Перекресток воронов - Анджей Сапковский

– Удачи.

Глава четырнадцатая

…Без всяких церемоний, не прощаясь.

Ведь тот не вор, кто козням вопреки,

Уносит ноги тайно, воровски..

Уильям Шекспир, Макбет[47]

С приходом ночи весь Торнхалл тонул в непроглядной тьме. Из соображений безопасности – всё вокруг было из дерева – тщательно гасились все огни, в том числе и факелы со светильниками, которыми днем освещались лестницы и извилистые коридоры. Единственным светом – в виде едва светящих фонарей – располагали стражники на посту охраны и на частоколе. Стражники эти, как заметил Геральт, относились к своей службе и своим обязанностям чрезвычайно легкомысленно, полагаясь на недоступность острова. Было очевидно, что острову и крепости очень давно уже никто всерьез не угрожал, отчего стража и впала в рутину и леность. Геральт был уверен, что именно поэтому водник и мог без труда и опасности для себя проникать на погруженный во тьму охраняемый объект. Ба, внимания разгильдяев-стражников могло бы, пожалуй, избежать даже стадо перескакивающих частокол гиппокампов.

Для Геральта темнота, дело ясное, преграды не составляла, его мутированным глазам было вполне достаточно света звезд. Внутри здания он полагался кроме того и на слух. А также обоняние – как ему было известно, водники воняли рыбьей слизью, илом и гниющим аиром.

Сегодня на периметре не было видно ни единого стражника, все сидели в караулке и играли в карты, ругая собачью службу на сраном острове, на котором не на что было даже серебро потратить, ибо корчма и бордель были далеко и вдобавок на другом берегу.

Геральт обошел вокруг весь частокол, высматривая какую-нибудь щель, укрытую под сохнущими неводами, через которую водник из озера мог бы проскользнуть внутрь. Не обнаружив ничего подозрительного, он вошел в дом. Коридор, ведущий к помещениям кухни, он уже успел осмотреть раньше, а сейчас решил проверить коридор, идущий в сторону покоев маркграфа, оружейки, кладовой и комнат охраны. Лишь только он вошел туда, как его медальон сильно задергался, завибрировал и запульсировал под рубашкой.

Он сделал несколько шагов – медальон успокоился. Повернул назад. Через несколько шагов медальон ожил вновь. Отступил – вибрация прекратилась.

Что-то в коридоре излучало магию.

Ведьмак поднял руку, складывая пальцы в Знак. Вокруг мгновенно стало светло. Он приблизился и присмотрелся внимательно. Пришлось практически упереться лицом в стену, но в конце концов он увидел.

На стене, тонкой и едва видимой линией начерченный углем, виднелся контур. В форме двери. И сомнений не оставалось – именно этот контур и был чародейским.

Ни один из известных Геральту бестиариев не приписывал водникам магических способностей. Все, однако же, подчеркивали их незаурядный ум и хитрость, а также соглашались в том, что всё, водниками увиденное, те могли копировать словно обезьяны.

Если водник раздобыл магический амулет или иной артефакт, сорвав его, скажем, с утопленника – мог бы он таковым воспользоваться? Геральт не знал. Но решил проверить.

Свет Знака ослаб, а через минуту совсем погас. Геральт отступил на несколько шагов, скрылся за углом коридора. Ждал в полной неподвижности и абсолютной темноте, замедлил даже дыхание.

Долго ждать не пришлось.

Медальон сильно завибрировал. Контур на стене разгорелся и засветился, начерченная углем дверь открылась, и из нее что-то вышло.

Геральт отреагировал молниеносно. Одним прыжком догнал пришельца и ухватил его хваткой богомола. Однако пойманный оказался недюжинным силачом. Почти без усилий он разорвал хватку и мощным броском швырнул ведьмака в стену. И добавил кулаком. Геральта спас его ведьмачий рефлекс; кулак вместо того, чтобы попасть в висок, лишь скользнул по голове. Геральт ответил ударом в корпус, после чего вновь бросился в схватку. Он уже понимал, что пришелец никоим образом не водник. Не совпадали размеры, да и запах был не тот, вместо ила и аира – едва ощутимый запах рома и трав.

Оба рухнули на пол, покатились по нему. Пришелец оказался внизу, но сумел приподняться и локтем от души заехать Геральту в висок. У ведьмака засверкало в глазах. Но хватки он не ослабил; сам, коротко размахнувшись, ударил противника в челюсть, добавил еще раз. Думал, что этого хватит. Ошибался. Пришелец обмяк не более чем на секунду, а потом ответил размашистым – и точным – крюком. Затем обеими руками схватил Геральта за горло и стал душить, не обращая внимания на удары, что ведьмак наносил ему вслепую и куда попало.

Внезапно отовсюду засверкали качающиеся огни фонарей, заплясали тени, в коридоре стало людно. Крепкие руки подхватили Геральта и оторвали его от противника. Тот также забился в хватке сильных рук.

– Отпустить ведьмака! – выкрикнул Диего Марс. – А этого держать! И связать его! Связать, я сказал!

Фонарей и факелов все прибывало, в коридоре собралась уже целая толпа. Противника Геральта вздернули на ноги, связали и приперли к стене. Ведьмак поразился, насколько тот был молод. Казался не более чем ровесником Геральта.

Диего Марс подошел, посветил связанному фонарем в лицо. Связанный зажмурил глаза. Он был чисто выбрит, чем и объяснялся запах рома на травах – модники использовали его как лосьон после бритья.

– Ну и ну, – протянул сенешаль, не скрывая удивления. – Вот это неожиданность. Господин граф Финнеган. Здесь, в Торнхалле. Каким же это случаем и чудом? Жаль, жаль, милсдарь граф, что без предупреждения. Но что же, добро пожаловать. Вы четверо, берите его. Идем наверх. Остальным разойтись! А тебя, ведьмак, я попрошу остаться. Ты идешь с нами.

Грохот, шум и суета достигли, очевидно, и верхних этажей, поскольку в открытой двери их уже ждала Враи Наттеравн с фонарем в руке, в белом медицинском халате. Комната за ее спиной была освещена несколькими подсвечниками.

Марс подал знак, стражники втащили связанного внутрь. Магичка, сенешаль и Геральт также вошли.

В огромном кресле со спинкой, почти доходящей до потолка, сидел Фредерик Вайкинен, граф, сын маркграфа Озерной Мархии.

У графа были длинные светлые волосы, завивающиеся в кудри, как у девушки, длинный острый нос и нехороший прищур зеленых глаз. Из-под укрывающей плечи соболиной накидки виднелась обнаженная худая грудь, крест-накрест перетянутая бинтами – через оба плеча и под мышками. Ноги у юноши также были голыми, а левое колено тоже обмотано бинтом.

Близ кресла стоял небольшой столик, на котором Геральт заметил бинты, флакончики и никелированный шприц. Очевидно, это были медицинские аксессуары Враи Наттеравн. Несмотря на позднее время, она, видимо, как раз перевязывала пациента.

– Ваше сиятельство, – заговорил, поклонившись, Диего Марс. – Докладываю, что мы неожиданно поймали…