Королевская судьба - Морган Хауэлл

но Дар не замечала холода. Важен был только момент экстаза. Когда Ковок-ма довел ее до разрядки, ей потребовался весь ее самоконтроль, чтобы не закричать.

Обессиленная и довольная, Дар опустилась на колени Ковок-ма. Он накрыл ее плащом и обнял. Она оставалась так до тех пор, пока сквозняк не нашел ее теплую кожу. Затем Дар оделась, и, подобно холоду, будущее стало просачиваться в ее мысли. Ее блаженство улетучилось. Это был радостный момент, но он закончился.

 

***

 

На четвертое утро похода из Тайбена Нир-ят разбудила всех с первыми лучами солнца. Как обычно, она изучала сестру, когда та выходила из убежища Ковок-ма. В то утро Нир-ят сделала два открытия. От Дар пахло атуром – аромат был густым и пьянящим, а черты ее лица были спокойными, но меланхоличными. У Нир-ят защемило в груди, когда она увидела этот взгляд, ибо он напомнил ей о том, как Дар ожидала, что выпьет Напиток Мут ла. Тогда, проявив мудрость, которой часто обладают сестры, Нир-ят ничего не сказала. Но когда она подала Дар разогретую кашу, то обняла ее.

Небо было ясным, когда начался поход. Дар велела Зна-яту идти бодрым шагом, а сама шла с Нир-ят в конце колонны. Севрен шел позади Зна-ята, так как ему нравилось его сопровождение, хотя Зна-ят редко разговаривал. Большую часть утра они шли молча. Ближе к полудню путь стал легче. Они поднялись выше в горы, и долина, по которой они шли, расширилась и стала более пологой. Снега там выпало меньше, и дорога была более заметна.

Когда идти стало менее утомительно, Зна-ят завязал разговор.

– Сев-рон. Чем ты занимаешься, когда не убиваешь Великих Вашавоки?

– Я только убиваю.

– Это не совсем правильная жизнь. Я выращиваю урожай.

– Я бы хотел выращивать урожай, но у меня нет грязи.

Зна-ят улыбнулся.

– Я думаю, ты имеешь в виду «землю». Неужели твоим матерям не хватает мудрости? Они должны позволить тебе выращивать урожай на своей земле. Это лучше, чем убивать.

– Матери вашавоков редко владеют землей.

– Тогда кто же?

– Тот, кто... – Севрен попытался вспомнить оркские слова, означающие «платить» или «покупать», но не знал, существуют ли они вообще. – Тот, кто дает за это подарок.

– Кому дарит?

– Сыну, который владеет землей, – ответил Севрен. – У меня нет дара, поэтому у меня нет земли. Я убиваю и получаю маленькие подарки. Когда-нибудь мне хватит на землю.

– Вашавоки странные и глупые.

– Хай, Зна-ят, я тоже так думаю.

Зна-ят некоторое время шел молча, казалось, озадаченный тем, что рассказал ему Севрен. Наконец он спросил:

– Сев-рон, какой дар может быть лучше земли?

Вместо того чтобы объяснять, Сев-рен достал кошелек и высыпал на ладонь двенадцать золотых монет. Это были его сбережения.

– Это, – сказал он.

Зна-ят недоверчиво усмехнулся.

– Кусочки желтого железа? Это стоит земли? Почему?

Севрен посмотрел на монеты и заразился чувством абсурда Зна-ята. В ответ он сказал единственное, что пришло ему на ум.

– Желтое железо красивое.

– Хай, – ответил Зна-ят, перекладывая ремни своего рюкзака, – но тяжелое.

Севрен убрал монеты.

– Я думаю, у уркзиммути больше мудрости. Земля лучше желтого железа. Пища из земли дает жизнь.

– Матери тоже дают жизнь. Вот почему они владеют землей.

Севрен представил себе, что Коль сделает с землей около зала клана Ят. Отдаст ее какому-нибудь последователю, предположил он. Какому-нибудь бандиту, который заставит крестьян обрабатывать землю и забирать большую часть того, что они выращивают. Он представил себе пьяные пирушки в Большом зале, где Коля чествуют как покровителя и владыку. Эта мысль привела его в ярость. Он заметил, что Зна-ят смотрит на него. Он чует мой гнев.

– Я считаю, что ни один вашавоки не должен иметь земли уркзиммути. Они слишком злы, чтобы обладать ею.

– Хай, Сев-рон. Мы должны предотвратить это.

 

 

42

 

К позднему вечеру участники похода двинулись на восток, перевалив через самый южный хребет Уркхейтских гор. Они находились на территории уркзиммути, отделенной от царства вашавоки высокими горами, которые подпирал грозный хребет. Горы тянулись во все стороны, образуя знакомый оркам пейзаж. Ближе к вечеру дорога слилась с той, которую Дар узнала. По ней она добиралась до зала мутури Ковок-ма.

Дар оставила Нир-ят, чтобы догнать брата.

– Ты, должно быть, часто ездил этой дорогой, – сказала она.

– Да, много раз, – ответил Зна-ят.

– Если мы не будем останавливаться, когда мы доберемся до нашего зала?

– Перед рассветом, но не намного раньше.

– Тогда этой ночью мы остановимся, чтобы поесть, но не спать. Я хочу достичь нашего зала как можно скорее. – Зна-ят склонил голову. – Хорошо, Мут Маук. Если ты устанешь, я понесу тебя.

– Ты добр, но в этом нет необходимости.

– Прошу тебя, сестра, не перетруждайся.

– Я не ношу доспехов и не несу никакой ноши. Со мной все будет в порядке.

– Мут Маук, я думаю, ты несешь самую большую ношу из всех.

Дар грустно улыбнулась, но ничего не ответила. Когда она направилась обратно к Нир-ят, Севрен заговорил с ней на человеческом языке.

– Ваше Величество, на пару слов.

– Что такое?

– Может выслать вперед разведчиков? Ваши орки могут двигаться быстро, особенно если они сбросят доспехи. Нет смысла продвигаться вслепую.

– Это хорошая идея, – сказала Дар. Она подозвала к себе Аук-гота и Трин-па, посчитав их самыми быстрыми бегунами.

– Передайте свои доспехи другим, – сказала она. – Я хочу, чтобы вы отправились вперед и выяснили, чем занимаются вашавоки. Не вступайте с ними в бой и не позволяйте им увидеть вас. Аук-гот, иди к перевалу. Ты знаешь дорогу отсюда до Новой дороги?

– Хай. Мы пришли сюда с матриархами.

– Хорошо, – сказала Дар. – Трин-па, я хочу, чтобы ты пошел в зал клана Ят.

– Хай, Мут Маук. Я знаю дорогу.

– Вернись и предупреди меня, если заметишь опасность. В противном случае иди в зал клана Ят. Я прибуду туда до утра, и вы расскажете мне, что видели.

Оба минтари поклонились. Вскоре они отправились в путь. Дар смотрела, как они длинными уверенными шагами идут по заснеженной дороге. Вскоре они стали не видны вдали. Она повернулась к Севрену.

– Это путешествие будет не таким страшным, если знать, что нас не застанут врасплох по дороге.

– Пусть еще один сын