Идущие - Абай Тынибеков

Хосхар от неожиданности долго смотрел на Арачына, словно впервые видел этого человека, но промолчал и перевёл взгляд на Хаана, по обыкновению спокойно ковырявшего веточкой в костре и, казалось, совершенно не слушавшего.

– Ну а что ты скажешь, предводитель Хаан? – с едва скрываемым раздражением обратился к нему Хосхар.

– Пора нам немного отдохнуть, доблестные предводители. Вот что я скажу, – посмотрев прямо в глаза Хосхару, спокойно произнёс Хаан, затем поднялся, бросил ветку в огонь, приложил руку к груди и покинул их, направляясь в сторону дозорных отрядов.

– Вот всегда он так, – зло процедил Арачын, смотря ему вслед. – Ведёт себя так, как будто его всё это не касается. Как будто нам это нужнее, чем ему. Столько спеси в нём, что даже говорить с ним не хочется.

– Ты говори, да не заговаривайся слишком, – метнув строгий взгляд, тихо одёрнул его Хосхар. – Ты что, совсем забыл о том, кто хочет заполучить его себе в зятья? Или тебе пора напомнить?

– Да помню я. Оттого и терплю его выходки. Не будь он избранником ю дуглу Карами-бека, я бы по-другому разговаривал. Хотя неизвестно ещё, чем это всё закончится. Поговаривают, что этот-то даже и не подозревает о планах ю дуглу Карами-бека, – гневно сверкнув глазом, заёрзал Арачын.

– Прямо-таки по-другому? – усмехнулся Хосхар. – Да и не будь Хаан будущим зятем правителя, ты всё равно боялся бы его и обходил десятой дорогой. И ты сам об этом знаешь. Хосхар перестал улыбаться, вновь с вниманием посмотрел на Арачына и продолжил: – А ты, доблестный Арачын, чего вдруг так распалился? Так много сказал и так красноречиво. Признаться, удивил…

– Вот что я хочу сказать тебе, доблестный Хосхар. Ты мой старинный знакомец и верный собрат по оружию, не то что этот, – Арачын недовольно кивнул в сторону, куда ушёл Хаан, и перевёл взгляд на Хосхара, посмотрев с почтением. – Мы с тобой прошли большой и сложный путь, как родные братья, побывали в таких переделках, что этому и не снилось даже в самом кошмарном сне, и остались живы зачастую благодаря нашей дружбе. Но самое главное, мы всегда возвращались с победой, и нас за это и чтили, и возвышали. А теперь что? Вот так и вернёмся обратно? С позором и с извинениями? Мол, прости нас, властитель, опоздали мы там слегка, каемся и признаём свои ошибки и упущения… Не бывать такому! Какого-то сотника прилюдно наградят, а нас с тобой осмеют, да? Что, не прав я? А если об этом узнает сам куньбек Янгуй, то и совсем нам несдобровать. А такое вполне может случиться.

Арачын от волнения закашлялся и прикрыл рот рукой.

– Всё это так, друг мой Арачын, но я никак не могу понять, к чему ты это говоришь? Предлагаешь пойти нам дальше по следам волчьеголовых, догнать, где бы они ни были, и уничтожить? Предлагаешь продолжить этот поход, дабы любой ценой вернуться с победой? Так, что ли? Объясни мне свои слова, – явно не понимая, куда клонит Арачын, спросил Хосхар.

– Какой ещё поход? О чём ты говоришь, друг Хосхар? Разве я сказал хотя бы одно слово о походе? Ты что? – искренне возмутился Арачын. – М-да, время меняет людей, это точно. Ты уже перестаёшь меня понимать. Дожились, однако. Раньше-то, бывало, с одного взгляда понимали друг друга. Помнишь? А теперь что? Разучились вконец, да? Или ты это нарочно делаешь? Чтобы потом меня во всём обвинить и сказать, что ты, мол, не так меня понял, и всё в таком же духе.

– Погоди, погоди, друг Арачын, я на самом деле не очень понимаю, куда ты клонишь. Поверь мне. Это сущая правда. Объясни, наконец, что ты имеешь в виду. У тебя, вижу, есть какое-то решение, дабы мы не остались крайними, на кого падёт гнев правителя нашего. Но только вот не пойму, что за решение ты предлагаешь. Говори уже толком, что и к чему. Хватит вокруг да около ходить! – теряя терпение, с нескрываемым негодованием произнёс Хосхар.

– Ну хорошо, друг ты мой Хосхар, раз ты такой недогадливый вдруг стал, скажу прямо, как есть. Слушай. Бегать по этим лесам и искать невесть кого лично я не намерен. Думаю, и тебе это глупое занятие не очень по душе. Делать этого нам и не придётся. Всё можно решить гораздо проще и вернуться в стойбище пусть и не совсем победителями, но уж точно без позора и просьб о прощении. А вот для этого нам нужно сделать так, чтобы сотник Ихлас и все его люди, понимаешь, все до единого, исчезли, пропали навсегда. Вот и всё, – вытаращив единственный глаз и хлопнув ладонями себя по коленям, высказался Арачын.

– Ты это серьёзно? – поражённо спросил Хосхар. – Это и есть твоё решение?

– Да, а что, не нравится тебе? Тогда предлагай своё. Ну, давай, я внимательно слушаю. Ты же старший из нас троих в этом походе. С тебя, кстати, и будет главный спрос. Ты же первым будешь держать ответ перед сян дуглу Юити-беком. Или забыл об этом? – разведя руки в стороны, излишне нарочито возмутился Арачын. – Хаан, тот или всю правду скажет, или промолчит, но это в лучшем для тебя и меня случае… Особенно для тебя.

– Ну знаешь ли, ты это, ты не перегибай палку-то. Учинил тут мне, видишь ли, допрос… Помнишь, не помнишь… Всё я помню. С памятью у меня пока всё в порядке. Ишь ты какой умный и смелый выискался вдруг, – нахмурив брови, махнул рукой Хосхар. – А у тебя самого, кстати, память-то, случаем, не отшибло, а? Ты-то сам хоть помнишь, чей сын этот сотник Ихлас? А чей сын Иджими, а? Который очень скоро может стать зятем кого, а? Напомнить тебе или не стоит? И друзья у него не последних людей дети. О них ты тоже подзабыл? А, Хаан? Ты видел, как он ведёт себя? Его-то как ты предлагаешь заставить замолчать? С ним тоже надо сделать так, чтобы исчез или, как ты там сказал, пропал навсегда? Экий ты шустрый, однако. Такое придумал, что волос дыбом встаёт. Всё-то у тебя на словах легко получается, а ты пойди и делом докажи. Небось, моими руками хочешь всё это сотворить, да? Мол, тебе это важнее, поскольку ты тут старший, да? Так ведь думаешь? Знаю я тебя, хитреца, ох как знаю. Свою выгоду никогда не упустишь. Уверен, и в этом деле всё продумал и просчитал. Чего молчишь-то? Правда неприятна,