Грехи Матери - Роберт Дж. Хейс

менее, земляне распространились по всему миру в отличие от гарнов или таренов, которые предпочитали оставаться на своих родных континентах. — У нас, я думаю, есть общий друг. Королева Льда и Пламени, без сомнения, будет рада снова вас увидеть.

Это, безусловно, заставило меня обратить на нее внимание. Не думая о последствиях, я отступила на шаг, быстро проверяя, нет ли в руках женщины ножей. Королева Льда и Пламени была также известна как Лесрей Алдерсон. Или, как мне всегда нравилось называть ее, сучка-шлюшка. Она помогла сделать мою жизнь в академии невыносимой. Лесрей посеяла в моем сознании семя самоубийства своей проклятой эмпатоманией. Я не могла представить себе ни одной причины, по которой она захотела бы увидеть меня снова, кроме одной — закончить работу, которую она начала тридцать лет назад.

Мой шаг назад предоставил всем остальным торговцам в этом месте возможность, которой они ждали. Это продемонстрировало слабость, а каждый хищник любит слабость. Они окружили меня со всех сторон, и дюжина голосов стали от меня что-то требовать.

— О, покажи нам свою живую тень.

— Я слышал, что ты умерла.

— Твои грязные дети-зомби убили моего отца.

Я не могла уследить за ними всеми. Враги со всех сторон. Выхода нет. Они надвигались на меня, как тьма на угасающее пламя. У меня закружилась голова. Я не могла найти Джамиса. Мои эмоции были не в порядке. Мои мысли были поглощены желанием. Я хотела Джамиса. Я хотела, чтобы он увидел меня, узнал меня. Я не могла думать. Не понимала. Нахуй. Нахуй их. Нахуй Джамиса за то, что он поставил меня в такое положение. По крайней мере, я устроила отвлечение, которое хотела Имико.

Я выпустила на волю свой дугошторм.

Катализатором моего шторма всегда был гнев, но страх тоже мог быть причиной. Хотя на эти эмоции я реагирую по-разному. В случае со страхом, вместо того чтобы выплеснуть его в виде целенаправленной молнии, он хаотично потрескивал вокруг меня. Молния сорвалась с моей кожи, прочертив дугу на полу. Мои глаза вспыхнули так, как не вспыхивали уже много лет. Шторм усилился, окружив меня диким щитом из искрящихся молнии. Тогда торговцы поняли свое место и попятились, задыхаясь, натыкаясь друг на друга в попытках убежать от монстра. Я согнула руку, и по моим пальцам пробежала молния. Мне хотелось быть свободной, энергия нарастала до неприятной пульсации, которая требовала резкого высвобождения.

И тут из толпы передо мной выскользнул Джамис пер Суано, на его губах играла застенчивая улыбка. У меня закружилась голова, перед глазами все поплыло, и внезапно я поняла, что не могу думать ни о чем, кроме него. Я не чувствовала ничего, кроме желания быть рядом с ним, чувствовать его внимание ко мне и только ко мне. Я хотела возненавидеть это, возненавидеть его, но не могла. Он прошел сквозь мой шторм, будто желал, чтобы молния ударила в него. И, как ни странно, этого не произошло. Моя молния с треском ударила в пол рядом с ним, поджигая ковер. Но его не задело. Я не уверена, была ли это моя заслуга или его. Возможно, моя, хотя почти наверняка его. Он был великолепен. Даже более чем красив. На нем был костюм цвета выгоревшей кости и темно-зеленый жилет, слишком обтягивающий плечи, чтобы подчеркнуть его мускулы. Его волосы были длиннее, чем раньше, и толстые темные косы спускались по спине. Его бездонные глаза поймали мою молнию и отразили ее в себе. Я обнаружила, что тяжело дышу, колени у меня подкашиваются. Слезы Лурсы, но этот человек что-то сделал со мной. Сломал меня. Я не могла понять, как. Это было неправильно, но он подчинил меня себе так же легко, как когда-то Сильва. Я ненавидела его за это, и все же... Я хотела быть рядом с ним.

Джамис остановился так близко от меня, что мне пришлось поднять голову, чтобы встретиться с ним взглядом. От него сладко пахло, как от свежесобранных фруктов. Он облизал губы и улыбнулся мне. Я чуть не упала в обморок от нахлынувшего на меня желания. Потом он наклонился, и, черт возьми, я подумала, что он собирается меня поцеловать. Я хотела этого. Я хотела этого так сильно, что поднялась на свои старые сморщенные носки, чтобы встретить его поцелуй. От этого у меня участился пульс, закружилась голова, задрожали ноги, а желудок затрепетал. Или, по крайней мере, я так думала.

Но Джамис не поцеловал меня. Он слегка отклонился в сторону, не обращая внимания на мою молнию. Она затихла перед ним, потрескивание превратилось в дорожки энергии, пробегающие по моей коже. Его лицо коснулось моего, когда он наклонился. Я услышала, как он тихонько ахнул, когда хвост одной из моих молний коснулась его щеки. От удовольствия или от боли, не знаю.

Его губы коснулись моего уха, и он прошептал для меня, и только для меня:

— Я знаю, где твоя дочь. Пойдем со мной.

И я пошла. По непонятной мне причине, без вопросов и колебаний. Мой шторм утих. Я стояла среди самых влиятельных торговцев Иши, и все смотрели на меня. Какое представление я им устроила. Все по сценарию Джамиса. Он играл на мне так же уверенно, как барды на своих инструментах. Эскара Хелсене, Королева-труп, самое страшное чудовище в Ише. Джамис пер Суано приручил ее одним лишь шепотом.

Глава 17

Джамис взял меня за руку, его тонкие пальцы переплелись с моими. Его кожа была прохладной и мягкой. Его большой палец выводил легкие круги на тыльной стороне моей ладони. Я задрожала от его прикосновения. Он вытащил меня из толпы торговцев и повел в дальний конец зала. Мы медленно поднялись по лестнице, и я жила мгновениями, когда он оглядывался через плечо и улыбался. Это было неправильно. Так ужасно неправильно. Это было похоже на предательство. Как будто я подожгла память о Сильве, пусть и давно умершей, своим желанием быть ближе к этому мужчине, желанием, которого я не испытывала после нее. А потом эта мысль была захлестнута волной страстного стремления к Джамису, от которой у меня подкосились колени и перехватило дыхание. Почему я не могла себя контролировать?

Мы оставили шепот позади, слухи уже начали расти. Слухи ненасытны и сладострастны. Они плодятся, как гули, которых никто не сдерживает, и поглощают каждый кусочек воздуха, который могут найти. Я не сомневалась, что к тому времени, как мы добрались до верха