Горькое дыхание джунглей - Ортензия

И грузоподъёмностью, наверняка этот теплоход не страдал, потому как насчитал сквозь щели бамбуковых перегородок семь человек и ещё двое исполняли роль гребцов. Один спереди и другой сзади. В первый момент я принял их за бабуинов, но, тут же понял, что ошибся. Просто парни были в каких-то серых лохматках из шкур, а лица измазаны белыми полосками шириной в палец, что конкретно визуально выдвигало их челюсти вперёд. Образины натуральные.

Они ловко соскочили на берег чуть правее от того места, где осталась наша команда, и принялись пришвартовывать ящик, подтягивая его за лианы, привязанные к краям.

Ну вот и комиссия по встрече пожаловала. Я тронул Джину за плечо, и она, вздрогнув от внезапного прикосновения, обернулась.

— Встань сзади меня, — прошептал я, слегка пригнувшись, — спиной ко мне и осматривай всё вокруг. Если кто-то захочет к нам подойти, скажешь. Помнишь, как учил на охране стоять?

— Кто угодно, если захочет подойти? — переспросила девчушка, и я в знак согласия моргнул.

— Хорошо, — и Джина юркнула мне под мышку, а в следующее мгновение прижалась к спине.

Хорошо бы Мобуту поставить и дать ему пистолет, но он в стороне и пялился на яхту главного вождя, а кричать и привлекать дополнительное внимание к своей особе мне совершенно не хотелось. Достаточно того, что увешан незнакомыми деталями одежды и выгляжу как Новогодняя ёлка в сентябре.

Сбоку на плавучем ящике был сделан проход и через него почти бегом, раскачивая плавсредство, выбежали пять человек с длинными, не менее трёх метров, копьями и встали в почётный караул. Все пятеро были облачены в коричневые шкуры, в которых было сделано отверстие, благодаря чему они держались на плечах и снизу доходили почти до колен. Какая-никакая одежда хоть прикрывает причиндалы нормально, а не фиговый лист.

Шестым выбрался на берег грузный негр в леопардовой шкуре, которая была закреплена на левом плече торчащими во все стороны бамбуковыми палочками. Наверное, что-то вроде средневековых пуговиц. Вполне цивильно для XVII века. Похоже, этот гражданин колонии также состоял в свите вождя, потому как едва в проходе ящика появилось ещё одно действующее лицо, он смиренно склонил голову.

Главный вождь, а это был именно он, я в этом нисколько не сомневался, отличался только тем, что шкура леопарда была переброшена через правое плечо. Круглое лицо гладко выбрито. Любопытно, чем в местной парикмахерской пользуются брадобреи? Ведь так и не удосужился выяснить.

Остальные сделали, что-то напоминающее реверанс, встав в ужасно неудобную позу и при этом, вывернув ноги в разные стороны так, что я, грешным делом, подумал, кто-то из них сейчас обязательно сломает себе лодыжку. Остальной народ брякнулся на колени, явно какое-то раболепие, что отрицательно сказалось на моём отношении к вождю и ко всем остальным, вместе взятым. Правда, и длилось это не больше секунды. Главный взмахнул рукой, и все мгновенно поднялись, а его свита, упираясь на пики, пыталась удержаться на ногах. Оказывается, выбраться из реверанса гораздо сложнее, чем принять эту замысловатую позу.

Джина, поднявшись на ноги, без напоминания, встала за спину, что меня обрадовало, а то подумал, вдруг девочка забудет о моей просьбе.

То, что я остался на ногах, не упал и не стал выписывать от радости никаких пируэтов, видимо, было принято, как должное. Во всяком случае, верховный владыка не обратил на это никакого внимания, а что закралось в голову остальным, так меня вообще не заинтересовало.

Глава 10

И тут он заговорил. Медленно с расстановкой, так что я вполне понимал его речь. А если и попадались незнакомые слова, то легко определял их по смыслу. Единственное, что меня удивило, он обратился не к дочери вождя, а к старушке, бабке Акоко. При чём говорил уважительным тоном, и я отметил про себя, что в племени возможно имеется совет старейшин или что-то в этом роде. Вот только не помнил, чтобы в этот совет входили женщины. Вроде как старшая жена командовала остальными жёнами, но на самом деле как было кто ж его знает.

Он не стал называть все имена Лазаревой, ограничился лишь тремя или четырьмя, после чего сказал:

— Вижу привела свою корову в стадо. Я рад, а то последнее время батутси приходят совсем без ничего. Просят принять в общину, позаботиться о их безопасности, дать им место для проживания, а потом ведут себя лениво. Очень хорошо, что ты осталась жива и теперь сможешь навести порядок. Ещё немного и несколько человек были бы жестоко наказаны. Но ты знаешь мою доброту. Не прошу об этом Нию, потому как её удел войти в мой дом и в память о её отце назначу младшей главной женщиной. А теперь хочу спросить. Кто этот чужой, который пришёл с тобой и не знает правил нашей общины?

Лазарева изобразила лёгкий поклон, после чего прошаркала своими худыми ногами по песку и остановившись в полуметре от вождя негромко проговорила. Возможно надеялась, что я не услышу. Однако благодаря тому, что сама слегка глуховата, обратил на это внимание ещё у Прозрачного озера, сказала громче чем ей хотелось:

— Это вождь, глаза, вождь.

Понятно, решила сообщить что увидела во мне принца. Неплохое начало.

— Если он останется в племени для общины это хорошо. Пусть Ния станет его женщиной. Твоя младшая дочь войдёт второй в его дом. И вижу дочь Думиса здесь, пусть Идоуу будет третьей женщиной.

Я едва не обалдел. В дороге не сказавшая и двух фраз Лазарева буквально обрушила на вождя поток красноречия. Да ещё какого. Без меня, меня женили.

В этот момент глава местной администрации поднял руку, и бабулька мгновенно оборвала себя на полуслове. Ага, совет старейшин в колонии всё же отсутствует. Может быть, вождь и выслушивает напутствие стариков, но на его мнение это явно никак не влияет.

Меня даже заинтересовало, что решит глава общины. Если на это глянуть реально, то я ему тут на фиг не нарисовался. Отдать мне, на сколько я понял, главных невест и держать за ровню? И зачем ему такой конкурент или Лазарева решила, что я с удовольствием вольюсь в коллектив и буду как все шаркать ножкой перед этим барсуком в леопардовой шкуре?

Однако вождь не стал сразу отметать предложение старушки, а прикрыв лицо ладонями несколько минут стоял молча, потом что-то выкрикнул, резко и приказательным тоном.

В ответ, из ящика в котором я был уверен никого нет, так как все кто на нём