Тоска - Александр Александрович Павловский

отозвался. Именно так выглядит безвыходная ситуация, страх, паника и накатывающая головная боль, что синхронно отозвалась на гром за окном. Сверкнула молния и боковым зрением заметил, что на улице кто-то стоит. Осторожно приблизившись к окну, я присел на корточки, но в темноте было не разобрать лица. Но когда новая вспышка молнии прошлась по небу, я увидел себя, стоящего за окном.

Глава 11. День десятый

Утром очнулся на полу. Что именно случилось я представлял туманно, но головой хорошенько приложился, когда падал. К головной боли добавилась еще тупая с боку, где нарисовалась шишка. Она надулась, как пузырь и это место зудело. До крови не хотелось увлекаться в расчесывании, но и руки не всегда можно удержать, когда велик неосознанный соблазн.

В окна пробивался дневной свет, солнце давно стояло в зените, значит обед благополучно миновал. Было тихо ровно до той секунды, пока ручка не начала судорожно дребезжать в двери. Кто-то попытался бесцеремонно ворваться, но комната закрыта изнутри. Предусмотрительно запер.

– Алексей, Леша! С тобой все в порядке? – голос Зои Ивановна напоминал материнский. Заботливый, участливый, осмотрительный. Но чересчур наигранный.

Я промолчал. Старался даже не шевелиться, чтобы она поскорее ушла.

– Я знаю, что ты в комнате. Отзовись! – Теперь материнские нотки пропали из голоса, остались жалобные стенания.

Я выглянул в окно, присев на корточки. Во дворе никого не нет. Вспомнил, как вчера увидел незнакомца перед окном, но лицо у него было моё. Может галлюцинация, а может, свет отразился от окна, и я видел себя в отражении, но с темным силуэтом за окном. Тогда, что произошло дальше?

– Мне важно знать, что с тобой всё в порядке! – Зоя Ивановна говорила на выдохе, будто читала с листочка.

– А с вами всё в порядке? – я выругался про себя. – Может быть это мне нужно ломиться к вам в комнату, чтобы узнать какого черта вы каждую ночь лезете в петлю, а с утра, как ни в чем не бывало расхаживаете по коридорам и лезете в мою жизнь?!

Этот дурдом приобретал совершенно иной вид. И я тут ни на день больше не задержусь. Свалю, как только эта странная женщина перестанет ломиться ко мне в комнату. Я не открою, даже, если дом начнет гореть. Уж лучше в огонь, чем лицом к лицу с ней. Не уверен, что, если бы на похоронах поднялся мертвец и спросил у собравшихся, как их самочувствие, то они бы повеселели и ответили.

– Ты не так всё понял, Леша. Этот город – ловушка для таких, как Мы. Нас никто отсюда не выпустит и сколько бы ты не искал пути, в попытке всё исправить, все решенья, приходят к одному – нам не уйти. Она всё знает и специально травит несбыточными надеждами. Ей отсюда нет дороги и другим тоже. Возможно, что в каждом городе аналогичная ситуация…кроме Москвы.

Ручка в последние несколько раз подергалась в конвульсиях и затихла. Голос стал напоминать сопение и причитания под нос, настолько тихие, что казалось будто она просто шумно выпускает воздух из носа. Затем послышались громкие шаги, специально чеканенные по полу. Она попыталась создать видимость, но я не верил такому киношному трюку. Слишком наигранно, как и всё остальное. Но это уже не моя проблема, если игра затянулась вокруг нескольких людей, то время разорвать круг и покинуть игрища. Каждый тянет одеяло настолько, насколько ему холодно, даже в жару, а мне не комфортно от делёжки. Когда я искал ответы все упорно старались молчать, но стоило мне увидеть оборотную сторону ночи, как тут же у всех проявился интерес к моим вопросам. Но я не стану сумасшедшим! Пока есть хоть один шанс избежать смирительной рубашки, я готов им воспользоваться, даже, если придется бежать пешком через лес. Уж лучше так.

Наполовину разобранный рюкзак стоял у тумбочки. Я сложил то, что было развешено, забрал грязное белье и закинул разряженный телефон. От него сейчас нет никакого толку и заряжать некогда. Воспользуюсь помощью по старинке – спрошу у прохожего. Город не такой огромный, чтобы никто не знал дороги. Мне хватит даже направления ладонью или пальцем. Остальное не важно, остальное легче найти, зная хотя бы ориентир. Таблеток осталось на один раз. С тем учетом, что я пью горстями. Одна или две сразу не дают никакого эффекта. А от горсти галлюцинации начинаются, тошнит и закладывает уши, но головная боль проходит. А это важно! С остальным можно свыкнуться. Выберусь отсюда и схожу к врачу, мне до наркомании остается лишь сменить таблетки, а для выздоровления, наоборот, отказаться от них. Выбираю второе, но не сейчас, а в Москве. Пока пусть маячит наркомания и галлюцинации. Убираю бутылек в карман. Еще раз осматриваюсь в комнате. – Ладно, если что-то забыл, значит так надо!

Выходить из комнаты через дверь опасно. В коридоре сидит цербер. Не знаю какой у нее план, но точно не весьма дружеское чаепитие. Лев Михайлович пытался меня предупредить, а я очень поздно понял, что происходит. Вспомнил отметку в журнале из прошлой гостиницы. Когда Зоя Ивановна заехала, было написано: Цирроз печени. Если она и я, и все здесь мертвы… Блять, ну и бред, но допустим… Не верится, что я начинаю верить, но тут и место не райские сады. Допустим, что она умерла от цирроза печени, в рамке стоит фотография, тогда какого хера она лезет в петлю постоянно? И ведь не умирает. Снова. Умирают ведь всего один раз. Тогда, зачем?

Перед глазами стали всплывать разговоры с остальными людьми в городе и каждое их слово мне стало отзываться эхом. Если, они тоже все мертвы и… Стой! Если я не прекращу марафон вопросов, то дурка мне светит уже в этом месте. Не хоромы султана или купеческие палаты, а сумасшедший дом, выкрашенный в цвет мочи. На меня натянут смирительную рубашку, потому что я так просто не дамся. Буду буйным насколько позволит сила, а затем потеряю рассудок в мягкой комнате. Перспектива, как у героя из книги. Только никто не пропишет мне побег и счастливый конец. Как итог: подавлюсь своим же дерьмом.

Окно. Поднимаю горизонтально ручку и рывком без скрипа распахиваю. У неба очередная эпилепсия облаками. Напоминает пену морского бриза. Если небо – это большой океан, то самолеты – камни, вымываемые на берег. Облака разбиваются о скалы со звуком грома. Такой вот странный океан