Охотница за Артефактами для Начальника Драконьей Полиции - Дарья Ковлева

— Может быть, даже скучала? — Его голос стал глуше. — Винила себя за то, что я сгинул в огне, и тайно мечтала повернуть время вспять?

Теперь это был практически шёпот: гадкий, пробирающий до нутра, вскрывающий старую рану и превращающий последние светлые воспоминания в пепел. Словно тот Гор, которого я помнила, и этот были совершенно разными людьми.

Я зажмурилась.

Откуда он мог знать, что творилось со мной после случившегося ужаса? И почему исчез, если остался в живых? И как смог пробраться в священное место моего клана? Вопросы вспыхивали в голове и тут же гасли под воздействием новой волны боли. Затихший жар снова тёк по венам, а Гор продолжал шептать…

— Но теперь тебе не придётся больше волноваться. Я пришёл облегчить твои страдания. Выпить до дна неподвластную тебе силу и смягчить приговор. Не бойся, это не причинит боли. Напротив, принесёт удовольствие. Надо только расслабиться.

Широкая ладонь, обтянутая кожаной перчаткой, легла на грудь и бесстыдно её сжала.

— А ты похорошела… — хрипло выдохнул он, и меня парализовало, будто я вновь стала той беспомощной девчонкой из приюта, позабывшей кто я есть, и неспособной за себя постоять.

Меж тем рука Гора огладила живот, и я дёрнулась, ощутив движение ниже.

— Нравится? Признавайся, ты об этом мечтала, тогда в приюте…

Ладонь вернулась к груди, на этот раз к другой. Длинные пальцы очертили круг, постепенно сжимаясь. А когда я снова дёрнулась, пытаясь освободиться, рука метнулась к шее и схватила за горло. Темнота в капюшоне склонилась почти вплотную, и я с ужасом поняла, что не в силах пошевелиться.

— Я могу быть очень нежным, а могу быть грубым. Выбирай, — зашептал Гор, опалив щёку горячим дыханием.

Он склонился ниже, сдавливая горло и заставляя разомкнуть сжатые челюсти.

— Ты не Гор, — с хрипом выдохнула я.

Ответом был смех. Грубый, каркающий, чужой. А следом холодные губы безжалостно впились в мои, забирая остатки воздуха и вытягивая на поверхность горячий поток силы.

Обжигающие тугие нити прошили руки и позвоночник, заставляя выгибаться дугой. Они всё сильнее раскалялись, словно не желали быть выпитыми чудовищем в капюшоне. Но Гор продолжал удерживать горло, углубляя поцелуй, и постепенно боль начала отступать. Обжигающий поток иссякал, а его место занимала пустота. Там, где струился жидкий огонь, оседал безжизненный пепел. Там, где кипели неистовые чувства, поселялось безразличие.

Напряжение отступило. Я безвольно распласталась на камне. Мои губы терзал мужчина, в которого я была тайно влюблена с самого первого дня в приюте, его руки бесстыдно шарили по моему телу, но этот факт меня больше не трогал. Даже отвращение, захлестнувшее поначалу, отступило. Я только отстранённо думала, что Арон забирал излишки силы иначе, бережно, его прикосновения были приятны, но тогда мне не с чем было сравнить, а сейчас…

Я устало прикрыла глаза, не в силах додумать последнюю мысль и желая, чтобы это скорее прекратилось, но правое запястье нестерпимо полыхнуло огнём, заставляя вернуться в действительность, а после стало лёгким, почти невесомым. Ум ещё не понял, что произошло, а тело уже сработало. Призванный нож приятно лёг в ладонь, пальцы сомкнулись на шершавой рукояти, и я замахнулась, целясь в шею противника.

Удар почти достиг цели, когда рука была грубо перехвачена в полёте. Гор резко прервал поцелуй, болезненно прикусив губу, и замер, глядя на сияющий золотой браслет. Дар Аджайи проступил металлической тяжестью и нестерпимым блеском мерцающих узоров.

— Что это за мерзость? — прошипел он.

А я впервые увидела лицо под капюшоном. Огрубевшее, с обострившимися чертами, изуродованное ожогом по всей левой части. Но больше всего меня поразили глаза: злые, горящие ненавистью чёрные омуты. По телу прокатилась дрожь. Неужели пожар изувечил не только лицо, но и душу Гора? И если бы я успела ему помочь, возможно ли, что он не превратился в такое чудовище? А может, всё это время я лелеяла чувства к человеку, которого никогда не существовало…

От последней мысли сердце болезненно сжалось. В такое было трудно поверить. Признать, принять, смириться. И в то же время свести воедино два совершенно разных образа тоже было нельзя.

— Убери его, — вновь зашипел Гор, и метнул на меня испепеляющий взгляд. — Иначе…

Больше он не успел ничего сказать. Невидимая сила разжала костлявые пальцы, заставляя отпустить мою руку. Гор вскрикнул и тотчас отлетел прочь. Послышался звук глухого удара и сразу вслед за этим:

— Прежде чем приставать к женщине, убедись, что она свободна, — рыкнул до боли знакомый голос.

Арон. Сердце затрепыхалось, как сумасшедшее, в глазах защипало от нахлынувших чувств. Впервые за время нашего знакомства я была рада несносному дракону, несмотря на то, что от него исходили волны холодной неконтролируемой ярости.

Я видела гнев, застывший на волевом лице, в скупых движениях приближающейся широкоплечей фигуры, в расплавленном золоте взгляда, и всё же не испытывала страха. Лишь облегчение и благодарность. За то, что вопреки всему, он пришёл.

Но радость продлилась недолго.

Слои Тени еле заметно шевельнулись, и в круг скудного освещения скользнула дюжина воинов клана. Тёмные фигуры окружили Арона, а передо мной упала завеса темноты, разделяя одно пространство на два и запирая в невидимом теневом кармане.

Я в ужасе рванулась, но другие оковы никуда не делись. Браслеты врезались в израненную кожу, заставляя вновь откинуться на холод камня. Я попыталась поддеть ножом обруч, удерживающий вторую руку, затем выскользнуть слоями Тени. Ни одно, ни другое не вышло, но я продолжала лихорадочно соображать, что ещё могу предпринять.

Ведь одному Арону не справится. К нему вышли лучшие воины Рейны, и каким бы сильным магом ни был дракон, преимущество на их стороне. А я, как назло, ничем не могла помочь.

Бездна!

Глава 62. Неприглядная правда

Я откинулась, ощущая спиной промозглый холод камня и собственное бессилие. Алые огни, оставленные Наставником, продолжали тускло мерцать. Гор больше не появлялся. Руки и ноги болели, как после изнурительной тренировки. В груди ощущалась сосущая пустота. Где-то там Арон бился с лучшими воинами Тени, и я совершенно ничего не могла с этим поделать. Я очень чётко представила нашу участь, и если моя совсем меня не беспокоила, то судьба несносного дракона отзывалась под сердцем тянущей болью.

Я зажмурилась.

И когда он успел стать мне настолько небезразличным? Вновь дёрнула рукой и тут же сама себя отругала. Так я ему точно не помогу. Прикрыв глаза, выровняла дыхание и настроилась на ближайший слой Тени. Да,