Душа Лахора - Читра Банерджи Дивакаруни

колени. Он выглядит старше. Под глазами залегли темные круги, и мне от этого больно. Чувствует ли он мою любовь? Ведь я никогда не смогу выразить словами, как люблю его.

– Не плачь, сердце мое, – говорит Саркар. – Иди, посиди со мной. Извини, что заставил тебя так долго ждать. В Ферозепуре была сложная ситуация, пришлось с ней разбираться. Я вернулся в Лахор только сегодня.

Он вытирает мне лицо мягким платком. От его нежности я плачу еще сильнее. Теперь у меня опухнут глаза, и я буду выглядеть страшилищем.

Будто услышав мои мысли, Саркар берет мое лицо в ладони:

– Ты стала еще красивее с тех пор, как я видел тебя в последний раз! Просто невероятно.

Какая женщина после такого не улыбнется?

Мы сидим на кровати, скрестив ноги, и лакомимся угощениями с золотого блюда: сласти, финики, орехи, яблоки. Конечно, он-то думает, что я хорошо поужинала. Я стараюсь есть изящно, откусывая маленькие кусочки, но это непросто: я сильно проголодалась, да и с самого приезда в Лахор не пробовала таких яств. Лишь бы не показаться жадной.

На хрустальной тарелке лежат темно-коричневые квадратики, покрытые золотой фольгой. Это заморский шоколад, объясняет Саркар, подарок от одного из французских командиров-джарнаилов. Он кладет квадратик мне в рот. Я морщусь от горьковатого вкуса. Повелитель смеется.

– Ты привыкнешь, а то и со временем начнешь сама этого хотеть. – Глаза у него сверкают. Похоже, он имеет в виду и другие удовольствия. Он наливает в кубок вина – оно глубокого рубиново-красного цвета. Отпив немного, Саркар протягивает кубок мне: – Теперь ты уже взрослая.

От густого сладкого вкуса меня слегка мутит, но Саркару вино явно нравится. Он выпивает еще один кубок, потом притягивает меня к себе. Я напрягаюсь. Все, что я знаю о брачной ночи, – это смущенные предостережения, которые шептала мне Биджи: «Остерегись… Мужчинам не нравится… Будет больно… Главное, не жалуйся… Женщинам не очень приятно… Хорошо бы ребенок…» Я вспоминаю и предостережения Факира: «Не давай ему перенапрягаться!»

Но Саркар нежен и никуда не торопится. Он целует меня и шепчет слова любви, которые мне так хотелось услышать. Когда он снимает курту, я вижу, что руки и грудь у него в шрамах. Какой же он бесстрашный воин! Я провожу руками по его телу, испытывая странное возбуждение.

Саркар улыбается, словно знает, что я чувствую. Ловко развязав мой корсаж, он нависает надо мной и ласкает меня так, что все мое тело оживает. Он уже столько раз делал то же самое с другими. От этой мысли меня наполняет ревность, но еще и чувство триумфа: теперь-то он со мной! Светильники вокруг кровати мерцают от ночного ветерка, смятые лепестки роз источают сладкий аромат. Я забываю про Факира и Биджи, подставляю грудь его губам и чувствую его растущее возбуждение. Инстинктивно я приподнимаю бедра, готовясь к резкой пронзающей боли, о которой меня предупреждали. Но ничего не происходит, Саркар просто толкается снова и снова, хрипло дыша. Наконец он скатывается с меня со сдавленным проклятием, и я понимаю, что у меня не получилось.

Я прикрываю лицо. Неужели пришел конец моей мечте?

Он нежно обнимает меня.

– Это не твоя вина. Я старик, у меня не всегда получается. Если честно, с каждым днем всё реже. Не надо беспокоиться. – Он целует меня в плечо и укутывает шелковой простыней. – Пойдем подышим ночным ветерком. За это я и люблю ночевать в Шиш-Махале.

Чувствуя руку любимого у себя на талии, я смотрю сверху вниз на спящий город, загадочный и неожиданно прекрасный. Саркар показывает на памятники, рассказывает мне их историю:

– Вон та восьмигранная башня – это Мусамман-Бурдж. Помню, именно ее я первой увидел в Лахоре. Афганцы завоевали город и грабили села в окрестностях. Дела для нашего народа выглядели не очень. На собрании хальсы меня выбрали, чтобы сражаться с ними. Наверное, больше никто не решался взяться! Мне было всего восемнадцать. Я подъехал к Бурджу и вызвал Земан-шаха сразиться со мной один на один.

Меня пробирает дрожь восторга от безрассудности моего Саркара.

– Как отважно!

Он смеется.

– Юношеская глупость! Он мог приказать одному из своих лучников меня застрелить! Но не стал. Возможно, его повеселило мое неразумие. А может, боги были со мной. Мы осаждали город, пока у него не закончились деньги, чтобы платить армии. В конечном счете именно это главное в войне: сможешь ли ты сделать так, чтобы твои войска были довольны. Земан-шах сбежал в Кабул. Мы с моими воинами преследовали его всю дорогу от Джелума до Синдху. Потом граждане попросили меня править Лахором.

– Расскажите еще и про это!

– В другой раз. Теперь нам лучше поспать. Хочешь еще шоколада?

Я качаю головой.

– Но я бы съела ладду.

– Настоящая пенджабская девушка, – говорит он с усмешкой. – Мне тоже ладду больше нравится.

Мы ломаем большое ладду и скармливаем друг другу кусочки. Я слизываю сахар с его пальцев, и внезапно мы опять целуемся, падаем в постель, срываем друг с друга простыни. На этот раз все получается. Он утыкается лицом мне в шею и с криком кончает внутрь меня. Я прижимаю его к себе, раскрасневшись от волнения. Потом, когда мы лежим прижавшись друг к другу, он укрывает меня одеялом, легким, как облачко, и спрашивает:

– Тебе понравилось?

Отвечаю, что да. Ничего другого я сказать не могу.

Я уже засыпаю, но тут слышу, как Саркар говорит:

– Что тебе подарить, моя Джинд, жизнь моя, за то, что ты приносишь мне столько радости? Золотые браслеты? Жемчужное ожерелье из семи нитей? Дворец? Я тебе подарю все сразу, если хочешь.

Вспоминаю грубый смех Май Наккайн: «Может, ты сумеешь выпросить у повелителя достаточно побрякушек, чтобы несколько лет пожить в довольстве, когда он отошлет тебя в твою захудалую деревню».

Я никогда не буду настолько жадной.

Саркар продолжает:

– И свадебный подарок тебе причитается. Можешь завтра вечером сказать мне, чего ты хочешь, если сегодня не удастся ничего придумать.

Его слова наполняют меня радостью. Он хочет видеть меня опять! Это само по себе достаточный подарок.

Потом я вспоминаю:

– Мне нужна служанка. Умная женщина, которой я смогу доверять.

Саркар смотрит в ночь и долго молчит, и я боюсь, что сделала ему неприятно. Может, неуместно было просить его решить мои домашние проблемы?

Потом он говорит:

– Ты практичная, мне это нравится. И кажется, я знаю, кто тебе нужен!

Глава 13

Преображения

Прежде чем войти в столовую в полдень, я заворачиваюсь в толстую шаль, чтобы