Последняя война Российской империи - Сергей Эдуардович Цветков

ко всем членам Антанты, «иначе никакие переговоры невозможны». Но когда наутро Сазонов явился с этой бумагой, царь, даже не взглянув на нее, сказал, что, по размышлении, решил ничего не отвечать Эйленбургу, «поскольку любой ответ, каким бы он ни был, может быть принят как свидетельство готовности вступить в переговоры».

Новый Верховный главнокомандующий твердо намеревался в ближайшем будущем повести русскую армию к победам.

Часть четвертая. Битва на истощение. 1916 год

I

На исходе второго года войны правительства и армейское командование государств антигерманского блока, наконец, осознали главную причину своих неуспехов: Антанты как единого и организованного целого фактически не существовало. Полковник Реймингтон, военный обозреватель «Таймса», писал: «Необходимо оставить прежнюю манеру держав Согласия действовать раздельно, дающую немцам возможность при помощи своей удивительной системы железных дорог перебрасывать войска с одного фронта на другой и доводить количество войск до величины, одинаковой с противником. Общее наступление всех союзников на всех фронтах – вот тактика, которая может поразить немцев наиболее чувствительным образом. Сломив первую линию траншей снарядами и образовав за ними огневую завесу в ожидании укрепления занятых линий и подхода тяжелых орудий, мы можем нанести неприятелю огромные потери. Наша цель должна быть – уничтожение 200 000 немцев в течение месяца, до тех пор, пока самые ограниченные умы Германии не убедятся в том, что исполнение желаний фатерланда немыслимо».

Разобщенность союзных армий позволяла Германии сравнительно легко отражать нападения и наносить разящие удары поочередно каждому из своих противников, искусно используя внутренние линии сообщения. Обескураживающий провал всех военных планов вынудил союзников в начале декабря 1915 года вновь собрать в Шантильи конференцию военных представителей от всех стран Антанты для того, чтобы выработать общую стратегию.

По сути, конкретный план действий имелся только у России. Русское командование устами своего представителя – генерала Жилинского – предлагало союзникам сосредоточить усилия на южном театре военных действий, предприняв одновременное наступление против Австро-Венгрии и Болгарии силами армий Юго-Западного фронта, англо-французского экспедиционного корпуса, занимающего Салоникский плацдарм[130], и итальянской армии, действующей в районе Изонцо. По мнению Ставки, успех этой операции привел бы к разгрому союзников Германии и выступлению Греции и Румынии на стороне Антанты.

Предложение России шло вразрез с видами на кампанию будущего года генерала Жоффра, который претендовал на руководящую роль в операциях коалиционных армий, хотя и не имел на это никаких формальных полномочий. По его убеждению, искать решения следовало на главных фронтах (русском, англо-французском и итальянском), не распыляя силы на второстепенные театры войны.

В итоге стороны договорились о проведении согласованного наступления союзных армий на Западном, Восточном и Итальянском фронтах. До его начала рекомендовалось истощать силы противника подготовительными атаками. Впрочем, никакие детали предстоящих операций не были проработаны, как не был оговорен и точный срок начала наступления (русской армии необходимо было время, чтобы оправиться от летне-осенних потрясений, а британцам требовался не один месяц, чтобы перебросить на континент сформированные дивизии[131]). Учитывая печальный опыт прошедшей кампании, представители Антанты договорились также о том, что если одна из союзных армий окажется в беде, то остальные постараются энергичными действиями оттянуть на себя неприятельские войска.

Выработанный и подписанный сторонами документ вряд ли можно было назвать стратегическим планом кампании 1916 года. Скорее, это было соглашение о намерениях. Фактически Антанта передавала военную инициативу в руки Центральных держав. И немцы не замедлили этим воспользоваться уже в самом скором времени.

Вопреки желанию Жоффра главные события зимы 1915—1916 годов происходили на удаленных от Европы театрах военных действий.

Наша Кавказская армия перешла в наступление сразу на персидском и турецком фронтах. Эта широкомасштабная операция имела целью отвлечь силы турок от англичан, попавших в трудное положение на Тигре.

В конце 1915—начале 1916 года Кавказский конный корпус генерала Баратова, усиленный подкреплениями, двинулся в направлении на Исфаган и после жестоких боев на перевале Асса-абад взял Керманшах – последний оплот немецкой агентуры в Персии. Граф Каниц, руководивший его обороной, застрелился, ибо незадолго перед тем поклялся своему начальству, что город устоит.

Между тем основные силы Кавказской армии во главе с генералом Юденичем на исходе 1915 года начали Эрзерумскую операцию. Ее прологом стал прорыв укрепленных позиций турок у Кепри-кея, увенчавшийся блестящим успехом. Оборона противника была смята, деморализованные турки, потеряв больше 25 000 человек убитыми и 7000 пленными, отступили к Эрзеруму. Главнокомандующий Кавказским фронтом великий князь Николай Николаевич 15 января сообщил в Ставку, что «…итоги операции, начатой с 28 декабря 1915 г., намного превысили ту цель, с которой эта операция была предпринята. Достигнутый результат был такого свойства, что вызвал необходимость… продолжать операцию с целью окончательного разгрома турецкой армии, соединив ее со взятием Эрзерума… Несмотря на серьезность предстоявших подготовительных мероприятий, невозможно было откладывать на продолжительное время штурм крепости, чтобы не позволить 3-й турецкой армии устроиться за укреплениями Эрзерума и пополниться»[132].

Эрзерумская крепость, находившаяся на перекрестье важных дорог приблизительно в 100 км от русской границы, была главным оплотом всех наступательных действий турок в Закавказье. Подступы к ней защищали две линии фортов, стоявших на отрогах горного хребта Деве-Бойну. Общая протяженность эрзерумских оборонительных позиций составляла 40 км. В распоряжении многочисленного гарнизона имелось более 1000 орудий (правда, 300 из них были устаревшими образцами).

Взять Эрзерум с хода было невозможно, и русское командование приступило к детальной подготовке к штурму. Утопая по пояс в снегу, ударные части русской армии карабкались на обледенелые скалы, чтобы занять исходные позиции. Войскам была выдана теплая одежда, валенки, маскхалаты и солнцезащитные очки, необходимые для ведения боя в высокогорных районах. При сборе разведданных особо отличилась авиация, давшая ценные сведения о характере турецких укреплений. Было решено вести атаку по всему фронту, но главный удар нанести по левому (северному) флангу турок, где русские войска опирались на захваченный в предыдущих боях горный массив Карга-базар.

Днем 11 февраля русская артиллерия приступила к бомбардировке турецких позиций, а в восемь часов вечера, в 30-градусный мороз, начался общий штурм. Генерал Юденич рассчитывал, что ночная темнота ослабит сопротивление противника и позволит избежать лишних потерь. Эти надежды не оправдались – русские штурмовые отряды повсеместно встретили ожесточенное сопротивление. Наиболее кровавые бои происходили за форт Делан-гез, захваченный 153-м Бакинским полком под началом полковника Даниель-бека Пирумова. Пытаясь отбить потерянное укрепление, турки на следующий день предприняли восемь бешеных контратак. Пять из них были отбиты ружейно-пулеметным огнем, шестую и седьмую пришлось отражать штыками и гранатами, причем в рукопашной участвовали даже раненые бойцы. На исходе