Разборки в Пандемониуме - Матвей Геннадьевич Курилкин

это недовольство, гнев, готовность его уничтожить — это просто фикция. Представление. Неизвестно только, для кого оно разыгрывается. А ещё ему начало казаться, что он попривык к этому давлению. Даже какие-то посторонние звуки начал слышать, а не только глас императора. — Я слышал, защищаться нам можно даже от подданных иных государств. И я это право использовал, поскольку меня похитили и заковали в эльфийское серебро. Да, мне приходилось убивать, но лишь потому, что я не хотел находиться в плену.

— Ну-ну. Твои слова, против слов эльфийских послов, которые утверждают, что ты был приглашён и согласился на это приглашение.

— Меня одурманили пыльцой фей, — Пожал плечами Влад. Давление императорской воли слегка уменьшилось, и парень чуть расслабился. — А потом надели изящные кандалы, которые не дают удаляться от хозяина дальше определённого расстояния и блокируют способности. После чего предложили поделиться секретом установки по добыче гелиотропа, которую мы с Александром и здесь отсутствующим Борком изобрели. Мне пришлось изобразить покорность и дурить им головы, пока не представилась возможность сбежать.

Где-то в стороне кто-то резко выдохнул. Так громко, что даже возле трона было слышно. И не только Влад обратил внимание — император на мгновение перевёл взгляд на нарушившего тишину, и Влад воспользовался этой секундой, чтобы тоже посмотреть. Остроухий. Лицо искажено благородным гневом.

«Это чего, они до сих пор были уверены, что я им настоящую установку что ли строил? — Не понял Влад. — А теперь обижаются на обман?»

— Утверждаешь, что владеешь столь ценным знанием? — Император не стал надолго задерживать взгляд на светлорождённом, и продолжил допрос. — И при этом не выдал его посторонним?

— Если бы выдал, вряд ли прожил бы долго, — пожал плечами Лопатин. — Не хочу говорить, что все эльфы — коварные и злобные типы, но те, что взяли меня в плен, были именно таковы. Они обещали мне брак со светлорождённой в качестве награды. В числе прочего.

Каси рядом закаменела, и от неё повеяло жаждой убийства. Не так, как от императора, но тоже вполне ощутимо.

«Ну да, я ж до этого не рассказывал в подробностях, чем именно меня хотели купить. Сказал, что мне всякого хорошего обещали, а что конкретно — не говорил. Но сейчас-то что злиться?» — Подумал Лопатин.

— Если всё так, то тебя действительно ждала смерть, — Согласился император. — Светлорождённые не отдают своих дочерей инородцам даже ради выгоды. Но твои слова против слов уважаемых светлорождённых…

Видимо предполагалось, что Влад начнёт доказывать, что его слова ничем не хуже, чем слова эльфов, но он решил промолчать. Вопроса никакого не задано, а оправдываться не хотелось. Да и вообще особо разговаривать не хотелось. Император уже почти не давил, отчего тело наполнилось диким облегчением. Казалось, стоит подпрыгнуть — взлетишь. Какие уж тут разговоры!

— Вернёмся к тебе, Касиодорра, — перевёл взгляд император. — Как будешь оправдываться ты?

— Мне не в чем оправдываться, государь, — Каси тоже не собиралась давать слабину. — Я действовала так, как считала правильным. Моего товарища, близкого человека и партнёра по делу украли и взяли в плен. Я посчитала правильным его вызволить.

— А девицу эльфийскую вы зачем украли? — Спросил император. Почему-то на Касины слова он уже не разозлился, хотя Влад уже приготовился к очередной волне давления.

— Позволь мне, ответить, государь, — Попросил Лопатин. — Изначально это я взял её в заложники, чтобы спасти себе жизнь. А потом, когда в городе начались беспорядки, было уже поздно её отпускать. Если бы я оставил её в одиночестве, она, скорее всего, была бы убита.

— Это кем же?

— Гномами, которые очень не любят своих господ светлорождённых. Им не нравится, что те морят их голодом и ограничивают всякими иными способами. Они неоднократно изъявляли желание прикончить Лилианну, а мне показалось, что она того не заслуживает.

— И что же, ты готов её вернуть?

— Конечно, — тут же согласился Влад. — Лилианна здесь, мы специально привезли её. Сейчас она гостит в доме госпожи Розмор, и вольна вернуться домой, как только пожелает.

Император, помолчал ещё несколько секунд.

— Про украденных гномов ты, полагаю, скажешь, что они сами изъявили желание улететь?

— Так и скажу, государь.

— И ты радостно согласился, наплевав на то, что это нарушает законы империи?

— Насколько я знаю, империя не препятствует гражданам иных государств приезжать на её территорию, — Возразил Лопатин. — Но даже если запрещает — гномы сейчас не находятся на территории империи. Они гостят на острове, который принадлежит нашей компании.

От императора на этот раз повеяло чем-то странным. Не гнев, но и не одобрение. Правда, длилось это слишком недолго, чтобы можно было разобраться в эмоциях самодержца. А вслух комментировать сказанное он не стал, задал другой вопрос:

— Ты сказал, что дурил светлорождённых, которые заставляли тебя выдать секрет. В чём это выражалось?

— Я делал вид, что строю установку по добыче, но она не имела ничего общего с настоящей, — пожал плечами Лопатин.

— Как же ты рассчитывал обойтись, если тебе не удастся сбежать?

— Я не рассматривал такую возможность, государь.

— Так может, и нет никакой установки? Может ты и мне дуришь голову?

— Я могу продемонстрировать её действие, государь. — Ответил Влад. Он всё никак не мог понять — радоваться ему, или нет. Император явно заинтересовался — иначе не спрашивал бы. Однако голос его был скучающим, да и в чувствах было полное равнодушие.

— Что ж… Слова граждан империи против слов высокородных светлорождённых. И они противоречат друг другу кардинально. Я не могу принять решение лично, так как не имею достаточных доказательств. А потому будет суд. Приказываю не покидать столицу до моего распоряжения. Если у меня появятся вопросы, вас вызовут дополнительно. А пока — свободны.

Влад дёрнулся было уйти, но сдержался:

— Государь, а как быть с господином Энкратосом? — Спросил Влад. — Мы считаем, что его обвиняют несправедливо.

— Энкратос ждёт окончания расследования, после которого состоится суд, — Отрезал император. — Вы на пути сюда тоже устроили… Но про вас ответственный служащий чётко сказал, что это несчастное совпадение и принял вину за него на себя. За Энкратоса никто не поручился. И повторяю — свободны!

«Вот почему он не упомянул ту стычку. Это, получается, генерал за нас поручился, — Сообразил Влад. — Хоть это радует. А я-то