Игорь Святославич - Виктор Петрович Поротников

– Победил, говоришь? – рассердился Всеволод. – Чего же он тогда, победитель, Святослава о мире просил? Пленников сам вернул, а?

– Я думаю, нужен Святослав Всеволоду Юрьевичу, ведь он союзник могучий, – в раздумье проговорил Бренк. – Поэтому Всеволод Юрьевич и решил умаслить Святослава, ведь тот ему вместо отца. К тому же племянница суздальского князя замужем за сыном Святослава. Вражда враждой, а родня роднёй.

– А мне думается, испугался суздальский князь, что Святослав Новгород против него подымет, где сын его княжит, – стоял на своём Всеволод. – Вот и поспешил урядиться со Святославом до зимних холодов, потому как зимой любая река не преграда ни конному, ни пешему. Уж зимой-то Святослав сможет добраться и до Переяславля-Залесского, и до Ростова, и до Суздаля.

– Я так тебе скажу, – не сдавался Бренк, – ежели Святослав пошёл на мировую со Всеволодом Юрьевичем, значит, чувствует он свою слабину. Нету у него уверенности, что сей князь ему по зубам.

– Святославу нужно Киев у Рюрика отбить, вот почему он урядился о мире с суздальским князем, – раздражённо молвил Всеволод. – Как ему воевать на севере, когда на юге Ростиславичи его владения захватывают!

Во время одного из таких споров в шатёр вбежал дружинник и с ходу выпалил:

– Из леса, что за половецким станом, чужая конница показалась. Идёт намётом прямо на вежи половецкие! Кончак своих людей на коней сажает!

– Что за конница? Откуда? – встрепенулся Игорь. – Почто дозоры проглядели?

– С нашей стороны дозорные никакой опасности не заприметили, – ответил дружинник, – а как половцы врага не углядели, не ведаю.

– Небось ханы и дозоров-то не выставили, – проворчал Бренк. – Поди, на свою силу понадеялись нехристи косматые!

– К оружию! Живо! – крикнул Игорь.

В русском стане тревожно загудела труба.

В половецком становище между возами и среди шатров вовсю шла сеча, когда Игорь и Всеволод во главе своих дружин подоспели к половцам на помощь.

Оказалось, что степняков смяли внезапным дерзким налётом их злейшие недруги – чёрные клобуки.

Чёрных клобуков было не так много, к тому же они рассеялись по огромному стану и занялись грабежом. Половецкие воины, разбежавшиеся к своим пасущимся поблизости табунам, верхом на конях мчались обратно и вступали в битву, которая кипела повсюду множеством мелких стычек. От топота копыт гудела земля. Неподвижный утренний воздух дрожал от звона сабель и гортанных криков сражающихся.

Северские дружины стали отсекать чёрных клобуков от леса, из которого те появились и куда теперь пытались прорваться.

Постепенно битва превратилась в преследование.

Конники в чёрных островерхих шапках, забросив за спину щиты и нещадно нахлёстывая лошадей, удирали, будто зайцы от борзых собак. За ними по пятам с дикими воплями скакали половцы, стреляя из луков. Самые ловкие из степняков арканили врагов крепкими волосяными верёвками.

Русичи настигли чёрных клобуков на краю дубравы, тянувшейся по склону холма. Завязалось сражение, заглушившее все шорохи леса и ранний щебет птиц.

Воины Кончака рубили отставших врагов в тополиной роще, где топот копыт приглушался ковром из опавших прошлогодних листьев.

В лесу половцы, привыкшие воевать на просторе, утратили своё проворство, и это дало возможность нескольким сотням чёрных клобуков уйти от погони.

Игорь остановил своих дружинников, которые рвались преследовать чёрных клобуков и в чаще леса. Он подозвал к себе Бренка.

– Что думаешь, воевода? Откель взялись чёрные клобуки?

– Неспроста это, – ответил Бренк. – Сами по себе порошане[71] в набеги не ходят, значит, где-то поблизости Рюриковы дружины.

