Лекарка поневоле и опять 25 примет - Ульяна Муратова

Я торопила часы и ждала момента, когда Ячер снимет с Эрера ограничения, чтобы мы наконец могли выяснить отношения. Мне жизненно важно было услышать, что он скажет. Изменилось ли его отношение ко мне, когда вернулись воспоминания? Наш роман — мимолётное увлечение на фоне амнезии или чувства Эрера настоящие?

Оставаться с мужчиной, который постоянно думает о ком-то другом, я не собиралась. Слишком сильно уважала себя, чтобы смириться с подобным.

К тому моменту я радовалась, что не рассказала Эреру о беременности, потому что последнее, чего мне хотелось — это чтобы он решил со мной остаться из чувства долга.

Ну уж нет! К чёрту всё!

Как бы ни сложилась жизнь, с целительским даром я всегда смогу обеспечить и себя, и дитя, а наличие ребёнка снимет половину налогового бремени, если я всё поняла верно. Нужно будет уточнить.

С Кайрой и Десаром мы практически не общались — они уезжали дневать и работать в Кербенн, а я оставалась рядом с Эрером под честное слово, что никуда не сбегу. Кажется, они оба расстраивались из-за изменений, происходивших в наших с ним отношениях, но молчали и ясно давали понять, что поддержат любое его решение. Всё же они его друзья, а не мои.

Никто ничего не объяснял. Я пыталась задавать вопросы Кайре, но она отказалась «лишать Эрера возможности рассказать свою историю так, как он посчитает нужным сам». К её чести можно добавить лишь то, что про мою беременность она тоже молчала.

Если поначалу я не понимала причин таинственности и считала беременность прекрасной новостью, то теперь видела, что Эрер и так с трудом справляется с обрушившейся на него ментальной нагрузкой, и накладывать на него новое бремя было бы жестоко.

Моим единственным союзником и собеседником оставался Ячер. Несмотря на свою занятость, он каждые несколько часов находил время, чтобы заглянуть к нам. Однажды, застав Эрера спящим, он сочувственно посмотрел на меня и сказал:

— Потерпи. Всё образуется. Не торопи события и не дави. Ему сейчас надо разобраться с прошлым, а уже потом планировать будущее. Хочешь успокоительного?

— У меня есть своё, — ответила я. — И я пью его в таких количествах, что скоро заеду в соседнюю палату с передозировкой.

— Тогда я тебя прооперирую. А ты думала? У нас тут не курорт и не санаторий. Заняла койку? Изволь дать мне покопаться в твоих внутренностях.

— Очень смешно, — фыркнула я.

— Мне — да. Иди лучше сходи за ужином, Эрер скоро проснётся. Думаю, завтра вас уже можно будет выписать, не то растолстеете на казённых-то харчах. Особенно Эрер.

— Да, ты нас раскусил. Мы просто охочи до вашего волшебного супа, — закатила я глаза, поднимаясь с места.

Идея сходить за ужином была неплоха — всё же лучше занять себя хоть чем-то, а не сидеть у постели Эрера в напряжённой тишине.

Мы с Шельмой ушли в столовую, выбрав самый долгий путь. Обратно пойдём коротким — чтобы местный суп не остыл, потому что холодный он ещё противнее, чем горячий. Отстояв в уже не удивляющейся нам очереди, я получила поднос и направилась обратно в палату.

У дверей столкнулась с незнакомкой. Хорошенькую блондинку-полуночницу в элегантной шляпке сложно было не заметить, особенно если учесть, что дежурный проводил её в палату Эрера.

Увидев меня, она расплылась в очаровательной улыбке:

— Давайте это сюда. Я сама поухаживаю за своим мужем.

Её слова пригвоздили меня к месту настолько, что она без какого-либо сопротивления вынула поднос из моих ослабевших рук.

— Подождите! Ему нельзя нервничать! — сдавленно проговорила я, всё ещё ошеломлённая её словами и самим фактом появления.

— Ну что вы, мне он только обрадуется, — заверила она и захлопнула перед моим носом дверь, запершись на ключ изнутри.

Несколько минут я просто стояла, захлёбываясь от шока.

Эрер женат? Женат⁈

Но почему никто ничего не сказал? Почему ни Десар, ни Кайра, ни Ячер…

Внутри сворачивался болезненный узел, сердце забилось в рваном ритме.

Женат?!?..

Шельма поднялась на задние лапы и упёрлась передними мне в живот, вопросительно заглядывая в глаза. Я несколько секунд тупо пялилась на неё, чувствуя, как нарастает странное напряжение в теле.

Попыталась наложить на себя успокаивающее заклинание, но ничего не получилось — магия просто не собиралась на кончиках пальцев, как должна была, а диссонировала в груди, причиняя боль и сбивая дыхание.

Голова резко закружилась, ноги перестали держать, и я начала плавно оседать на пол.

Шельма взволнованно заметалась вокруг, а потом вдруг ринулась прочь, оставив меня одну. Я прислонила ладони к холодному полу, пытаясь найти в нём опору и остудить разгоравшийся в груди странный огонь, но это слабо помогало.

Постаралась дышать размеренно и плавно, пыталась обрести контроль над телом и неподчиняющейся магией, но это было слишком сложно. Я горела изнутри, и этот пожар разливался по телу — от сердца к шее, голове, рукам… Я знала только одно: когда он дойдёт до низа живота, где прячется маленькая искорка, он выжжет её дотла. В глазах темнело, но я дышала и сдерживала его изо всех сил.

По коридору уже грохотали чьи-то шаги и цокали когти Шельмы, но я ничего не видела — ослепла от усилия сдерживать огненный ураган боли, разрывающий грудь.

Примета 43: если ты не помнишь о бывшей, это не значит, что она не помнит о тебе

Двадцать третье сектеля. Полночь

Эрер Прейзер

Воспоминания возвращались кусками, каким-то рваными обрывками словно чужого прошлого и несли с собой только боль.

Чем больше Эрер вспоминал, тем тяжелее становилось у него на душе. Служба, от которой он с такой лёгкостью отказался, теперь вспоминалась, как череда опасных, но весёлых приключений с надёжными друзьями, которых ему будет не хватать. А семья… Семья у него, оказывается, была. Получалось, что он ввёл в заблуждение Таисию, и теперь чувствовал себя так, будто в дерьмо нырнул.

Всё началось с момента, когда тот смутно знакомый маг из родного города назвал его насильником. Это подняло со дна огромный пласт воспоминаний, без которых он прекрасно обходился, настолько паршивыми они были.

Теперь он помнил всё.

Дженера.

Знакомство. Сначала — строго по делу, ведь она училась на целительском факультете, а он — на боевом. Рассечённая бровь. Сломанный палец. Её улыбка, смех, запах. Он пропал совершенно, влюбился без памяти. Спустя несколько недель ухаживаний она ответила взаимностью, не посмотрев на то, что