Путь в бессмертие - Николай Архипов

было ни одного уцелевшего стекла. Ветер свободно гулял по комнатам, коридорам поднимая пыль и кружа в воздухе обрывки бумаг. Окна и двери в квартире занавесили одеялами, но всё равно тепла не прибавилось. Иван вошёл в комнату. Там витал заманчивый запах простых русских щей.

– Давай, бог войны, налетай, пока горячие, – протягивая исходящее паром солдатское варево Ивану, проговорил стрелок, с которым он ещё недавно брал этот самый дом. – Мы с тобой теперь как братья. Я твой должник. Так что получай.

Иван с удовольствием взял пошарпанный в бесконечных фронтовых дрязгах котелок и достал из кармана ложку. Посмотрев по сторонам в поиске свободного места, он уселся на заваленную неимоверным тряпьём кровать. Его расчёт со своими пайками расположился рядом.

– А это особо, – капитан достал фляжку, кружку и что-то налили в неё. – За победу.

Иван взял посудину и принюхался. Спирт. Он улыбнулся, немного отхлебнул огненной жидкости. Затем протянул кружку Харитону и принялся за щи с тушёнкой. По телу сразу прошла горячая волна. Стало тепло и спокойно. Последнюю ложку щей Иван уже не помнил, как и проглотил. Он спал. Стрелок вынул из его рук котелок и тихо проговорил, глядя на спящего Ивана:

– И чего только человеку надо? Почти ничего. Только самую малость. Пожрать да поспать. Зачем воевать? Не пойму.

Иван проспал до самого утра. Впервые за последний месяц. Утром он проснулся всё на той же кровати, продрогший до костей, но довольный. Вскочив с шикарного ложа, Иван не торопясь вышел на улицу, на которой ещё вчера кипело сражение. Сегодня здесь царила относительная тишина. Было даже как-то непривычно слышать голоса людей и шелест ветра вместо рвущей голову привычной канонады. У орудия уже хлопотал его шебутной расчёт. Хотя хлопотал – громко сказано. Просто стояли вместе со стрелками и вспоминали вчерашний день. Вспоминали порою, весело смеясь, порою тяжело вздыхая и опуская глаза. Улицу по-прежнему загромождала искалеченная, ещё исходившая серой гарью техника. Кругом лежали трупы людей.

– Не желаешь с нами прогуляться? – поздоровавшись с Иваном, спросил капитан Токарев.

– А куда, если не секрет? – спросил Иван.

– Не секрет. Здесь неподалёку есть госпиталь, полный раненых немцев. Проверить надо бы, – ответил Токарев. – Оставить своих людей они могли, это даже не обсуждается. У них такие дела в порядке вещей. А вот пакость подложить вполне могли. Да и спрятаться среди раненых тоже могли. Короче. Нужно проверить.

– Проверим. Какие могут быть возражения. Только есть один вопрос. Автомат дашь? – спросил Иван. – А то я свой ещё вчера потерял.

– Зинченко! Выдай старшему сержанту автомат, – распорядился капитан.

Шустрый малый, хитро улыбаясь, протянул Ивану автомат. Иван взглянул на оружие и аж опешил от такого подарка. В руке Зинченко тускло отсвечивая на бледном солнце, красовался немецкий "Шмайссер". В Красной армии давно уже привыкли к этому оружию и широко использовали его, но Иван всегда предпочитал отечественный ППШ. На крайний случай, пистолет или винтовку. Но тоже своих заводов.

– Бери, сержант, – рассмеялся капитан. – Хорошая штуковина. Особенно в ближнем бою. Всё, некогда кобениться. Идти пора.

Иван закинул трофей за спину, сунул в карман пару запасных магазинов и отправился за капитаном. Идти пришлось недалеко. Возле здания, приспособленного под госпиталь, практически никого не было. Подошли к подъезду.

– Откуда про госпиталь узнал? – спросил Иван.

– Солдат мой обнаружил, – ответил Токарев. – Зашёл проверить, а там народу полно. Он со страху чуть стрелять не начал. Думал, что немцы прячутся, а там… Впрочем, сейчас сами увидим. Тот солдат до сих пор прийти в себя не может. Что он там такое нашёл, непонятно.

Капитан открыл дверь, и из неё пахнуло так, что Иван чуть не задохнулся. Они переглянулись и осторожно зашли внутрь. Солдаты, сопровождавшие их, последовали за ними. То, что они увидели там, не поддаётся никакому описанию. Везде, где только можно было, сплошь лежали раненые. На кроватях, на гнилом вонючем тряпье и просто на голом полу. В здании было темно как в склепе. Капитан достал фонарик. Луч света пробивался сквозь дым сигарет, словно сквозь туман. Стали обходить палату за палатой. Картина везде была примерно одинаковой. Персонал госпиталя давно уже разбежался кто куда. Ни о каких процедурах и лечениях здесь речи не было, и быть не могло. Раненые лежали вперемешку с умершими. Многие покончили жизнь самоубийством. Лежали в своих испражнениях. У всех поголовно раны кровоточили и гноились. Перевязок не было. Воздух был до предела спёртым. В нем в одно зловоние смешался запах гноя, крови, пота, мочи, сигаретного духа и грязи. Смрад был ужасный. Изо всех углов слышался стон, ругательства. На нижнем этаже размещались парализованные, слепые и те, кто выжил после того, как пустил себе пулю в лоб. Это был настоящий ад. Иван выскочил из госпиталя как ошпаренный. Только здесь он с удовольствием вдохнул свежий воздух и немного успокоился. Вышли из здания и остальные.

– Ну что, Иван, видел, как они своих бросают? Здесь даже говорить не о чем. Фашисты, они всегда и во всём фашисты. Только за это их следует уничтожать. Так и доложим майору, – сказал капитан.

Иван вернулся к орудию и молча сел на ящики. У него перед глазами всё ещё стояли кровавые картинки госпиталя. Много чего довелось повидать за время войны Ивану, но такое он видел впервые.

– Всё в порядке, командир? – внимательно разглядывая Ивана, спросил Харитон.

Иван машинально кивнул головой и оглянулся. Мимо него вдоль улицы плелась толпа пленных. Немцы, венгры. В форме и гражданке. Потрёпанные, какие-то уж и вовсе напрочь выцветшие, они вовсе не напоминали тех бравых вояк, сверхчеловеков, ещё так недавно бодро шагавших покорять восточных варваров. Они сейчас и людей-то не напоминали. Так, отребье зарвавшегося Запада. Глядя на них, Иван машинально снял автомат с плеча и положил его на колени.

– Ты чего, Иван? – насторожился Харитон.

– Да так, ничего, – спокойно ответил Иван, глядя вслед уходящей колонне пленных.

– А я уж грешным делом подумал… – начал было Харитон и осёкся, встретившись глазами с командиром.

– А ты поменьше думай, солдат, – сказал Иван. – Что тут нового?

Харитон облегчённо вздохнул. Он был намного старше Ивана, но, зная своего командира не понаслышке, видя его в бою и в работе, относился к нему с большим уважением. И сейчас, видя настроение Ивана, Харитон хотел отвлечь его, но, к его великому сожалению, отвлечь командира на данный момент было не чем. Ни одной путной мысли в голове не обосновалось, хоть ты тресни. Харитон с досады достал кисет и только начал сворачивать папиросу, как увидел,