Тоска - Александр Александрович Павловский

Прежде чем приехать я прочел несколько статей о городе, чтобы иметь представление, что могу увидеть. И там было написано, что название Коломна, произошло от слова «коло», что означает соседский или приграничный. То есть Коломна являлась приграничным городом княжества. Вот и сейчас город является границей между современной Москвой и купеческой историей Коломны. От того здесь так много туристов и каждый хочет съесть калач, выпить сбитень и закупиться пастилой. Нет ничего плохого в том, что на в супермаркетах никогда не убавляется разнообразие продуктов, но и нет ничего хорошего, что по вкусу будто выращены из пробирки. А тут более-менее что-то натуральное, пусть и вкус непривычный, местами вязкий и странный, но зато это тебя не отравит. А булочка за десять рублей сможет.

Со стороны Маринкиной башни пригорок начинался брусчаткой, а с другой был перекрыт Грановитой башней. Когда-то эти стены неоднократно спасали чью-то жизнь, но сегодня лишь туристическая зона декорации. В башни ходят экскурсии, можно покидать топоры в мишень и послушать чего натворила Марина Мнишек. Известно, что Марина вместе с сыном от Лжедмитрия жила в Коломне до 1612 года – до тех пор, пока к ней не пожаловал ее любовник атаман Заруцкий, сбежавший с отрядом верных казаков из Москвы. Как гласит народная легенда, Заруцкий и его войско разграбили и сожгли Коломну и со всем награбленным направились по направлению к Рязанским землям. Но награбленного было так много, что везти дальше стало просто опасно. Атаман принял решение закопать часть богатств недалеко от города возле хутора Богородского. Награбленное свалили в яму, сверху их накрыли створами кованых ворот, снятыми с Пятницкой башни. А на само сокровище наложили проклятие, согласно которому люди ходят вокруг клада, но найти до сих пор не могут.

Про Маринкину башню тоже ходит много легенд, но одна самая интересная. После того, как Марина с сыном сдалась в плен и их поместили в одну из дальних башен, никто точно не знает или не может объяснить, но толи она была ведьмой, толи обратилась ко всем сверхъестественным силам, и кто-то её услышал, потому что превратилась Марина в ворону и покинула башню через одну из бойниц. Стражники же нашли только бездыханные тела и замуровали обоих в башне. А ворона, как говорили люди, каждую ночь летала вокруг башни и будила окрестности своим страшным карканьем. Как бы то ни было, однажды ночью местный епископ с коломенскими священниками поднялись в башню и окропили священной водой. С тех пор душа Марины летает вокруг башни, а сесть на неё не может. И мечется неприкаянная.

Легенда – могучая сила в руках опытного человека, что может правду разглядеть там, где фантазия преобладала над разумом. Но в большинстве своём это лишь предания, которые передавались из уст в уста и каждый раз дополнялись какими-то новыми событиями. Может и правда Марина обратилась в ворону, а может её просто изнасиловали, да убили озлобленные стражники. Перед башней раскинулся сгоревший город, а виновница сидела в башне и не имела защиты. А, если она действительно вылетела вороной, то оставила сына на смерть, и по сути лишила себя возможности на отмщение. Не мне судить её действия, время было другое, а с моей колокольни я не вправе плеваться в чужую историю. Она выбрала свой путь.

Между башнями открыты Михайловские ворота, сохранившиеся с 16 века и названные в честь церкви Архангела Михаила, как написано на табличке. Я прошел по мосту через ров и вошел в арку. Подул прохладный ветер, стало свежо. По другую сторону стены собирались небольшие группы туристов. Они шумели, фотографировались и что-то обсуждали. Все рассматривали кирпичи. Если не брать в расчет историю, то перед нами лежала груда кирпичей, что кто-то аккуратно разложил и сделал проход. Для кого-то это произведение искусства, венец зодчества, а для меня лишь кирпичи. Молчаливая губка с тайнами. Если бы хоть что-то ни имеющее рта заговорило, то наши представления о прошлом могли измениться не в лучшую сторону. Поэтому, хорошо, что они молчат.

Мне тоже хотелось рассмотреть стену с обратной стороны. В тени она казалась грузной, уставшей, желающей облокотиться, как все дома в городе. Присмотревшись я увидел в стенах отверстия для бруса. В давние времена там были помосты, по которым шагали стражники или стояли бочки со стрелами, копьями. А теперь зияют небольшие отверстия.

– Если бы кирпич мог говорить, то ни одной тайны бы не осталось, – Прозвучал женский голос, будто подслушавший мои мысли, – а так, лишь немой участник, который даже писать не умеет.

Я обернулся на голос и увидел девушку, что прислонила ладонь ко лбу и с участливым видом рассматривает стену Ей было не меньше тридцати, крючковатый нос, карие глаза, губки бантиком. Черная кожаная куртка и расклешенные джинсы. Она напоминала хипстера, но сейчас все так выглядят и, как социальную группу никого не выделишь. В ушах блестели серебряные сережки, и я отвернулся, когда яркая вспышка попала мне по глазам.

– А вам так интересно узнать, что они знают? – без эмоционально продолжил я, не настроенный на длинные размышления.

– Может быть тогда в мире воцарилась бы правда. Каждый перевирает, как ему угодно, но никто не может сказать, кто именно лжец. Ткнуть пальцем в пустоту может каждый, а вот…

– К чему вы это сейчас говорите?

– К тому, что рассказы о Маринкиной башне, – девушка поморщилась, – могут оказаться надуманной ложью.

Я пожал плечами.

– Ну, если у вас есть доказательства, то можете сходить… Эм…к археологам или в музей и представить их там. Может они поверят и внесут изменения в историю, тогда и экскурсоводы станут тактичнее. А пока всем удобнее думать, что Маринкину башню стерегут вороны.

– Ворона! – она сделала тяжелый акцент на этом.

– Что, ворона?

– Всего одна ворона там. Остальные прицепились, как хвостики. Умные создания держатся вместе. Что меня раздражает до глубины души.

– Вы где-то живете близко и они, как говорят в легенде, «страшным карканьем будят окрестности»? – я съязвил, но девушка никак не отреагировала.

– Не стоит верить всему. Когда-то может вороны и будили «окрестности», но тогда и время было тихое. Никаких машин, звуков музыки или другого шума. Там, даже собака в будке, если сопела, то минимум десять домов в округе это слышали. А сейчас