Синие звезды - Роман Романов

— Варвар, — взглянув на испуганного де Адвента презрительно фыркнул проходящий мимо ройзсец. А затем, захохотав, добавил: — Это Аллея славы, львы здесь ручные!

Консул Ройзса Максимус Антони Плацент встретил де Адвента в просторном зале дворца, украшенном старинными скульптурами. Центральное место среди скульптур занимал расположившийся на стене огромный бюст пожилого с залысиной мужчины, основателя острова Ройзс -профессора Иогана Гония Платова, который, приподняв очки, с видом мудреца осматривал посетителей бессмертной республики. Место переводчика позади консула было свободно, де Адвент, как и многие вистфальские аристократы, и сам свободно говорил на энноском.

Де Адвент было склонился в поклоне, но консул остановил его, похлопав по плечу, а затем протянул руку:

— Оставьте поклоны варварским владыкам, это Ройзс здесь все свободны!

Рядом с консулом, лениво потягиваясь, словно большие коты, сидели несколько ручных львов. Консул погладил одного из них по голове. Лев, издав похожий на громкое мурлыкание звук, плюхнулся на спину.

— Традиция разводить ручных львов пошла еще со времен императора Августа. От императоров мы избавились, а львов сохранили. Вы не находите, что львы доставляют куда меньше хлопот, чем императоры? — засмеявшись, произнес консул.

Выслушав де Адвента, консул нахмурился:

-Должно быть, варвары совсем по сходили с ума, раз обвиняют уважаемого профессора в столь грустном преступлении. Ройзс произведет все необходимые расследования, но докопается до правды в этом деле. Вам не о чем беспокоится, — улыбнувшись адвокату, произнес консул.

Пожав на прощание руку, де Адвент развернулся, собираясь уходить.

— «Авере!» — внезапно крикнул консул призыв, обозначающий атаку.

Львы, встав, грозно зарычали, двинувшись в сторону де Адвента.

На лице консула заиграла злорадная усмешка:

— Скажите спасибо графу де Дэлевару, — прокричал он в след адвоката.

Львы кинулись на растерявшегося адвоката, зубами раздирая его мягкую плоть. Алая кровь, хлынув, оросила мраморные плиты зала. Де Адвент, стараясь защититься, рефлекторно поднял вверх находящийся в его руках документ: «Великую хартию острова Ройзс». Но бумажка не могла защитить от клыков львов и, вылетев из его ослабших рук, раскрывшись, упала на пол.

«Человеческая жизнь — главная ценность на острове Ройзс», -гласила написанная основателем Ройзс истина, которая через несколько секунд оказалась залита кровавыми брызгами.

Слушая чавканье поедающих человеческое мясо львов, консул подошел к окну и, выглянув в него, произнес:

— Наступает новая эпоха. Было время консулов, вернется и время императоров.

Дверь в камеру де Монцеанели распахнулась, и в нее вошел человек с закрытым маской лицом.

— Я не буду давать никаких показаний без моего адвоката, — проворчал профессор.

Вошедший, держа в руках веревку, двинулся на де Монцеанели.

Профессор, почуяв неладное, метнулся в угол.

Послышался глухой удар. Де Монцеанели согнулся пополам.

-На помощь, — прохрипел профессор, но его, разумеется, никто не услышал.

Де Монцеанели, что есть мочи, толкнул вошедшего, пытаясь вырваться. Блеснул небольшой кинжал, воткнувшийся профессору между лопаток. Затем еще и еще. Де Монцеанели, ахнув, рухнул на бетонный пол, разбив лицо. И стражник, больше не встречая сопротивления, затянул на шее профессора петлю.

В подвале Тайного общества стоял гул разгневанных голосов:

— Собаки Никоса убили профессора де Монцеанели, и мы оставим это безнаказанным? — раскрасневшись от гнева, кричал Филипп. — Он поплатился жизнью лишь за то, что оставался честным человеком. За то, что не изменил своей совести и своим принципам, не стал таким мерзавцем, какие нужны тирану.

В то время как Алэр, перелистнув страницу «Вистфальских вестей», продолжил зачитывать напечатанноев них интервью.

«Что, как ни самоубийство этого как называемого профессора де Монцеанели, как нельзя лучше доказывает его вину? Он понял, что ему не уйти от заслуженного наказания и решил избежать позора» — профессор нравственности и религиозного воспитания де Ангеляр.

«Родственники де Монцеанели сомневаются, что он наложил на себя руки. Якобы на теле профессора были обнаружены ножевые ранения» — редактор вистфальских вестей де Филомель.

«А что им еще говорить, если тот, кого они любили и гордились, оказался взяточником и убийцей? Вот и приходится им придумывать сказки для собственного успокоения совести» — профессор нравственности и религиозного воспитания де Ангеляр.

«Безусловно, так и есть. Вы один из немногих кто подозревал про его темные делишки. К несчастью, к вашим подозрениям не отнеслись должным образом. Но, несмотря на очевидность произошедшего, по-прежнему находятся глупцы, распускающие сплетни, что якобы вы таили обиду на де Монцеанели из-за того, что хотели занять его место в Академии» — редактор вистфальских вестей де Филомель.

«Что за вздор? Все знают: я никогда не стремился к должностям и наградам. Цель моих трудов лишь поддержание нравственного и морального облика нашей Академии» — профессор нравственности и религиозного воспитания де Ангеляр.

«Разумеется, профессор, в этом сложно усомниться. Теперь, когда должность заместителя Президента Свободной Академии наук занимается вы, можно быть уверенным: проблем с нравственностью не возникнет. Студентам остается лишь радоваться, что по-прежнему остаются такие честные и бдительные профессора, как вы» — редактор вистфальских вестей де Филомель.

Алэр закончил чтение.

— Сволочь! — выругался Альберт.

Он, как и все находящиеся в этом помещение, чувствовал свою вину, что не сумел помещать собакам Никоса.

— Я против пролития ненужной крови, но в данном случае считаю, де Ангеляр заслуживает смерти, — нехарактерно твердым голосом произнес Ферон, и его щеки налились румянцем.

Сидящий в раздумье Алекс поднял глаза на членов братства:

— Я думаю, мы не будем мстить за де Монцеанели, — резко произнес он.

— Как? — изумленно воскликнул Филипп.

— У нас сейчас есть дело поважнее, — также резко ответил Алекс, и на его лице промелькнул хищный оскал. — У внучки тирана скоро юбилей. Во дворец будет проще проникнуть, и мы сможем покончить с тираном раз и навсегда. Никого из нас, разумеется, не пригласят… кроме Ферона. Лордаде Флеманса не могут не пригласить. Может быть, род Ферона и обедневший, но его родословная будет породовитей самого Никоса.

-Я не смогу убить человека, — растеряно промямлил Ферон.

-Нет, сможешь! — Алекс бросил на него пристальный взгляд. -Ты покончишь с тираном.

-Я… — Ферон замялся и, побелев, задрожал, как осиновый лист.

-Он и вправду не сможет, ты же знаешь Ферона, — заступился за него Альберт.

-Это мы еще посмотрим, — зло проворчал Алекс себе под нос.