Сын серой смерти (Рейн 8) - Валерия Веденеева

Тот содрогнулся всем телом — явно в попытке скинуть удавку ментального давления — и ответил:

— Это был мой приказ.

— Причина?

— Чтобы отправить их на Границы, естественно.

— То есть вы, дан Корнель, признаете, что намеренно желали уничтожить сотни будущих боевых магов и тем ослабить Империю?

— Плевать мне было, подохнут они там или нет! — сказал тот резко.

Ага, такое из теории я тоже помнил — некоторые люди при допросе теряли все эмоции и начинали отвечать на вопросы пустым мертвым голосом, а вот другие могли выплескивать чувства, которые прежде держали спрятанными. — И на Империю мне тоже плевать! Ослабнет она там, не ослабнет. Мое дело заботиться о процветании Академии — и о своем собственном.

— Кто еще из преподавателей Академии знал о вашем плане отправить молодых магов на верную смерть? — ровным тоном спросил Теаган.

— Да все знали! А кто не знал, тот догадывался. Всем было всё равно!

— Какова была причина вашего желания избавиться от этих студентов?

Ректор скривился.

— Деньги, естественно. С их появлением Академия почти перестала приносить доход. Я планировал оставить сто семьдесят человек — из хороших семей, со связями. Остальным тут делать нечего!

— И вы были уверены, что это вам сойдет с рук и никто не вмешается?

— Да.

— Откуда пришла такая уверенность?

Ректор, казалось, смирившийся с допросом, вновь резко дернулся, его лицо исказилось в болезненной гримасе — он явно опять пытался сопротивляться.

— Н-не… — выдавил он. — Н-не…

Камень в кольце Теагана начал гореть чуть ярче.

— Он! Он мне пообещал! — выкрикнул ректор.

— Кто «он»?

— Н-нельзя… Н-не могу… — ректор схватил себя за ворот рубашки и рванул так, что отлетели пуговицы.

Теаган нахмурился и вопросительно посмотрел на Брата Вопрошающего, но тот вряд ли заметил — все его внимание было сосредоточено на объекте допроса.

— Им… Агхх… Им… — прохрипел ректор и тут изо рта у него хлынула кровь. Он вцепился руками в стол, будто пытаясь подняться, а потом его глаза закатились и он обмяк. И только изо рта продолжала идти кровавая пена.

Один из Достойных Братьев, целитель, подбежал к нему и прижал одну руку к шее, а другой начал торопливо выводить в воздухе руны, но уже десять секунд спустя прекратил и посмотрел на Теагана.

— Он мертв, светлейший.

— Причина? — резко спросил Теаган.

— Множественные разрывы сосудов внутренних органов.

— Отчего такое могло произойти?

— Не знаю, светлейший, надо изучить тело. Но одно могу сказать точно — это не результат ошибки в ментальном допросе, поскольку в мозгу повреждений нет.

После слов целителя наступило молчание — мы все лишь смотрели на неожиданно получившийся свежий труп.

Глава 23

— Ты был прав, Теаган, — сказал я, первым нарушив тишину, — тут оказалась не обычная жадность, а заговор.

— Который вырос из этой жадности, — пробормотал Теаган и повернулся к декану.

Господин Ронцо выглядел сейчас почти таким же бледным, как и ректор перед смертью, и стоял, настолько плотно прижавшись к стене, будто хотел вдавиться в нее и исчезнуть. Глаза его были широко открыты, а взгляд — прикован к мертвому телу.

— Желаете нам что-нибудь добровольно рассказать, господин Ронцо? — спросил его Теаган, и декан, вздрогнув, очнулся.

— Я не предавал человечество, — выговорил он с трудом, потом умоляюще посмотрел на меня: — Господин аль-Ифрит, вы способны определить правду! Вы же видите, что я не лгу?

— Вы верите, что не предавали, — сказал я. — Но вы знали о планах ректора отправить несколько сотен молодых магов на смерть. Верно?

Декан судорожно сглотнул.

— Они… не обязательно погибли бы.

— То есть вы знали, — я кивнул. — Может быть, вы знали и личность таинственного покровителя, на чью защиту ректор так рассчитывал?

— Нет! И мне даже в голову не приходило, что внутреннее дело Академии могут счесть преступлением! Экзамены проводятся дважды в год, и слабых студентов всегда отчисляют…

Я посмотрел на него с любопытством. Да, декан не врал. Он действительно прежде думал, что подобное опосредованное массовое убийство — всего лишь внутреннее дело Академии. И только сейчас осознал серьезность ситуации.

— Как понимаю, большинство преподавателей Академии рассуждали так же, как и вы? — Теаган вопросительно взглянул на декана, и тот торопливо кивнул.

— Да, светлейший. Думаю, что да. Никто никогда не вмешивался в дела Академии… По крайней мере, этого ни разу не происходило на моей памяти, то есть за последние тридцать лет.

— Ну что ж, — Теаган встал со своего места. — От имени Церкви Пресветлой Хеймы, как второй пред ее сияющим престолом, объявляю, что Академия Всех Стихий временно переходит под прямое церковное управление.

— Нужно допросить жену… то есть вдову ректора, — сказал я. — Прямо сейчас. А перед этим перекрыть все выходы из дома, чтобы никто не смог ни сбежать, ни предупредить возможных сообщников дана Корнеля. И да, тут еще могут быть почтовые големы — не хотелось бы, чтобы ситуация с арестом главы Шен повторилась.

— Вдову ректора? Полагаешь, она что-то знает? — задумчиво спросил Теаган.

— Она слишком нервничала, — сказал я. — И боялась.

— Ну что ж, — Теаган кивнул Достойным Братьям. — Вы слышали господина Рейна. Выполняйте.

Гонджи сделал знак рукой, и половина охраны тут же двинулась к выходу.

— Что касается вас, господин Ронцо, — продолжил Теаган, — то вы отправитесь на полноценный допрос в Обитель. У брата Деже и без вас тут будет полно работы. Надеюсь, вы не собираетесь сопротивляться аресту?

— Н-нет… Я… я верен Пресветлой Хейме.

Один из Братьев молча надел на него браслеты, блокирующие магию, и повел из комнаты.

— Минутку, — сказал я, останавливая Брата. — Господин Ронцо, о чем вы беседовали с ректором, когда мы пришли?

— О том, как переправлять бывших студентов на Границы, — ответил тот неровным тоном. — Академия отвечала и за их сопровождение, и за размещение в пути, и… и я должен сказать, я не ожидал, что число окажется таким большим…

— Вы заметили что-нибудь необычное в словах ректора?

Декан задумался.

— Он был слишком хорошо осведомлен обо всех особенностях императорских трактов, идущих от столицы до