Война за Австрийское наследство. Часть 1. Война из-за Уха Дженкинса - Сергей Евгеньевич Мозгов

флаг, прорезая сонную тишину, заиграли, вдруг, боцманские дудки. Вторя им, раздались пронзительные трели и на других кораблях дивизиона, которые, одевшись парусами, медленно заскользили на юг, оставляя с левого борта грозные бастионы Картахены.

Через некоторое время за ними последовали дивизион Вернона и транспорты с войсками. Дивизион коммодора Лестока и малые суда остались на месте, деятельно изображая подготовку к высадке.

Миновав Бока-Гранде с расположившимися поперек пролива двумя испанскими кораблями, корабли Огла сомкнутой линией двинулись вдоль берега Тьерра-Бомбы. Батарея Чамба, притулившаяся на плоском мысу, открыла огонь из своих четырех орудий по проходившим мимо нее судам. Англичане, не удостаивая ее ответом, спокойно шли дальше. Лишь “Princess Amelia”, которая по плану операции должна была подавить эту батарею, выкатилась из линии и, подойдя поближе к берегу, привела свои орудия в действие.

Чуть позже к начавшейся канонаде присоединили свои голоса пушки батарей Сант-Яго и Сан-Фелипе. В ответ на это из колонны кораблей молча вывернули три 80-пушечных корабля “Norfolk”, “Russel” и “Shrewsbury” и под перекрестным огнем противника заняли предписанные им по диспозиции места. Еще не было двенадцати, когда они, закрепившись на якорях, обрушили на противника свои бортовые залпы.

Чалонер Огл и генерал Вентворт, устремив в сторону берега подзорные трубы, внимательно наблюдали за боем с борта “Jersey”, лежавшего с остальными кораблями дивизиона немного мористее. Они видели, как на “Shrewsbury”, самом южном из всех британских кораблей, принимавших участие в деле, перебило ядром якорный канат, и судно начало медленно дрейфовать к Бока-Чике под пушки фортов Сан-Луис и Сан Жозеф.

Около двух часов дня для лучшего обзора сражения Огл и Вентворт перебрались на шлюпке на “Russel”. К тому времени уже замолкли орудия “Princess Amelia”, разделавшиеся с батареей Чамба. Уже подошли и встали в стороне транспорты с передовым отрядом десанта, сопровождаемые дивизионом Вернона, а батареи все еще продолжали сопротивляться. Правда, огонь их значительно ослабел. Сквозь рваные клочья дыма можно было видеть, как испанские артиллеристы покидали полуразрушенные укрепления, в которых почти не осталось уцелевших орудий.

Лишь к трем часам дня обе батареи были приведены к полному молчанию. Теперь канонада гремела только со стороны Бока-Чики, куда течением снесло потерявший управление “Shrewsbury”, по которому вели огонь форты Сан-Луис и Сан Жозеф и стоящие за бумом корабли. “Shrewsbury”, окутанный дымом, яростно отстреливался, не имея возможности отойти от берега. Потемневший от гари Юнион-Джек вызывающе развевался на мачте, дразня испанцев, жаждущих увидеть на его месте молящий о пощаде белый флаг.

Между тем Огл, убедившись, что батареи Сант-Яго и Сан-Фелиппе покинуты неприятелем, сделал Вернону сигнал, что можно приступать к высадке. На фалах флагманской “Princess Caroline” взвились цветные флажки.

Около пяти часов вечера шлюпки с передовой десантной партией из пяти сотен гренадер устремились к берегу. Когда они поравнялись с “Russel”, генерал Вентворт на баркасе присоединился к ним, пожелав лично руководить операцией. Быстро преодолев то небольшое расстояние, которое отделяло их от пенной кромки прибоя и, не слыша в свой адрес ни единого выстрела, англичане осторожно ступили на искрящийся на солнце песок. Противника поблизости не было, и гренадеры без боя заняли полуразрушенные укрепления, подняв над ними британские флаги. Дождавшись прибытия еще одной партии «красных курток», Вентворт отправился ночевать на “Russel”, предоставив солдатам устраиваться на берегу под открытом небом.

