Убей крестоносца - Александр Васильевич Чернобровкин

ли я навестить нового лидера мусульман, мой собеседник не удосужился спросить. Какие могут быть отказы⁈ Любой нормальный человек только и мечтает о таком приглашении! И я решил побыть в кои-то веки нормальным. Зима длинная, чем-то надо будет заниматься. Съезжу посмотрю на новую столицу Египта, сравню с тем, что будет через восемь с половиной веков. Заодно плюну в сфинкса, а он — в меня.

Лодка была шестнадцативесельная, построенная из досок ливанского кедра. Может быть, из тех, что привез я. Гребцами были рабы. Кормчий стоя рулил длинным веслом. Я сидел на носовой банке, смотрел на голые худые мускулистые тела, которые двигались монотонно, наклоняясь то вперед, то назад. В кормовой части возле кормчего, свободного человека в небеленой и не подпоясанной тунике и коротких штанах, сидели два охранника в желтовато-серых стеганках-безрукавках и застиранных черных штанах, которые посерели, а на коленях и вовсе стали светлыми. Вооружены чем-то средним по длине между копьем и дротиком и длинными кинжалами в деревянных ножнах, засунутыми за темно-желтые кушаки. Небольшие круглые щиты стояли у бортов.

Половодье уже закончилось. Нил вернулся к обычным размерам. На оголившихся берегах в просветах между зарослями тростника и папируса загорали крокодилы. Возле них вертелись серо-черные птички, которые по легенде выклевывают застрявшие между зубами жилки мяса. На самом деле они ловят мух, которые кружат над рептилиями. Дальше шли поля и сады, изрядно увлажненные и удобренные речным илом, на которых трудились крестьяне. В их идиотской жизни начинался новый круг.

До Каира добрались на второй день. Столицей этот населенный пункт стал всего сотни две лет назад, после чего начал стремительно разрастаться. Процесс продолжается. Салах ад-Дин строит на выступе холма мощную цитадель. Архитектор явно учел опыт крестоносцев. Я знал, что она ни разу не побывает в настоящей осаде. Может быть, именно потому, что кажется неприступной. Гарнизонам будут предлагать почетную сдачу — и те, из кого бы ни состояли, не смогут отказаться от такого лестного предложения.

Кстати, Каир уже два века является университетским городом. Правда, не самый первый в мире. Его обогнали Константинопольский и Фесский в одноименном государстве, расположенном на территории будущего Марокко. Наглые западноевропейцы начнут отсчет с Болонского, которого пока что нет, заявив, что университетом может считаться только то учебное заведение, которое преподавало римское и каноническое право и имело студенческое самоуправление. Эту шайку псевдоученых поставят на место только в середине двадцать первого века, когда историю начнут писать победившие их.

Меня поселили на территории дворца, построенного предшественниками нынешнего правителя Египта, выделив отдельную комнату на первом этаже двухуровневого здания рядом с пустым бассейном с неработающими фонтанами и клетками, в которых раньше держали экзотических животных. Как мне рассказали, при прежнем правители у фонтанов были золотые и серебряные трубы, а все помещения дворца, кроме тех, где жила прислуга, были украшены драгоценными металлами и камнями. Став султаном Египта, Салах ад-Дин приказал раздать всю эту роскошь мамелюкам. Он так и остался горным курдом. Уверен, что его потомки, выросшие во дворцах, пойдут путем его предшественников и поэтому разделят их участь.

Встреча состоялась на следующее утро в одной из комнат дворца, в которой стены расписаны разноцветными геометрическими узорами, а мраморный серо-белый пол был выстелен толстыми коврами с красивыми разноцветными растительными. По обе стороны от входа стояло по три мамелюка, довольно рослых по нынешним меркам, вооруженных короткими копьями и кривыми кинжалами. Еще две пары расположились в углах у невысокого и большого помоста, на котором нынешний лидер мусульманского мира сидел на пятках, игнорируя подушки с шелковыми наволочками разного цвета, и в компании двух своих дальних родственников, которых я встречал в походах, и неспешно поглощал сушеный инжир, выбирая плоды из горки на деревянном подносе, расписанном волнистыми узорами и покрытом лаком, и запивая из серебряной чаши розовым шербетом из кизилового сока с добавлением меда и уксуса. За их спинами стояли в готовности пять черных рабов в белых одеждах, из-за чего напоминали негативы фотографий. Метрах в пяти дальше сидел горбун Муджир ад-Дин, доросший до должности начальника канцелярии, и еще дальше — шесть писцов, перед каждым из которых стоял маленький столик с глиняной чернильницей, деревянным стаканчиком с каламами и стопкой белейшего папируса высшего качества.

После обмена приветствиями, мне предложили занять место напротив султана. Один из черных рабов тут же подал серебряную чашу, наполненную розовым шербетом. Уксус придавал напитку винный привкус. Инжир был крупный, мягкий и очень сладкий.

Мы обменялись традиционными вопросами и пожеланиями, после чего Салах ад-Дин перешел к делу:

— Мне донесли, что у тебя возникли проблемы с тамплиерами.

Улыбнувшись, я произнес:

— Тебя неточно проинформировали. Это у тамплиеров возникли проблемы со мной.

Все три моих собеседника засмеялись, и даже Муджир ад-Дин соизволил улыбнуться. Мы с ним как-то поспорили о правильности расчета площади круга и объема конуса, после чего секретарь правителя стал держаться от меня подальше, чтобы не прослыть необразованным.

— Раз уж у нас общий враг, не хотел бы ты помочь мне с обучением мамелюков франкскому способу воевать, используя длинные копья? — задал он вопрос. — Ты получишь щедрое вознаграждение и на весь срок обучения — жилье с прислугой и еду.

Раздумывал я недолго. Чем-то ведь надо будет заниматься всю зиму.

— Могу, конечно, — согласился я, — но считаю, что в войне с франками разумнее использовать конных лучников, убивая врагов на дальней дистанции и не неся при этом потери.

Оба родственника султана, закивали, соглашаясь со мной.

— Обучать конных лучников у меня и без тебя есть кому. Я хочу, чтобы мои мамелюки умели так же хорошо, как франки, прорывать строй вражеской пехоты, — сказал Салах ад-Дин.

— Как хочешь. Покажу им, как это делается, потренирую, для чего надо будет сделать специальные приспособления, но научатся они только в бою, — предупредил я.

— Никто еще не стал воином, сидя за дастарханом (низкий стол для пиров, позаимствованный у персов)! — улыбнувшись, согласился со мной султан.

Оба его родственника засмеялись, а все остальные, включая охранников, заулыбались. Правители — самые остроумные люди, даже те, к кому чувство юмора не заглядывало с момента их рождения, решив, наверное, что это событие и есть самая смешная шутка, незачем уровень понижать.

Глава 30

Я живу на холме на правом берегу Нила напротив острова Рода в двухэтажном доме в форме буквы П с плоской крышей и большим прямоугольным двором, закрытым с четвертой стороны дувалом