Последняя война Российской империи - Сергей Эдуардович Цветков

Ллойд Джорджем. В поисках выхода из тупика позиционной войны, уничтожившей возможность фланговых маневров, все они пришли к мысли, что таким уязвимым флангом может быть не участок фронта, а целая страна или регион. Слабейшим звеном несокрушимого блока Центральных держав, очевидно, была Турция. Поразить Германию следовало в Азии.

Захват проливов вместе со Стамбулом сулил сразу несколько существенных выгод: вероятный выход из войны Турции и, наоборот, вступление в войну Италии, Греции и Румынии на стороне государств Согласия; кроме того, была бы обеспечена безопасная доставка военных грузов в черноморские порты России, благодаря чему русская армия могла бы быстрее преодолеть кризис вооружения и с новой силой надавить на Германию и Австро-Венгрию.

28 января 1915 года представленный Черчиллем проект захвата проливов получил одобрение Военного совета. Однако эта первостепенной важности операция была организована из рук вон плохо.

Английское военное командование не предполагало, что турки смогут оказать серьезное сопротивление. Действительно, военная промышленность Турции фактически исчерпывалась двумя заводами, вырабатывавшими боеприпасы, – оба они были расположены близ Стамбула, на взморье, открытом для артиллерийского обстрела с борта любого проникшего в проливы военного судна. Турция не располагала морскими силами, способными предотвратить вторжение. Протяженная береговая линия практически не охранялась. Большинство укрепленных фортов на берегах Дарданелл представляли собой слегка модернизированные средневековые крепости, так что самым серьезным препятствием на пути английского флота к турецкой столице были 400 подводных мин, установленных у входа в пролив.

Турки впоследствии и сами признавали, что до конца февраля «было легко произвести десант в любом месте полуострова, и захват пролива сухопутными войсками удался бы сравнительно просто».

Ошибка англичан заключалась в том, что именно десантная операция первоначально и не планировалась. Они рассчитывали подавить турецкие форты огнем корабельных орудий, расчистить тралением минные поля и, таким образом, прорваться к Стамбулу. Для морского набега была создана специальная эскадра, хотя и многочисленная, но состоявшая из старых линкоров (12 английских и 4 французских корабля). Из новейших судов морское министерство Великобритании выделило всего один супердредноут «Королева Елизавета».

Начав операцию 19 февраля, англичане проявили странную медлительность. На предварительное прощупывание турецкой обороны ушел почти целый месяц. Когда же 18 марта была предпринята генеральная попытка форсировать проливы всеми силами морской армады, то итог ее оказался плачевен: к концу дня три линкора были потоплены, один сель на мель и еще два получили сильные повреждения. Большую роль в отражении атаки сыграли передвижные береговые батареи, практически неуязвимые для корабельных орудий, и минные заграждения, вовремя не обнаруженные английскими тральщиками.

У северного входа в проливы, на Босфоре, действия союзников были поддержаны русским Черноморским флотом в составе пяти линейных кораблей, трех крейсеров, одного авиатранспорта, девяти миноносцев и шести тральщиков. Однако русские бомбардировки турецких укреплений не имели никакого военного значения. Турки даже не стали отвечать на стрельбу.

Единственным результатом февральско-мартовской операции в проливах стала выработка странами Антанты дипломатической договоренности о послевоенном статусе Стамбула. Как ни велик был ущерб российским интересам от блокады черноморских проливов, захват союзниками турецкой столицы, которая считалась главным русским трофеем этой войны, страшил петербургских дипломатов еще больше. Сазонов откровенно пишет: «Я совершенно не допускал мысли, что проливы и Константинополь могут быть захвачены нашими союзниками, а не русскими войсками… Когда Галлиполийская экспедиция окончательно была решена нашими союзниками… я с трудом мог от них скрыть, как больно поразило меня это известие».

В конце концов стороны достигли компромисса в дележе шкуры неубитого медведя. 12 марта Англия официальной нотой обязалась отдать России древний Царьград вместе с западным побережьем Босфора и Мраморного моря, полосой земли на восточном побережье Босфора до Исмидского залива, а также Галлиполийский полуостров и южную Фракию. 10 апреля Франция выразила согласие с условиями англо-русской сделки.

Неудачное форсирование проливов силами флота привело англо-французское командование к мысли о необходимости проведения крупной десантной операции.

К концу апреля на острове Лемнос был сосредоточен десантный корпус союзников под командованием генералов сэра Яна Гамильтона и Альбера д’Амада. В его состав входили: 29-я пехотная английская дивизия (последняя из числа регулярных войск), две дивизии АНЗАК (австралийско-новозеландского корпуса) и одна французская дивизия – всего до 81 000 человек при 178 орудиях.

Как выяснилось впоследствии, этих сил было недостаточно для того, чтобы прочно закрепиться на берегах Дарданелл. И главное, к тому времени был утрачен эффект внезапности – важнейшее условие подобных операций. За месяц, истекший после морского наскока союзников на Дарданеллы, турки перебросили к южному входу в пролив шесть свежих дивизий и полевые тяжелые батареи, которые должны были сдерживать англо-французский десант в местах его высадки.

На закате 25 апреля союзный флот начал артподготовку из тяжелых орудий. Для высадки были выбраны пять пляжей на мысе Геллес – юго-западной оконечности Галлиполийского полуострова. Корабельной артиллерии не удалось подавить хорошо укрытые турецкие огневые точки. К тому же высадка производилась наудачу, так как союзная разведка не располагала данными ни о численности, ни о диспозиции турецких войск; у Гамильтона и д’Амада не было даже карт района, который предстояло штурмовать. Кое-где десанту пришлось высаживаться не на пляж, а на узкую полоску берега, окаймленную отвесными утесами, наподобие амфитеатра, и с ходу карабкаться на скалистые гребни. Британцы и французы понесли тяжелые потери. Майор Шоу из Ланкаширского полка, в котором был убит и ранен каждый второй – больше 500 человек из 950, вспоминал, что «море за спиной стало абсолютно малиновым и сквозь треск выстрелов не слышны были даже стоны».

Со стороны турок особенно отличился командир 19-й дивизии, 34-летний подполковник Мустафа Кемаль, сумевший рядом энергичных контратак остановить наступление австралийцев.

Бои в Галлиполи продолжались до начала мая, когда стало ясно, что союзникам не удастся расширить плацдарм, а туркам – сбросить десант в море. Противники зарылись в землю и принялись наращивать силы.

В августе союзники повторили штурм. Теперь в нем участвовало 15 дивизий, атаковавших турецкие войска примерно той же численности. Но высадка в заливе Сувла имела тот же исход, что и операция на пляжах, – противники быстро истощили друг друга и окопались.

К концу 1915 года подсчет потерь, достигавших 150 000 человек, убедил англо-французское командование в бесперспективности дальнейших военных действий в проливах. 28 декабря союзники начали эвакуацию экспедиционных сил, которую успешно завершили 8 января 1916 года, не потеряв ни одного человека, – турки даже не успели понять, в чем дело. Турецкая сторона не утруждала себя скрупулезным подсчетом погибших и раненых. Считается, что ее потери за весь срок Дарданелльской операции должны были составить около 190 000 солдат и офицеров. Англо-французский флот потерял 6 линкоров, турецкий – 1 линкор.

Провал десантной