Убей крестоносца - Александр Васильевич Чернобровкин

Я отправил его вперед с дозором из десяти всадников, чтобы не засветиться всем сразу. С остальными ехал легкой трусцой, пока не увидел их, стоявшими у третьего поворота. Только оттуда был виден хвост колонны грабителей с крестами, поднявший густое облако желтовато-коричневой пыли. Пехотинцы сильно отставали, чтобы пыль успела осесть. Шли толпой во всю ширину дороги на расслабоне, положив копье на плечо и нацепив на него шлем и мешок с награбленным. Солнце уже припекает вовсю.

Я подъехал к краю дороги в тень от дерева и приказал громко:

— Можно спешиться и размяться.

Сам тоже спрыгнул, отлил под дерево, отблагодарив таким образом за то, что укрыло меня листвой от солнечных лучей. С водой здесь проблемы, с удобрениями еще большие.

Ждать пришлось минут пятнадцать, пока последние пехотинцы не скрылись за следующим поворотом дороги. Потихоньку поехали за ними. Там еще раз подождали, но меньше, потому что послышался гул трубы. Я не сразу догнал, что это сигнал, принял за мычание коровы. Смотрю, мои подчиненные уставились на меня, чего-то ожидая.

— Что случилось? — задал я вопрос.

— Гудят нам, — ответил ближний воин.

— Тогда поехали, — сказал я, садясь на коня и перехватывая копье поудобней для боя.

Такие начнут массово производить лет через двести-триста, когда появятся пластинчатые доспехи и рыцарские турниры станут, так сказать, нормой жизни. Копья полые, чтобы ломались легко, с защитным конусом перед сужением для хвата рукой и балансиром на конце.

— Растянулись во всю ширину дороги, — приказываю я, выехав на середину ее. — Первая шеренга, приготовили копья. Остальные держат на плече.

Обидно будет получить в спину наконечник копья соратника.

Разгоняемся быстро. До крайних пеших крестоносцев метров триста-четыреста. За топотом скота они не сразу улавливают перестук конских копыт. Поворачиваются и смотрят удивленно, сперва приняв нас за отставших своих. Это самый простой способ проверить IQ. У кого показатель высокий, тот первым понимает, что будет дальше, и вовремя уносит ноги или хотя бы пытается сделать это, у кого низкий, то природе не нужен.

Я с разгона врубаюсь в сбившихся в кучу пехотинцев. Копье пробивает насквозь двоих или даже троих, а может, последнего только укололо, и ломается. Треск не слышу из-за воплей раненых крестоносцев. Выбрасываю обломок, достаю шестопер из чехла, подвешенного справа перед седлом, и начинаю работать по головам без шлемов. Один удар — один труп или один дебил. Интеллект, как пар, улетучивается через проломы черепа. Слева и справа от меня работают булавами и молотами соратники. Пехотинцы разбегаются шустро, как тараканы, когда ночью на кухне включаешь свет. Кстати, эти насекомые пока что плотно соседствуют с людьми только в городах. В сельской местности встретишь редко. Там куры быстро сокращают их поголовье.

Пока мы истребляли пехотинцев, шагавших сзади, часть моих подчиненных протиснулась вперед по левому краю дороги, догнала тех, кто шел впереди. Колонна к тому времени остановилась, и испуганный скот начал разбегаться в разные стороны. Нам было не до него. Отработали на славу, перебив почти всех. Два десятка пехотинцев сдались в плен. Оставив десяток воинов присматривать за ними, я с остальными поехал вслед за ускакавшими вперед.

Когда протолкались до головы колонны, сражение там уже закончилось. На пыльной дороге валялись трупы рыцарей и сержантов, а их лошади беззаботно щипали на обочинах траву, успевшую пожелтеть, хотя сейчас только первая половина апреля. Эмир Изз ад-Дин с жалостью сообщил, что короля Балдуина убить или взять в плен не удалось. Его бегство прикрыл отряд рыцарей, которых почти всех перебили. Позже мы узнали, что командовал этим отрядом Онфруа де Торон, коннетабль Иерусалимского королевства, который в свое время произвел Салаха ад-Дина в рыцари. В бою он был ранен, но сумел добраться до своего замка Неф, где через несколько дней умер.

Я проехал, вглядываясь в лица трупов. Один был похож на Гуго де Бодемона, но я видел его всего пару раз издалека, поэтому решил не верить в свое счастье. Впрочем, с его женой Арлетой мы вряд ли встретимся. Дорога в Акру мне теперь закрыта наглухо.

Глава 33

После этого боя отношение Иззы ад-Дина и других воинов ко мне изменилось. Они не сомневались, что я толковый командир и смелый воин, но был для них франком и иноверцем. Если со вторым пунктом как-то мирились, потому что в их армии были и христиане, как православные, так и католики, и даже негры-язычники, то не верили, что буду сражаться со своими, как они думают, соплеменниками. Я пытался объяснить, что франки тоже разные, что постоянно воюют друг с другом, но мне не шибко верили. Теперь увидели собственными глазами, как я уничтожал, о чем они не догадываются, наших общих врагов, и прониклись. Я так и остался франком, но теперь был их франком. Мне принесли мою часть добычи, полагавшуюся, как старшему командиру, причем отобрали лучшие доспехи и оружие, снятые с рыцарей, которых я не убивал, и красивого рослого жеребца. Мелочь, но четко показывает уважительное отношение ко мне.

Захваченный скот мы погнали к Панеаде. Скоро туда подойдет наша армия, которую надо кормить. Бывшие хозяева пусть ловят тех животных, что сбежали с дороги в лес, своих и чужих. В этом плане повезло нашим проводникам-пастухам, которые остались на поле боя, собрали неинтересные нам трофеи и часть разбежавшегося скота.

До прибытия основных сил мы стояли лагерем возле города, не предпринимая никаких действий, если не считать тайную распродажу коров, овец и коз воинами, назначенными охранять их. Учета все равно нет. Каждое подразделение, решившее подкрепиться, отбирает любых животных и отправляет в котел или запекает тушу целиком, насадив на толстый кол. Запах печеного мяса разносится по лагерю с утра до вечера, а иногда и ночью.

Салаха ад-Дина оповестили о победе в тот же день. Когда он с основными силами добрался до Панеады, расположился, помня предыдущий урок, в городской цитадели и оставил при себе не только личную охрану из мамелюков, но и три тысячи пехотинцев. Остальным приказал приступить к планомерному разорению земель крестоносцев, подорвать их экономическую основу. Под удар попала не только северная часть Иерусалимского королевства, но и южная графства Триполи. Отряды разной численности пересекли границу и принялись грабить и убивать. Сперва возвращались с добычей к концу дня, потом «командировки» увеличились до двух, трех суток…Каждый отряд привозил много всякого барахла и пригонял скот и рабов. Салах ад-Дин забирал из