Роза Иллиана - Ричард Швартц

class="p">— Крээнски! — прокаркал ворон, спрыгнув с руки сержанта Меча на её стол. Она в недоумении посмотрела на птицу, затем быстро убрала чернильницу в безопасное место, пока ворон расхаживал по столу, как будто желал хорошенько всё рассмотреть.

— Ради бороды Борона, что это такое? — спросила она, с обвинением указывая на ворона.

— Он желал вас видеть, — ответил Аврон, грозясь откусить себе уши, так широко он ухмылялся.

— Я рада, что вы находите это забавным, — холодно произнесла Гренски. — А теперь…

— Крээнски! — требовательно крикнула птица, клюнув свою лапу. Нет, не лапу, а кожаный ремешок и привязанный к нему рулончик из тонкой кожи. Она осторожно протянула руку, и птица позволила ей это.

— Она прилетела, приземлилась у вашей двери и прокаркала ваше имя, — весело пояснил Аврон. — Это действительно выглядело так, как будто она желала видеть именно вас.

Ей был знаком этот узел, Бликс часто использовал его. И только он. Торговцы на Храмовой площади якобы использовали подобные узлы для обозначения своих прилавков. Но он так и не объяснил ей, для чего он был нужен. А теперь майор уже отдавал приказы через ворона!

В этом узле была хитрость. Точно. Она потянула за конец, и узел развязался. Ворон подтолкнул к ней клювом кожаный свиток.

— Крээнски, — гордо прокаркал он, запрыгивая на руку удивленного сержанта Меча, чтобы потом сильно клюнуть его в металлическое плечо и требовательно посмотреть на дверь.

Гренски развернула свиток и нахмурилась. Майор написал чуть ли не полкниги и, похоже торопился: в нескольких местах перо порвало тонкую кожу.

— Кажется, у майора не было под рукой почтового голубя, — усмехнулся Аврон.

Она неодобрительно посмотрела на него, и он выпрямился.

— Вынеси животное на улицу, Аврон, — раздраженно приказала она. — Я не терплю ворон в своей гостиной!

— Да, сэр! — ухмыльнулся сержант и зашагал прочь с пернатым посланцем, а Гренски только недоумённо покачала головой. Затем она открыла багаж с драгоценными картами майора Меча, достала одну из них и немного выдвинула фитиль лампы, чтобы было лучше видно.

Буквы на тонкой коже, видимо, немного отсырели и потекли, но их всё ещё можно было прочитать. Если не считать того, что Бликс писал ужасно криво. Майор говорил о холме к северо-востоку от Лассандаара, в одном дне пути. Прямо перед городом. Поросший лесом гребень, у которого почти с трех сторон был крутой склон и только с одной он был доступен. С него открывается вид на дорогу… и, при достаточно ясной погоде, даже на город.

Прямо под носом у врага. Она поискала это место на его драгоценной карте и обнаружила там лишь пустоту. Тем не менее, холм с тремя крутыми склонами будет не трудно найти. Она продолжила читать.

Там они должны окапаться и в любой момент ожидать нападения.

Хм… Она кивнула. Лучше выманить врага из города, чем атаковать его там. Хоть он ничего и не написал об этом, но она достаточно хорошо его знала, чтобы понять, как он думает. Она продолжила читать. Я знаю, как укрепляется лагерь, мог бы и не писать об этом! Затем, читая дальше, она неожиданно рассмеялась. Это похоже на Бликса. Однако когда она дошла до конца послания, ей оставалось только в недоумении покачать головой. В нём говорилось о ведьме, о каменном круге, о храмовых источниках в Лассандааре… и о том, что если через пять дней она не получит известий, то должна начать отступление.

Она свернула кожаный свиток и положила его в сумку с картами, затем ненадолго задумалась.

Вчера утром за ними снова следил один из этих вивернов, значит, враг знал, где они находятся.

Из закрывающегося на ключ ящика она достала тетрадь, выбрала в ней две страницы и написала номера этих страниц в правом верхнем углу чистого листа бумаги. Строки в тетради состояли только из рядов букв и не имели никакого смысла.

На другой лист она написала своё послание и, посчитав буквы, добавила это число к остальным в углу первого листа. Затем, начав снизу, она поднималась вверх, тщательно отыскивая каждую букву на втором листе, чтобы потом заглянуть в то же место на первом листе переместить на число написанных букв. Найденную таким образом букву она переносила на первый лист с цифрами в углу, и здесь она начала писать сверху. Хотя это было всего несколько строк, потребовалось много времени, пока она закончила. Затем она позвала Аврона, который стоял на страже у двери.

Она посмотрела вниз на бесконечный ряд букв. Их с Бликсом предупредили, что враг знает, как в легионах устанавливается код, но это вряд ли поможет им расшифровать письмо.

Тетрадок было всего две, вторая находилась у полковника Меча Хелис.

— Птица улетела? — спросила она, посыпая послание писком, затем складывая его и тщательно запечатывая.

— Да, штаб-сержант, сэр! — ответил Аврон, вставая по струнке. — Он улетел, как только я вышел за дверь.

— Пошлите в крепость Ромарка на быстрой лошади, — приказала она, протягивая конверт Аврону. Он взял его и прочистил горло.

— Ромарка вчера призвал к себе Сольтар.

Верно. Она вздохнула.

— Тогда Вальтиса. Насколько я знаю, он ещё жив, и у него только расстройство желудка. Скажите ему, что он легионер, а у легионеров стальные желудки! Затем посади его на лошадь и дай ему ещё двух. Мне всё равно, будет ли седло коричневым, когда он прибудет в Громовую крепость, или загонит лошадей! Их у нас сейчас достаточно, главное, чтобы он добрался!

— Да, сэр!

Аврон поспешил выйти, захлопнув за собой дверь.

«Если он уедет сейчас, то у Вальтиса будет целая ночь, чтобы скрыться от глаз всадника виверна», — подумала она. Дорога обратно в крепость сейчас тоже свободна от врага. Так что это должно сработать.

Лоска считал, что рота ещё нуждается в двухдневном отдыхе. Гренски была другого мнения. Это были легионеры Второго легиона Быков. Если хватает сил ругаться, значит и маршировать, а ругани за последнее время она наслушалась предостаточно! Она достала дневник роты и, покачав головой, занесла в него прилёт ворона. И задумалась, насколько умной была на самом деле Каменное Облако. Один из новобранцев знал бесский — язык Бессаринского халифата. Именно оттуда прибыл грифон. Возможно, грифон знал и имперский. Это предстояло выяснить.

— Пять дней, — громко сказала штаб-сержант. Пол роты двадцать первого легиона противника. Пятьсот солдат, снаряжённые закалённой кожей. Для них — лесистая местность, для противника — склон. Арбалеты. На её тонких губах заиграла жёсткая улыбка. Вот как они смогут победить. Она подняла глаза к потолку, но увидела не грубое дерево, а виверна, который