Рассвет Оникса - Кейт Голден

— Ты, ничтожное дитя! — Его голос был как бритва по металлу — нечеловеческий и отталкивающий. У меня вырвался крик от шока, что он может говорить, и я попятилась назад, все еще держа меч наготове.

Каждый раз, когда мне казалось, что я постигла всю глубину опасностей этого мира, на меня обрушивалось что-то новое, еще более ужасное, чем предыдущее.

Зверь сделал выпад, и на этот раз он повалил меня на землю, выбив из меня дыхание и впечатав мой позвоночник в камни внизу. Из моего горла вырвался всхлип — яростный, дикий и полный агонии.

Но я оттолкнула его, собрав все силы, и поднялась на ноги, прежде чем он успел вонзить когти в мое тело. Я снова подняла меч — Даган не был бы доволен моей стойкой. Из-за истощения и вывиха запястья я держала его не как меч, а скорее как летучую мышь.

Лицо волкодлака исказилось, и я с полной ясностью поняла, что такое волчий оскал. Его это позабавило.

— Не ожидала, что волк заговорит?

Я попыталась ответить, но не смогла найти свой голос, так как он приблизился ко мне. Я хотела закричать, но вырвалось лишь хныканье. Мои дрожащие ладони вспотели на кожаной рукояти меча.

— Ты крепче, чем говорили, но нет ничего, с чем бы я не справился. Я уже чувствую твой вкус отсюда. — Волкодлак лизнул воздух своим длинным клыкастым языком.

Меня тошнило уже в третий раз за неполный час.

Волк снова бросился на меня, и на этот раз когти вырвали клок моих волос. Я вскрикнула от боли, что, похоже, только раззадорило монстра. Он снова набросился на меня, впечатав мое тело в мшистую землю. Боль разлилась по плечу и локтю, запястье уже пульсировало в агонии. Дыхание волка омывало меня и пахло чем-то более сильным, чем магия, — металлическим и вяжущим.

Я с полной ясностью осознал, что не выживу.

Словно услышав мои мысли, зверь с яростным воем отпрянул назад и бросился вперед, чтобы впиться зубами мне в живот. Я зажмурила глаза.

Я надеялась, что смерть будет быстрой.

Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…

Но боли не последовало.

Вместо этого я услышала оглушительный вой существа, бьющегося в агонии.

Я с трудом понимала, что за зрелище предстало передо мной. Серый и золотистый мех валялся кучей на лесной подстилке, в беспорядке из рычания, крови и хрипов — это была химера. Он бросился на волкодлака, фактически спасая мне жизнь. А теперь он оказался в когтях монстра. Как в собачьем бою, они двигались так быстро, что я не успевал перехватить их. Я дождался подходящего момента и сделал выпад вперед, вогнав клинок в серую шерсть и сбив волка на дерево.

Химера упала на землю, один рог был отрублен, а из пронзительной раны на шее хлестала кровь.

Нет! Крик застрял у меня в горле.

Волкозверь зарычал, обнажив ряды острых зубов, и встал передо мной. Я посмотрела на хрипящее животное у моих ног, которое отдало свою жизнь за мою.

Для химеры я собиралась притворяться храбрецом, пока не стану им. Я наклонилась к зверю, взмахнула мечом до уровня плеча и обрушила его на волка. Он уклонился, затем бросился на меня, но мое тело взяло верх. Недели тренировок, пот, мозоли, больные руки и огромная решимость — все это соединилось в одно мгновение, как ключ в замке. Я раз за разом замахивалась, нанося ему удары по плечу, шее, руке. Его вопли стали моим толчком, и каждый раз, когда мой клинок находил свою цель, я становилась смелее. Сильнее. Меч стал легче в моих руках. Более того — он был продолжением меня.

Моей ярости.

Я двигалась, как Даган, шаг за шагом, осторожно обходя тварь. Когда он бросился на меня, я обрушила на него меч и перерубила один из его когтей. Он завыл, и я почувствовала это в своих костях.

Я не могла остановиться.

Поляна светилась. Я лучше видела его в мягком желтом свете, который окружал нас. Пот струился по моему лбу, но ветерок, который я не могла определить, согревал и охлаждал меня одновременно.

Я чувствовала себя выше. Сильнее. Более цельной.

Могу поклясться, что в глазах волкодлака появился страх. Он снова бросился на меня, и я, собрав все силы, нанесла удар, вогнав меч до рукояти в его грудь.

Он издал вопль, в котором чувствовалась древняя сила, и с предсмертным вздохом протянул ко мне оставшуюся когтистую руку. Попал ли он в цель, я не знаю. Я повернулась и побежала к химере, окровавленный меч все еще болтался у меня в руках. Золотистое существо хныкало, истекая кровью на влажные листья леса.

— Нет, нет, нет, — умоляла я. — С тобой будет все хорошо.

Это была большая химера. Он вернулся, чтобы помочь мне. Он проявил доброту, спасая жизнь своей подруги, хотя именно я был причиной ее почти смерти. Я не могла позволить ему умереть из-за меня. Слезы покатились по моим щекам и упали на его шерсть.

Его глаза потускнели — не хватало времени.

Я засунула руку в рану на шее химеры и закрыла глаза, сосредоточившись на его боли. Но я была такой уставшей, такой слабой — я истратила все свои силы на его пару, а потом еще и на него. Ничего не вышло и даже не укололо мои пальцы.

— Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста. — Я не была уверена, кому или чему молюсь.

Я думала о том дне с Даганом. О том, как я вытягивала тепло и свет из окружающего мира. Я представляла, как беру то немногое, что еще светило, всасываю в кончики пальцев и направляю через себя в тихо плачущее существо подо мной.

Что-то подо мной засияло ярко, как восход солнца. Ободренный, я напряглась, борясь со слабостью, и еще больше сосредоточился на окружающем меня эфире — самом небе. Я могла использовать его. Заставить его работать на меня. Сияние усилилось. Я почти слышала, как легкие химеры снова наполняются воздухом.

Но в лесу становилось очень жарко.

Это было бессмысленно.

Было лето, но всю ночь в Сумеречном Лесу стоял ледяной дождь. Руки дрожали, а земля казалась неровной. Земля двигалась? Нет, двигались деревья. Химера уже встала и с любопытством смотрела на меня. Его шея…

Уже лучше. Зажила. Как?

Физическое облегчение пронзило меня до костей. Я попыталась рассмотреть его получше, но грубый медовый мех существа расплывался в лунной ночи.

На меня накатила волна тошноты. Что-то