Тоска - Александр Александрович Павловский

кусок мяса, я задумался над сказанным. Небольшой проблеск света посреди темноты. Вдруг, всё, что я видел – это игра воображения. Не игра всего города, но только фантазии. Ведь всё началось, когда я купил таблетки в той самой аптеке на углу. Именно тогда я начал пить не по одной штучке, как прописано в рецепте. Я даже не могу вспомнить зачем выпил горсть. Но, возможно, подсел на них. Побочные эффекты есть у любого лекарства, а свою побочку я даже не удосужился прочесть. И тогда всё, что со мной происходит – это передозировка лекарства. Вот почему я отрубаюсь и слышу голоса. И мертвецов может и не быть. Хорошо, что они закончились.

– То есть, я не сумасшедший?

– Да ты и не был им никогда. Может, слегка чудной, но какой писатель будет нормальным?

– Верно. – Я смеюсь в голос с набитым ртом и Артур подхватывает смех.

Мы пытаемся просмеяться и тут я замечаю стопку календариков на дальнем углу стола. Меня не покидает смутное ощущение, что где-то есть подвох. Белый бар, как в Москве. Обстановка, как в Москве. Артур, как в Москве. И его оправдание всему кажется мне нелепым и наигранным. Неделю назад прогуливаясь по этой улице, тут никакого бара не было. Все заброшки стояли обтянутые брезентом. А сейчас новенький бар, как по заказу. Не хватало только шариков на открытие. Черная улица! Но это улица Пушкина. И дома не выглядят сгоревшими, лишь ветхими и старыми, обгрызанными непогодой и крысами. А Артур говорил, что Бар появляется только на сгоревшей улице. Но это видно только ночью. Подхожу к стопке календарей и вижу те самые, что лежали на рессепшене в гостинице Комфорт. Четырнадцать дней и почти все уже зачеркнуты. Раскладываю всю стопку, и они все идентичны.

– Зачем ТЫ здесь? И прошу тебя не врать. – Стараюсь говорить спокойно, но самого лихорадит изнутри, как будто стою мокрый. – Я знаю эти чертовы календари.

– Мы не упоминаем в баре его имя!

– Да мне насрать, что ты себе придумал. Отвечай на вопрос!

– Я жду…

– Чего ты, мать твою, ждешь? Когда я сдохну в муках посреди трупов, что так хотят меня поймать? Чего, блять, ты ждешь?

– Дальше умирать некуда. Всё уже случилось. – Артур вздохнул. – И намного раньше.

– Да что за чушь ты несешь? Заканчивай со сраными загадками, просто скажи, как мне выбраться?

– Не я тебе должен об этом рассказать, а твой Проводник.

В зале все умолкли. Худощавый мужчина повернул лицо и с оскалом следил за ситуацией. Тоже самое сделали остальные. Даже двое, говоривших друг с другом, как агенты, развернулись и с насмешкой уставились на меня.

– Кто такой Проводник? – Я стоял поодаль от всех, но не спускал глаз с Артура. Было совершенно не важно, что подумают остальные. В этой игре появилась подсказка и ей нужно срочно воспользоваться.

– Проводник – это ты. Только ты сам можешь вести свою душу через перипетии испытаний и вывести к результату, что так необходим в этом мире.

– Каком еще, блять, мире?

– В Пробуждении. Ты сейчас именно здесь и никак не сможешь его покинуть, кроме, как с помощью Проводника. Увы, это всё, что я могу тебе сказать, иначе выполню не свою работу.

– Знаешь, пошел ты к Черту! И гореть тебе в аду за всё к чему ты меня подвел! Если и есть тут спасение, то, возможно, его нужно просить у Бога, а не у тебя, убогий ты ублюдок.

– Сходи, сходи! Тебе будет полезно.

– Да иди ты!

– До скорой встречи, Алексей! До скорой встречи…

Не оглядываясь я выбежал на улицу. Все сидящие внутри вернулись к своим делам, будто ничего не произошло. А Артур молча забрал тарелку со стойки и пошел в кухню. Казалось, что я был мелкой соринкой в глазу большой движущейся массы и стоило меня смахнуть, как всё вернулось на круги своя. Как будто меня и правда не существует, или я, как муха, что всех достала, но от меня никак не могут избавиться. И это не рассуждение, а констатация.

На горизонт наплывали крейсера дождевой эскадры. Невидимая боевая команда перезаряжала корабельную артиллерию. Скоро, без предупреждающего выстрела начнется громовой обстрел из всех молниево-зенитных орудий. И дождь из мелких осколков заполнит улицы, утопив их по щиколотку. Пытаясь побыстрее скрыться от эскадры, несколько продолговатых облачков закрыли солнце. Улица погрузилась в полумрак.

Тень напоминала Божье прикосновение своей огромной рукой. Защита тех, кто верит и кара тем, кто отвернулся. Такие явные знаки после всего, что я наговорил в баре. Не стану оправдываться. История приобрела характер шизофрении и дезориентации. Если Бог меня слышит, то я лучше позвоню ему по бесплатной линии через свечку у Иконы. На такие звонки, говорят люди, он отвечает всегда. Это единственная линия, что обходит бюрократическую машину посмертия напрямую. Опять же, человек – существо преувеличивающее, но порой и этого достаточно, чтобы поверить.

Остановившись за углом, где меня больше не видно с улицы, я отдышался. Жадно, с присвистом, так, будто никогда до этого так не делал. Сбоку закололо. Вчера, спасаясь от толпы скелетов, такого не было. Ни боли, ни нехватки воздуха. И вчера я был голодный. Вот это точно не учел. У меня внутри булькает и ухает бокал пива, вместе с не дожёванными кусками мяса с кровью. В последние минуты еще здорового диалога я глотал почти не жуя. Голод – не волк, но уж, если добрался до тарелки, то стая волков. И каждый голоден по-своему, жаль, что желудок у меня всего один.

Судорожно вспоминаю, как вчера бежал. Первая церковь не подходит. Я в неё ни разу не заходил, но не прельщает меня возможность увидеть того, кто в полночь болтается в петле под колоколом, а днем говорит устами Бога. Мне нужно место, где я могу встать поодаль от всех и поговорить не вслух. Не важно ведь: громко ты говоришь или совсем тихо, может даже, про себя. Главное, что связь установил и пока твоя свеча не прогорела, можно надиктовать всё, что скопилось в душе. Он, конечно, не ответит, хотя недвусмысленные знаки умеет давать. И правильно, не обязательно знать прямой ответ, иначе, каждый бы уже с ума сошел от своей дурости. Ни найти решение, исходя из своего опыта, а сразу ответ. Вот и подумай, сколько дурачков получат готовое решение, но не способ, как этим воспользоваться. Как будто дали удочку, а как пользоваться