Словенская Русь - Николай Васильевич Соколов

Любшанской крепости, гарнизон которой состоял всего из сотни варягов. Его явно огорчило решение великого князя отложить помощь Судиславу до весны: он надеялся еще в этом году пристроить слонявшихся без дела после похода на Константинополь бывших воинов.

Придя к власти, Мстивой запретил жителям подвластных ему земель участвовать в набегах норманнов[42], и безработные воины стали головной болью Велемудра. А морские конунги продолжали пытаться вербовать людей в городах торгового союза, и его главе приходилось жестко пресекать эти попытки.

– Ну, мне пора, – Радмир прервал затянувшееся молчание. – Спасибо за помощь.

– Не за что! А в Любшу ты все же загляни. Хорошо бы знать, что там происходит.

Племянник Мстивоя не стал объяснять старику, что сам он никуда не собирается плыть, но Светославу его просьбу передал. А на следующий день Радмир познакомил сотника с двумя варяжскими пятидесятниками, присланными Велемудром.

– Отплываете завтра. У тебя все готово?

– Надо еще догрузить часть продовольствия и запастись водой.

Бочки с пресной водой были нужны, чтобы как можно реже приставать к берегу. На следующий день ранним утром, выйдя из протоки Свины[43] в море, Светослав приказал поднять паруса: при хорошей погоде и попутном ветре до озера Нево можно было добраться за пятнадцать дней.

Но с погодой им не повезло: почти три дня пришлось пережидать шторм на берегу эстиев[44] и несколько дней плыть на веслах против ветра. Несмотря на это на семнадцатый день их ладьи вошли в протоку, вытекающую из Нево, а еще через пару дней оказались на самом озере.

– Не люблю его, – пожаловался Светославу кормщик Протша. – Дурное озеро. Погода может три раза за день поменяться.

– Ничего, нам главное с караваном не разминуться.

– Никуда они не денутся, тут все ближе к берегу держатся. Сколько из-за этого ладей о камни побило – не счесть…

После их совместной поездки в Хазарию Светослав плавал только с Протшей, который даже перешел вслед за ним в княжескую дружину. Но на этот раз дурной характер озера не подтвердился, второй день ярко светило осеннее солнце и дул слабый восточный ветер.

– Вон тот мыс можно не обходить, а пройти протокой, – позвав Светослава, предложил Протша. – Так все делают, когда стоит большая вода.

– Нет, давай лучше обогнем, – не согласился тот, вспомнив, что в прошлый раз им пришлось перетаскивать ладьи через мели на этой протоке.

А вскоре до слуха вернувшегося на нос ладьи Светослава начал доноситься со стороны берега какой-то непонятный гул. Потом шум стих, и только когда ладьи обогнули мыс, сотник понял, что ему не почудилось, приказал приналечь на весла и готовиться к бою.

Увидев на мелководье у протоки, о которой говорил кормщик, десятки ладей, Светослав понял, что там дерутся варяги с напавшими на торговый караван словенами. Он еще раз скомандовал гребцам приналечь на весла и повел ладьи в атаку.

Увлеченные боем словене поздно заметили нового врага, а когда варяжские ладьи приблизились, начали в панике разбегаться. И когда Светослав первым спрыгнул в холодную воду с обнаженным мечом, врага перед ним уже не оказалось.

Подраться в тот день сотнику так и не пришлось. Обходя очередную стоявшую на мели ладью, он неожиданно столкнулся с воеводой Драганом, под началом которого плавал в Хазарию. Светослав сразу его даже не узнал из-за окровавленного лица и охрипшего голоса.

– Да, досталось мне сегодня, – признался Драган, смывая с лица уже запекшуюся кровь. – Сам виноват: надо было ждать помощи от князя на Свири. Я так и собирался сделать, да торгаши насели. Караван большой, сборный, подумал – проскочим.

– Ну теперь-то все позади, – попытался успокоить его Светослав.

– Что-то с трудом в это верится. Нам еще плыть и плыть, а я половину людей здесь потерял.

Сотнику пришлось поделиться своими людьми. Но количество гребцов на ладьях все равно пришлось сокращать на треть из-за убитых и раненых, что сказалось на скорости. И были опасения, что дальнейшее плаванье может затянуться до зимы.

Светослава еще беспокоил вопрос об обстановке под Любшей. Драган о ней ничего не знал, но из расспросов пленников, тоже усаженных на весла, выяснилось, что словене лишь окружили Любшанскую крепость.

– Что же тут не ясно? – удивленно спросил воевода. – Обложили – значит, будут пытаться взять.

Глава шестнадцатая

Шел мокрый снег, когда ладьи судара Всемысла вошли в речку Ладожку и причалили к полупустой в это время года деревянной пристани.

– Пойду, доложу князю о нашем приезде и узнаю, куда сгружать зерно, – громко произнес добростский судар, приказав дружинникам далеко от лодок не отходить.

Отсюда до княжеского двора было недалеко, и через четверть часа Всемысл уже выслушивал гневную речь Буревоя, недовольного задержкой. Никакой вины за собой приехавший судар не чувствовал, и выговор от князя вызвал только раздражение.

– Ладно, разыщи тиуна Стояна – он примет зерно, – велел Буревой, успокоившись и сознавая, что судар не заслужил такого разноса. Но словенский князь только что получил известие о разгроме Добровита на озере Нево и не смог сдержаться.

– Что я ему, челядин[45] какой-то, чтобы выслушивать такую брань?! – тем же вечером подвыпивший Всемысл жаловался мстинскому судару Окуле. – А главное за что? Будто не знает, что на сбор зерна с древянских общин нужно было время.

– Да плюнь ты на этого недоноска, давай лучше выпьем, – предложил изрядно пьяный Окула. – Уже давно ясно, что мы поторопились, согласившись признать его князем…

На следующий день у обоих сударов болела голова и ломило все тело. Только к вечеру стало немного легче, но все равно, оказавшись на собрании у князя, где обсуждался план завтрашнего штурма Любшанской крепости, судары вели себя вяло и отрешенно.

Буревой напомнил собравшимся военачальникам, что на днях они захватили любшанский посад и теперь могут приступать к штурму самой крепости. После словенский князь предложил атаковать одновременно со всех сторон, для чего уже изготовили полторы сотни лестниц.

– Готов и таран для ворот, которые возьмет на себя воевода Кур. Главное – действовать слаженно и быстро.

Уже было известно, что варяжский воевода Судислав завез в крепость много продовольствия, и ждать там голода не приходилось. Но и задуманный князем штурм большинству словен казался безрассудством, чреватым огромными потерями.

– Думаю, стоит создать отряды лучников для уничтожения варягов на стенах и забрасывания крепости горящими стрелами, – предложил Лютша, почувствовав неуверенность среди собравшихся военачальников. – Пожары за стенами отвлекут воинов и облегчат нашу задачу.

Его слова стали глотком холодной воды в жаркий день. Все сразу начали предлагать, как это лучше сделать и кого назначить командовать