Предсказанная смерть. Шпионки на службе Екатерины Медичи - Мюриель Романа

Клодина засмеялась.

– Именно! У моего кузена дар: он никогда не оказывается в нужном месте в нужное время. Он с легкостью пропустил бы собственные похороны!

Изабо рассмеялась в ответ.

– Не терпится с ним познакомиться.

– Не беспокойтесь, он не помолвлен. А вы сами никому не обещаны?

Изабо задрала нос.

– Что ж, предложений было немало, но родители ждут партии, достойной нашего рода.

– Например, того, кто принят при дворе?

– Это один из вариантов, – ответила Изабо с деланым безразличием.

– Пойдемте, присядем, если не хотим пропустить, как на ристалище въедет король. Следуйте за мной.

Приподняв плющ, девушки оказались в центральном проходе. Вдруг Изабо отпрянула назад.

– О нет, только не он, – сказала она, отворачиваясь.

Дорогу им заступил явно обрадованный юноша с намечающейся плешью. И приветствовал их низким поклоном.

– Мадемуазель де Лимей, я боялся, что вы уже забыли меня.

– Действительно, сударь, к несчастью, я вас совсем не помню.

– Мишель де Монтень, к вашим услугам.

Клодина подошла ближе к молодому господину.

– Вы, кажется, друг господина де ла Боэси?

Монтень с удивлением поднял голову.

– Действительно, сударыня, к моей великой радости.

– Вы доставили бы королеве удовольствие, бывая при дворе чаще.

– Двор меня не занимает. Я бываю здесь лишь ради благородных дам, таких как мадемуазель де Лимей.

– Вы с ней случайно не соседи? – спросила Клодина.

– Вовсе нет, – вставила Изабо, смутившись. – Клодина, вы обещали мне, что мы непременно успеем к первому состязанию короля. Сударь, прошу нас извинить.

Она наспех присела в книксене и заспешила вперед.

Прежде, чем догонять ее, Клодина шепнула Монтеню:

– Сударь, думаю, она вас обожает.

– Правда, сударыня?

– Да, просто сама еще не знает об этом.

Екатерина Медичи

Екатерина Медичи шла, и слуги расступались перед ней. Фрейлины ее стояли в стороне, пропуская экипажи участников турнира. Последние уже готовились под трибунами.

Королева приблизилась, презрительно глядя на испачканную навозом землю ристалища. Оруженосец затягивал на короле ремешки стальных поножей. Диана де Пуатье в диадеме из трех полумесяцев, украшенных бриллиантами, сидела в крестообразном кресле и ела с грозди виноград, а лакей обмахивал ее веером из павлиньих перьев.

– Вы пришли пожелать мне удачи, сударыня? – с улыбкой спросил Генрих Екатерину.

– Вовсе нет, сударь, – ответила она, изящно раскрыв веер. – Я должна говорить с вами, один на один.

– Сейчас не лучшее время, сударыня.

– Сир, я не просила бы вас, если бы это не касалось судьбы королевства.

Генрих досадливо отослал слуг, потом нежно взглянул на Диану.

– Нет такого, чего не могли бы слышать эти очаровательные ушки.

Екатерина вздохнула, сдаваясь.

– Что ж, хорошо, – сказала она, скрестив руки. – Я пришла просить вас не испытывать судьбу и отказаться сегодня от поединков.

– Ох, только не этот ваш вздор от старушек и астрологов!

– Это вовсе не вздор, сударь.

Она достала из рукава предсказание Нострадамуса и торжественно протянула его королю.

– Прочтите сами, сир, это четверостишие.

– Только итальянка может верить в подобные бредни.

Генрих взял листок, разорвал его пополам, потом еще надвое, и бросил обрывки на землю. Екатерина вскинулась было помешать ему, но, заметив насмешливый взгляд Дианы, сдержалась.

