Отец. Возродить братство - Евгений Колдаев

- Не перегибай, Торба. - Бугай покачал головой. - Не перегибай.

- Я говорю тебе правду, друг мой.

- Может быть. Но то время прошло. Торба. Оно прошло. Все мы теперь, другие люди.

- Нет. Мы все те же убийцы и чудовища. И нам место друг с другом.

Глаза их встретились. Два опытных воина буравили другу друга взглядами, и злость понемногу уходила.

– Садись, – Торба указал на кресло, с которого в момент их перепалки вскочил Бугай. – Садись, пей чай и приходи завтра, надеюсь, у тебя получится. Мы будем тебя ждать. Завтра и всегда. Нельзя забывать, Богдан. Нельзя. Наша память, это и есть мы.

Медленным движением он подвинул к Богдану кружку с настоем.

Они молча цедили обжигающее питье. Скорее всего, оно действительно имело отличный вкус. Злой умел собирать травы в нужных пропорциях и сушил все это мастерски. Но сейчас напиток оказался слишком горячим, чтобы распробовать всю его прелесть. А сидеть в тишине после всего сказанного сил уже не имелось ни у того, ни у другого.

– Пойду я, – проговорил Богдан.

– Давай, – коротко ответил Горыня. – Заходи, я всегда рад тебе. Да и дочку приводи, сделаем ей поясок там или сумку.

На том два старых товарища и распрощались. Путь домой был тяжелым. На душе словно камень огромный повис. Постояв у входа в дом и посмотрев на небо, полное звезд, Богдан двинулся внутрь.

Зоря не спала.

- Случилось чего? - Прошептала она.

- Нет. - Но по тону и настрою точно было понятно, что что-то случилось. Богдан не очень то умел скрывать чувства и врать.

- Ясно. - Зоря вздохнула. Она была умной женщиной и не стала задавать вопросов. Нужно будет, захочет, расскажет сам.

Он разделся и лег. Могучей рукой обнял супругу. Та прижалась к нему, поцеловала в губы.

- Любимый. Я с тобой. Все будет хорошо.

- Я знаю, Зоря. Я знаю. - Ответил он.

Она целовала ему шею, он прижал ее плотнее. Ощутил ее тепло. Усталость и напряжение похода уходили. Разговор со старым другом давил, но это все стало не так уж и важно. Он был дома. Он был с семьей. С любящими людьми.

Ясноокий рад был вернуться домой. Пожалуй, это единственное чувство, которое осталось у него после всех тех жертв, через которые он прошел. Ради Родины. Ради Господина. Ради тех никчемных, убогих, но столь жаждущих жить людишек.

Слишком многое он отдал. Пожертвовал, как и все они. Те, кого чернь зовет ясноокими. Его глаза каждого видят насквозь. Стоит взглянуть и он прозревает мысли тех, кто рядом. Он чувствует, о чем они думают, и ощущает их страх. Он и все его собратья, что стоят на страже, являются светочем в этом темном, полном ужасов мире. Недаром глаза каждого из них пылают. Это говорит о том, что даже в самой темной ночи всегда остается крупица надежды. Толика света.

Дом – башня городского чародея, мэтра и господина, чья власть безусловна и не подвержена сомнению по праву величия и мудрости – даровал им всем спокойствие. Только здесь они не чувствовали извечно окружающий их страх. В этих серых, возносящихся к небесам стенах, они не ощущали себя оружием, стражами, хранителями. Они становились простыми и приземленными.

Лишь тут они получали право на отдых. Расслабление. Медитацию.

Ясноокие могли не есть и не пить неделями. Обычная еда и вода не давали им насыщения. Они не утоляли жажду. Не пьянила их брага, и не радовало солнце. Только здесь, в подземелье, кушанья, поданные слугами, насыщали. Мясо, сладкое, сочное и вино, тягучее, густое, словно кровь... Они вкушали эти яства, и, казалось, к ним возвращался утерянный вкус. Чувство сытости, удовольствия.

Порой к ним присоединялись некоторые аристократы. Наиболее возвышенные, посвященные и достойные. Те, кому мог довериться городской чародей. Но даже они не были равны с ясноокими. Чувствовали здесь силу колдовства, опускали глаза, и в сердцах их читался все тот же страх. Находиться с ними было неприятно, они мешали отдыху. Ведь даже эти люди, достойнейшие из достойных, верные и славные, полезные Родине, были всего лишь людьми и не могли проводить в обществе яснооких много времени.

И сейчас он, вернувшийся с очередной охоты на проклятых мятежников, врагов Господина, Кракона и Союза, возлежал на мягких бархатных подушках. На отполированном овальном столе рядом располагалось блюдо с кушаньем, графин с питьем и серебряный кубок, полный ароматной алой субстанции. Столь манящей, завораживающей и дающей силы.

Он вспоминал произошедшее недавно. Тот бой у древнего капища. Отступник, проклятый колдун, отошедший от служения своей стране, народу, господину чародею. Возомнивший себя свободным и жаждущий покорять простых смертных. Он создал вокруг культ, секту, подчинял и манипулировал. Он, ясноокий, сражался с такими не в первый раз, и всегда побеждал. Ведь за ним всегда следил его Господин, стократно превосходящий любого ренегата в мудрости и силе.

Но именно в этом задании ему, хранителю Кракона и его земель, было поручено не только убийство колдуна, но и наблюдение за одним из простых смертных. Богдан, ветеран-сержант, выделялся на фоне остальных. Да, он не был ровней им, яснооким, но... Среди людей он казался примерно таким же, как их Владыка – на фоне самих яснооких. Здоровенный, выносливый, сильный и опытный воин, прошедший десятки, если не сотни вылазок. Убийца, настоящий зверь,