Госпожа преподаватель и Белый Феникс - Марика Полански

Ноги сами несли домой, к привычному уюту и четырём стенам. Боль, которую я все эти дни носила в себе из-за Вэлиана временно отступила. Но на смену ей пришло предчувствие. Смутное, тревожное ощущение, что история ещё не закончена.

Я вошла, закрыла за собой дверь и, не зажигая света, рухнула кресло. В комнате царил привычный полумрак. Из угла донесся знакомый тихий вздох, однако сам Сержан не торопился с расспросами как прошел день. Да и Книга тоже не собиралась выскакивать мне на встречу, взволнованно махая ляссе.

— Ну и как прошли похороны? — из моей спальни донёсся знакомый до мурашек голос.

Моё сердце пропустило удар, а потом и вовсе решило упасть куда-то в глубь живота, и уже оттуда глухо и быстро заколотиться. Если бы я не сидела в кресле, то наверняка упала бы мешком возле дверей.

Абрахам ван Вилсон.

Я всё же нашла в себе силы и зашла в спальню. Остановилась возле двери, на всякий случай держась за косяк правой рукой, если вдруг решу задать стрекача. На кончиках пальцев левой руки собирался огненный шарик, на случай если решусь прибить гада прямо в своих апартаментах.

Ван Вилсон сидел в моем любимом кресле, обитом бархатом, спиной к окну, лицом к двери. На холёном бледном лице не было ни единой эмоции, кроме вежливого ожидания. Разве что глаза следили за мной с напряжённостью хищника, готового броситься в любой момент. От него веяло дорогим табаком, сухими травами и чем-то неуловимым, опасным. Предвещающим мне крупные неприятности.

— Абрахам, — еле слышно выдохнула я. Он был последним, кого я ожидала увидеть. — Как ты…

— Здравствуй, Эжена! — Ван Вилсон улыбнулся мягко, почти ласково. Вот только оскал велундарского волколака показался бы куда более ласковым, чем улыбка хозяина артефакторных фабрик. — Некоторые люди на редкость любезны, если их попросить об одолжении. Вежливо.

Из моей груди вырвался нервный смешок.

— Не Дом Преподавателей, а проходной двор какой-то! — я попыталась затолкать накатывающую панику в дальние уголки сознания и покачала головой. — Какого чёрта ты здесь делаешь?

Абрахам безразлично пожал плечами.

— Просто мы давно не виделись. С тех пор, как ты так поспешно испарилась, оставив меня одного.

По животу разлился холод, а ноги стали ватными. Воспоминания о прошлом ядовитым плющом оплели моё сознание. Как будто я вернулась в те страшные времена, когда его тихий вкрадчивый голос убеждал, что я слишком никчёмная и что за пределами выстроенной им золотой клетки меня ждут лишь хаос и одиночество.

— Веришь или нет, но я нисколько не жалею о том, что мы не виделись, — я бросила на него презрительный взгляд и ушла на кухню. — К тому же, не стоит прибедняться. Если мне не изменяет память, у тебя очаровательная жена.

Чайник громко ударился о металлические прутья варочной поверхности плиты. Руки тряслись от страха, но я старалась не выказывать его. Абрахам походил на хищника, а потому нельзя было даже думать о страхе, иначе пиши пропало.

— Была жена, — сказал ван Вилсон, сделав ударение на первое слово. Он появился в арочном проходе на кухню. — Но, увы, у жен есть неприятная особенность: иногда они умирают.

По позвоночнику мазнуло холодом. Однако я лишь приподняла левую бровь и потянулась за чашкой, которая стояла на верхней полке кухонного шкафчика.

— На чай не прошу остаться. — Я напряжённо ухмыльнулась, глядя в тёмные глаза Абрахама. — Люблю, знаешь ли, чаёвничать в одиночестве. Так что… Посмотрел на меня? Увидел? Будь так добр, я хочу отдохнуть и почитать книжку.

Ван Вилсон подошел ко мне вплотную, так, что я невольно отшатнулась. Он протянул руку, но я успела увернуться, и пальцы провели по воздуху вместо моего лица.

— Эжена, Эжена… — Абрахам прицокнул языком и едва заметно дёрнул головой, словно его разочаровала моя попытка избежать прикосновения. — Ты ведь очень талантлива. Очень. Вот только потеряла ориентиры. Сбилась с пути. И начала связываться… не с тем людьми.

В его глазах не было ни тени мягкости, с которой он говорил, только холодный блеск едва скрываемого раздражения.

— К примеру, с моим старым «другом», Вэлианом, — продолжил ван Вилсон. — Ты, Эжена, ты не должна была так сближаться с ним. Это очень необдуманно с твоей стороны. Ты же ведь знаешь, что я не люблю, когда кто-то протягивает руки к тому, что принадлежит мне.

— Твоя самоуверенность тебя погубит, Абрахам, — тихо отозвалась я. Тёмные глаза ван Вилсона вдруг стали совершенно пустыми, только зрачки расширились, закрывая почти всю радужку. — Рано или поздно, ты обязательно споткнёшься и упадёшь. Потому что такие как ты спотыкаются и падают. И вот тогда, клянусь богами, я станцую на твоей могиле.

— Пойми, Эжена, — продолжил он, словно не слыша меня. — Я не остановлюсь. Ни перед чем и ни перед кем. Весь город, вся гильдия, даже эта Академия — лишь пешки на моей шахматной доске. Я могу сжечь всё дотла, если мне понадобится. Я могу убрать любого, кто встанет на моем пути. — Он протянул руку и аккуратно, слишком аккуратно убрал прядь волос с моего лица. Его прикосновение было холодным, словно надгробный камень. — Ты вернёшься ко мне, Эжена. Твой особый дар незаменим. И я сделаю всё, чтобы забрать тебя обратно. Ты же знаешь, когда я что-то хочу, то всегда получаю это.

* * *

В дверь постучали. Тихо так, неуверенно, словно боялись, что сейчас из комнаты выскочит невиданное чудище и сожрёт незваного гостя. И не зря! После визита Абрахама ван Вилсона я и правда напоминала стигийскую горгулью. Не внешне, нет. Внешне я никак не изменилась, за исключением бледной кожи и отёчных от недосыпа и слёз век. Но вот настроение было рвать на части всех, кто попадет под руку.

Ван Вилсон ушел. Тихо и спокойно. Лишь на пороге остановился и снова напомнил, что я всё равно вернусь к нему. Я же осталась в пустой кухне с визжащим чайником. Выключила плиту и плеснулась кипяток в кружку, едва не ошпарившись.

В замке тихонько заскрёбся ключ, и дверь с тихим скрипом открылась.

— Госпожа де Вальдан, — мадам Шельман робко сунула свой длинный нос в прихожую. — Госпожа де Вальдан, вы дома?

— Разумеется, — сухо ответила я, выходя из кухни.

На лице коменданта отразилась смесь вины и облегчения. Она мялась возле двери, не решаясь пройти дальше

— Вам письмо.

Я забрала протянутый конверт с сургучной печатью. Скользнув по нему взглядом, посмотрела на коменданта Дома Преподавателей и