Контракт Аделины - Тина Солнечная

Зейлор не спешил. Он водил губами по моей шее, потом по плечу. В какой-то момент он прикусил кожу чуть ниже ключицы — не больно, но достаточно, чтобы я вздрогнула. Его рука легла на мой живот, остановилась там, как будто спрашивала: можно дальше?

Я не сказала ни слова. Просто подалась к нему, позволяя.

Вода всё ещё текла, но мы её не чувствовали. Душ стал пространством, оторванным от реальности. Здесь были только мы — трое. Их губы, их пальцы, их дыхание.

Я задыхалась от нежности. Это не было грубо, не было напора. Это было... как ритуал. Как принятие. Меня — всей.

— Ты всё ещё можешь сказать "нет", — напомнил Заритар, отрываясь от поцелуя. Его лоб касался моего.

Я посмотрела сначала на него. Потом на Зейлора, который остановился, ожидая.

Я взяла руку одного, потом — другого. Переплела пальцы.

— Не хочу…

Я не помню, кто из них подхватил меня первым. Кажется, Заритар. Его руки обвили мою талию, и я инстинктивно прижалась, скрестив руки у него на шее. Капли воды ещё стекали по коже, но его тепло будто вытесняло всё остальное. Зейлор шёл рядом, придерживая за руку, его пальцы были переплетены с моими.

Меня несли сквозь мягкий полумрак, а может, это было вовсе не важно — весь мир сузился до них двоих.

Когда я оказалась в спальне, меня опустили на постель, аккуратно, будто я была чем-то хрупким и дорогим. Простыни были прохладными после горячего душа, но рядом с ними — с Заритаром и Зейлором — я ощущала только тепло. Их присутствие обволакивало. Обжигало.

Я легла на спину, и сначала — ни один из них не прикоснулся. Только смотрели. Медленно. Глубоко. Я впервые чувствовала себя настолько желанной.

И когда Заритар наклонился ко мне, его губы касались моего живота, боков, коленей — как будто он хотел запомнить каждый изгиб. А Зейлор обнимал сверху, гладил волосы, шептал:

— Ты прекрасна. И ты наша.

Когда их руки начали двигаться смелее, я не испугалась. Я раскрылась, поддалась этому общему желанию. Все тело уже горело от возбуждения, а метки на моей руке словно усиливали все в сотни раз.

Поцелуи стали глубже. Прикосновения — настойчивее. Один целовал, другой гладил. Один прижимал к груди, другой оставлял следы губами на внутренней стороне бедра. Их синхронность была почти нереальной — как будто они давно готовились к этому танцу. К этой жертве. Или... посвящению.

Я тонула. В себе. В них. Во всех ощущениях сразу.

Когда Заритар накрыл меня своим телом, я уже знала — он будет первым. Его ладонь легла мне на бедро, чуть крепче, чем раньше, и он посмотрел в глаза, не спрашивая, но ожидая разрешения. Я кивнула, потому что сдерживать внутреннее желание больше не было никаких сил. Я хотела его, хотела их обоих. Тянулась к его губам, жаждала близости с моими мужчинами. Он наклонился, поцеловал — в лоб, в губы, в грудь — и только потом, медленно, аккуратно вошёл в меня, срывая стон удовольствия с моих губ.

Я не отводила взгляда. Его тёмные глаза были полны сдержанной нежности и желания. Он двигался неторопливо, будто боялся причинить боль. А я чувствовала — как с каждым движением становлюсь только его. Он не властвовал надо мной — он откликался на моё дыхание, мой трепет, на всё, что я чувствовала.

Зейлор был рядом. Его пальцы сплелись с моими. Он целовал моё плечо, щёку, губы, когда Заритар замедлялся. А потом, когда я уже тонула в этом огне, он прошептал мне в ухо:

— Ты примешь и меня, малышка? Я тоже хочу тебя…

Заритар поцеловал меня в висок и отступил, уступая место Зэйлору. Это было похоже на какой-то ритуал. Мое тело было словно одно большое нервное окончание, взрывающееся удовольствием от каждого их касания. И когда Зейлор вошёл в меня — это было так... иначе. Его движения были мягче, глубже. Не медленнее — но будто волны, захлёстывающие одна за другой. Он гладил мои волосы, обнимал за талию, целовал грудь и лоб, прижимая меня к себе, будто хотел раствориться вместе со мной в этом калейдоскопе невероятных ощущений.

Я не чувствовала себя растерянной или смущенной — наоборот. Казалось, что между нами всегда был этот ритуал. Эта связь, она словно была вокруг нас и в нас одновременно. Я уже не представляла, что одного из них могло не быть рядом, пока второй брал или ласкал меня.

Они были рядом. Всегда. Один касался губами моей шеи, другой — бедра. Один шептал, как я красива, другой — как я смела. И всё это вместе переплеталось в такой вихрь ощущений, что я едва удерживала себя в этой реальности.

Их тела двигались в ритме, будто сговорившись. Когда один дарил мне волны огня, другой — шептал прохладу. Когда один замирал, другой продолжал ласки. И я поняла: это не случайность. Это не страсть. Это не похоть.

Это было посвящение в нашу новую жизнь. Теперь, я смогу жить только так. Ловя и даря поцелуи этим двум драгам. Желая провести с ними каждую ночь, слышать их шепот, получать их ласки.

Когда я вскрикнула, окончательно сдавшись чувствам, я почувствовала, как Заритар вновь вошёл в меня сзади, обняв меня крепко. Я выгнулась, прижимаясь к нему, чувствуя, как он целует меня в плечо, а Зейлор в это время ловит мои губы и дышит вместе со мной. Я между ними. Я их связь. Их центр.

И в тот самый момент, когда всё внутри меня сорвалось — как ток, как свет, как шепот молнии — я увидела вспышку.

Сначала на руке Заритара — тёмная метка засияла, будто горящий след. Затем у Зейлора. Светлая, почти белая, но с пульсацией, как сердце. И, наконец, на моей коже вспыхнула золотая линия, которой раньше не было. Она словно переплетала обе метки на моей руке, создавая еще более чудной узор.

— Аделина, — выдохнул Зейлор. — Это…

— Истинная связь, — прошептал Заритар. — Кажется, теперь ты по-настоящему наша, детка.

Эпилог

Второй раз я проснулась между ними за одно и тоже утро. Всё внутри всё ещё звенело от нашей близости — не только телом, но и душой. Это было… больше, чем я могла себе представить. Больше, чем я думала, что заслуживаю.

Я потянулась, с трудом открывая глаза. Простыни тёплые,