Правоту воеводы подтвердили последующие события.

Чёрные клобуки, вылетев из леса, смешали дружину дорогобужского князя, стоявшую у дороги, что вела через лес.

Чуть в стороне, на берегу ручья, воины из Рюрикова полка и дружинники Бориса Захарьича разбивали стан. Там уже дымили костры и белели верхушки шатров.

Поток бегущей конницы ворвался в стан, произведя в нём переполох. Обозные мужики бросились врассыпную. Ратники хватали оружие, ожидая, что следом за чёрными клобуками на них вот-вот обрушатся рассвирепевшие половцы. Некоторые из ратников перебрались вброд через широкий ручей в надежде на то, что эта преграда задержит половецкую конницу.

Мстислав Владимирович осадил коня подле шатра тысяцкого Лазаря.

Лазарь со своим конюхом в это время устанавливали в вертикальном положении стяг, поваленный несущимися прочь чёрными клобуками.

– Бросай стяг, воевода, и спасайся! – крикнул князь, удерживая на месте плясавшего под ним жеребца. – Ольговичи валом валят на нас, и с ними половцев видимо-невидимо!

– Окстись, княже, – спокойно отвечал Лазарь, – не пристало нам от поганых бегать. Станем крепко!

– Дружина моя разбежалась, с кем я против поганых встану? – не унимался Мстислав.

– Пеший полк бери, – сказал Лазарь.

– Да разве соберёшь пеший полк в такой сумятице! – крикнул Мстислав и, взмахнув плетью, умчался.

Лазарь, прищурив глаза от слепящих лучей солнца, поглядел вслед Мстиславу. Красный плащ князя, развеваясь, несколько раз мелькнул среди чёрноклобутских всадников и пропал в потоке бегущей конницы.

В следующий миг Лазарь увидел воеводу Бориса Захарьича, который подъехал на рыжем коне.

– Что, сбежал верховод наш? – с усмешкой промолвил Борис Захарьич, по-молодецки спрыгнув с седла. – Ну и леший с ним! Сами управимся.

– Ладно бы, токмо Мстислав убёг, а то ведь с ним вместе и дружина его в бега ударилась, – с сожалением произнёс Лазарь. – У нас конницы и так не шибко много было, а стало ещё меньше.

– Пешцы в бою надёжней, – успокоил тысяцкого Борис Захарьич. – Вона, гляди, Сдеслав Жирославич, воевода дорогобужский, свой пеший полк к сече выстраивает.

Борис Захарьич указал рукой на дорогу, где и впрямь топорщился поднятыми кверху копьями большой пеший отряд, полыхавший на солнце червлёными щитами. Над островерхими шлемами ратников покачивался багрово-жёлтый стяг Мстислава Владимировича с вызолоченным ликом Вседержителя.

– А он отчего не побежал за князем своим? – удивился Лазарь. – Иль кольчужные перчатки ему руки не жмут?

От вида готового к бою полка настроение тысяцкого сразу улучшилось.

– Не привык Сдеслав Жирославич пятками сверкать, потому и не побёг, – сказал Борис Захарьич. – Ну что, пощиплем поганых, друг Лазарь?

– Размажем нехристей, как кашу по столу, друже! – решительно промолвил тысяцкий и потряс кулаком.

Без возгласов и криков, без трубных сигналов конные и пешие полки Рюриковых воевод прошли через лес и ударили на половцев, занятых грабежом убитых в бегстве порошан. Дружинники Ольговичей хоть и заприметили врага раньше степняков, но смогли отвлечь на себя лишь конный полк Бориса Захарьича.

Сшибка получилась яростная, поскольку Игорю и Всеволоду надо было задержать вражескую конницу, а ратники Бориса Захарьича, наоборот, стремились поскорее опрокинуть дружины северских князей, чтобы поддержать наступление своих пешцев.

Кончак, размахивая плетью, собирал батыров под своим знаменем. Его брат Елтук действовал столь же бесцеремонно, раздавая