К тому времени затихла канонада и у Бока-Чика. “Shrewsbury”, весь израненный, с разбитыми мачтами и такелажем, воспользовавшись подувшим с берега бризом, сумел-таки выйти из-под огня противника. Корабль получил множество пробоин, в том числе 16 на уровне ватерлинии. 20 человек на нем были убиты, 40 получили тяжелые ранения и увечья. На остальных кораблях, участвовавших в деле, погибло лишь 6 человек.

На следующее утро, 21 марта, началась высадка главных сил британского экспедиционного корпуса, которая продолжалась до глубокого вечера.

22 марта была произведена расчистка местности под лагерь и установлен палаточный городок. Моряки тем временем, совершая челночные рейсы между берегом и транспортами, доставляли на пляж артиллерию, боеприпасы и провизию. Тогда же под руководством главного инженера корпуса, майора Мура, приступили к строительству двух батарей: мортирной – на 4 орудия и, так называемой, большой батареи – на 20 24-фунтовых пушек.

Мортирная батарея была установлена уже 24 марта и тем же вечером приступила к бомбардировке форта Сан-Луис, присоединившись к двум бомб-кетчам, делавшим это еще с 20 числа. Испанцы отвечали, ориентируясь в основном по клубам порохового дыма, поднимавшегося над батареей. (Саму батарею, скрытую тропическим лесом, они не видели). Огонь велся, как из самого форта, так и с фашинной батареи, расположенной по ту сторону пролива Бока-Чика, на полуострове Барадера. Именно эта батарея особенно досаждала англичанам. Ее 24-фунтовые ядра, часто залетали в их лагерь, держа людей в постоянном напряжении.

Армейцы обратились к Вернону с требованием уничтожить батарею Барадера, ибо только флот мог избавить их от этой напасти. Просьба армейцев была удовлетворена.

Поздно вечером 30 марта, когда в небе угасли последние отблески тропического заката, 300 матросов и 200 солдат из тех, что остались на судах, начали посадку в шлюпки. Перед ними адмиралом была поставлена задача произвести высадку на полуострове Барадера и атаковать фашинную батарею, нанеся ей как можно больше ущерба. Командовал объединенным отрядом капитан фрегата “Shоreham” Эдвард Боскауэн.

Около полуночи шлюпки с десантом отвалили от кораблей и растворились в ночной темноте, взяв курс на юг. Шли не спеша, стараясь производить как можно меньше шума, ибо каждый неосторожный плеск весла далеко разносился над притихшей поверхностью моря.

Блеклый свет луны позволил Боскауэну разглядеть в расплывавшихся очертаниях береговой полосы намеченное место высадки – расположенную в миле от фашинной батареи небольшую бухточку, в которую вел узкий пролив между двумя рифами.

Едва передовые шлюпки, осторожно пройдя пролив, приблизились к берегу, с близкого расстояния по ним неожиданно ударили пушки. Испанцы совсем недавно установили здесь батарею из 5 орудий, о которой англичанам не было ничего известно.

Люди Боскауэна, не ожидавшие подобной встречи, быстро побороли, охватившее их было, замешательство и бросились прямо на вспышки выстрелов. Испанские канониры не успели даже перезарядить свои орудия, как англичане с ружьями наперевес ворвались на опустевшую батарею, так и не сделавшую второй залп.

Несмотря на то, что фактор внезапности был потерян, Боскауэн, собрав своих людей, повел их через лес по узкой просеке к главной цели операции, фашинной батарее.

А там уже все были подняты по тревоге. Испанцы, услышав пальбу у себя в тылу, сразу поняли, в чем дело, и стали спешно готовиться к отражению нападения, разворачивая тяжелые