

— О, Искры, мне так жаль.

Эйми сделала то, чего боялась больше всего, — рассказала кому-то, сколько им осталось жить.

— Не стоит, по крайней мере, теперь я знаю.

Эйми подумала, что Кьелли восприняла новость и очень хорошо скрыла шок, но не каждый смог бы это сделать. Она боялась, что кто-нибудь, у кого есть слабая искра, спросит её, что она видит. Кьелли прожила более шестисот лет, так что, возможно, ей было не так страшно осознавать, что она прожигает свою последнюю искру. Но кто-то, у кого было, может быть, всего тридцать или сорок лет? Хотели бы они знать, что у них больше не будет того, что было раньше? Эйми задумалась, сможет ли она забыть о том, что браслет убивает её, захочет ли она этого? Она не знала, и у неё разболелась голова, когда она подумала об этом.

Кьелли замолчала, возможно, погрузившись в воспоминания. Небо вокруг них стало бледно-голубым, хотя было ещё очень рано. Слева от них на горизонте показалась тёмная громада Леса Арднанлих, а под ними сотни крошечных ручейков струились и сверкали по всему ландшафту. Это было по-своему дико и непознаваемо красиво.

Они продолжили полёт в тишине. По мере того, как тянулись часы, Джесс постепенно замедляла темп, пока Малгерус не превратился в оранжевую точку далеко впереди них. Скайдэнс летел между ними, и