– Генрих, вы сошли с ума? Бросать вызов законам мироздания! – воскликнула фаворитка, передразнивая акцент королевы.

Король расхохотался.

Екатерина, подчеркнуто не замечая соперницу, взглянула на Генриха.

– Сударь, я прожила во Франции дольше, чем в родной стране. И жители королевства, как и я, внимают словам мэтра Мишеля де…

– Как, вы снова заговариваете со мной про вашего Ностердамуса?

– Нострадамуса.

– Неважно. Если народ его слушает, это еще один довод, чтобы король не обращал на него внимания.

– Подозревают даже, что он гугенот, а то и еврей, – вставила Диана.

Генрих указал пальцем на королеву.

– Тем, что он еще не сгорел на костре вместе с его проклятыми предсказаниями, он обязан лишь вам, сударыня.

– Сир, он предсказал вашу гибель во время поединка. Так что неважно, верите вы или нет, – заклинаю вас не биться сегодня.

– Бросьте! Послушайся я вас, я лишь скорее бы умер… от стыда! – рассмеялся он, и его смех подхватила Диана, кладя ему в рот виноградину.

– Я боюсь за вас, сир, – сказала королева.

– Вы же знаете, этот турнир – лишь состязание во славу дам, – продолжал он, облизывая Дианины пальцы. – Простой поединок на затупленных копьях.

Екатерина подошла ближе.

– Генрих, подумайте о детях.

– Вот именно: я не выставлю себя трусом перед ними.

– В таком случае вспомните про королевство!

– Лишь о нем я и думаю. Потому Елизавета обручается с Филиппом Вторым, а я бьюсь с каждым знатным рыцарем двора в день ее свадьбы.

Диана обвилась вокруг него.

– Генрих, в конце концов, вы всегда сражаетесь ради меня, – прошептала она.

Бессилие терзало Екатерину. «Больше, чем королева» – это прозвище Дианы казалось сейчас как никогда верным. Неужели конец ее царствованию придет лишь с ее смертью? Екатерина ждала этого с нетерпением, однако утренние конные выезды и ледяные ванны, похоже, лишь закаляли, а не сводили фаворитку в могилу. Королева утешала себя тем, что время все же работает на нее, пускай в свои шестьдесят Диана и выглядела так, что Екатерина могла лишь завидовать.

Окончив приготовления, Генрих II тяжелым из-за доспехов шагом направился к выходу для рыцарей, чтобы явиться на ристалище.

Изабо

– Король бьется лучше всех! – воскликнула Изабо, хлопая в ладоши. – Как блистательно выигрывает он каждый поединок!

Клодина улыбнулась ей. Оттуда, где они стояли, открывался превосходный вид на турнир. Доспехи рыцарей сверкали на ярком солнце.

Юноша рядом с ними засмеялся.

– Вы ведь сказали это не всерьез? – спросил он, явно забавляясь.

Клодина обернулась на него:

– Оставьте ее, сударь, она не из здешних краев.

Изабо обиженно насупилась. Очевидно, Клодина знала юношу, впрочем, она, похоже, знала весь двор. И тем острее Изабо почувствовала себя чужой в их кратком обмене репликами.

– Я разбираюсь, кто победил в поединке, – настаивала она.

– Она и правда впервые видит короля на ристалище? – удивленно спросил юноша у Клодины.

«Кем он себя возомнил, что говорит обо мне так, будто меня тут нет?!»

– Да, – признала Клодина.

Юноша наклонился к Изабо:

– Тогда знайте, мадемуазель, что король всегда побеждает.

– Потому что он лучше всех, – уверенно прибавила Изабо.

– Потому что он король, – закономерно уточнил собеседник.

– Довольно потешаться над девушкой, Флоримон, – велела Клодина, – иначе вы рискуете разочаровать меня.

Юноша низко поклонился.

– Сударыня, храни меня Господь от вашей немилости! Но удостоюсь ли я счастья быть представленным