Убей крестоносца - Александр Васильевич Чернобровкин

Городская стена с этой стороны заканчивалась, постепенно снижаясь, на искусственном волнорезе, который закрывал Военную гавань полностью и Торговую частично от волн западных румбов. Само собой, на последнем участке не было стражи. Зато перебираться по валунам было дьявольски сложно. Приходилось чуть ли не на четвереньках преодолевать некоторые участки.

К тому времени вышла луна, и я разглядел знакомый двухмачтовый силуэт шхуны, стоявшей на якоре ближе к выходу из Торговой гавани. Значит, погрузку закончили и лишних проблем с фрахтователями не будет. Море и темнота скрадывали расстояние, казалось, что судно совсем рядом. Плыть пришлось долго. Может, из-за того, что был в одежде и обуви. Добравшись до борта, постучал по нему кулаком. Трюма заполнены до отказа, поэтому звуки были гулкими. Позвал матросов. Вместо них к борту на голос хозяина подлетели салюки, встали на задние лапы, положив передние на планширь фальшборта и молча уставились на меня, напоминая двух взлохмаченных бестолковых блондинок, которые спросонья встречают загулявшего, пьяного мужа. Я доплыл до ближнего якорного каната, мокрого, толстого и растрепанного местами, полез по нему. Клюзов еще нет, поэтому выбрался сразу на полубак рядом с дрыхнущим матросом. Салюки с радостным скулением бросились ко мне, чуть не сбив с ног. Собак можно любить всего лишь за преданность, не говоря уже про все остальное. Пока тискал их, разбудил матроса.

— Что, а⁈ — испуганно вскинулся он.

— Вставай, буди остальных, выбирайте якоря. Снимаемся, — приказал я.

Дул легкий, попутный, северо-восточный ветер. Его хватит, чтобы до рассвета уйти настолько далеко в открытое море, что нас не будет видно с берега, и тамплиеры не смогут организовать преследование. Да и если бы организовали, черта с два бы догнали и захватили. Вот теперь я поверил, что выпутался из сложной ситуации. Правда, вернуться в Акру больше не получится. Как утверждают госпитальеры, их гнусные союзники тамплиеры отличаются редкостной злопамятностью. Так что взаимовыгодное сотрудничество с венецианцами закончилось немного раньше, чем я планировал. Арлету де Бодемон тоже придется забыть. Осталось придумать, почему это хорошо для меня, и найти другую красивую женщину.

Глава 28

Венецианский негоциант Пьетро Градениго, конечно, расстроился, узнав, что экспресс-доставка по маршруту Акра-Венеция приказала долго жить, но его порадовало, что я утер нос тамплиерам, с которыми у венецианцев сложные отношения. Когда он узнал, из-за чего у меня начался с ними конфликт, и вовсе захохотал. Каждый итальянец считает, что имеет право на всех неудовлетворенных женщин в своем городе, которыми являются все, кроме его жены. К тому же, оброгатить сторонника тамплиеров сродни отыметь кого-нибудь из них самих.

— Ты сумел сбежать из их темницы в замке⁈ — удивился он.

— Да. Пьяный надзиратель не закрыл замок в мою камеру и заснул. Я потихоньку выбрался из темницы, вылез из башни через окно и спустился по внешней стене, — сказал я почти правду.

Незачем ему знать, что я запросто открываю нынешние замки. В Венеции запорных устройств много. Может, придется какое-нибудь открыть, причем не из банального любопытства.

— Это здорово! — похвалил Пьетро Градениго и пообещал: — Я напишу брату, что товар доставлен. Уверен, он и сам знает, что ты больше не появишься в Акре, по крайней мере, в ближайшее время. Он сообщит мне, сколько мы должны, и я рассчитаюсь с тобой.

Расчет мы производили в Акре сразу за круг. Так что придется ждать, когда почта отсюда доберется туда и обратно, а это может занять несколько месяцев и даже до лета в связи с окончанием навигации галер. У братьев уважительная причина не платить деньги сразу, и они воспользуются ею в полной мере, наварят на них малость.

Я решил не сидеть без дела. К тому времени, как закончили выгрузку привезенного товара, купил пиломатериалы и железо у венецианских оптовых купцов. У них были нераспроданные остатки, которые, скорее всего, пролежали бы до весны, поэтому цену сильно сбросили. Если все получится, то даже на таком дешевом товаре нехило наварю.

Выход в рейс задержал из-за штормового бор а — северо-восточного ветра, который свирепствовал четыре дня. Когда он сбавился до умеренного, отправились в путь. Адриатическое море казалось пустым. Где-нигде у берега покачивались небольшие рыбацкие суденышки. Иногда появлялась отчаянная галера, которая перебегала от порта к порту, пользуясь благоприятной погодой. Навигация заканчивалась. В мои рассказы, что на шхуне можно работать и зимой, экипаж не хотел верить. Они, славно заработав за время навигации, мечтали провести зиму дома в Акре, в тепле и уюте. Мы договорились, что найму в Александрии других матросов, а предыдущий экипаж отвезу к южной части Иерусалимского королевства, где в тихом месте высажу на берег. Дальше пусть сами добираются по суше. Джованни Дзено тоже отправится с ними. Ему пообещали место капитано на нефе, который за зиму построят на верфи Акры. Предполагаю, что венецианские купцы решили изготовить копию моей шхуны и, наверное, не одну, чтобы дальше обходиться без меня. Пусть попробуют, я не против. Знаю, что у них ничего не получится, иначе бы история морского флота развивалась по-другому. Осталось только дождаться и выяснить причину их облома. Скорее всего, не хватит моих знаний по кораблестроению.

Рашид ибн Памбо обрадовался прибытию шхуны. Она привезла ему деньги, причем немалые. Особенно приятны они были потому, что навигация заканчивалась. Содрать больше не с кого. Мы подписали договор с откатом и начали выгрузку. Я кинул клич среди местных моряков на один рейс до берега Иерусалимского королевства. Они нужны будут только на обратный путь, так что не переутомятся. Желающих набежало достаточно. Я взял всего пять коптов-христиан. Если по каким-то причинам попадут в лапы крестоносцев, их не тронут.

— Могу я оставить на зиму свое судно здесь вытащенным на берег? — спросил я Рашида ибн Памбо.

— Мне оно не будет мешать, — честно ответил египетский чиновник и полюбопытствовал: — А почему хочешь перезимовать здесь?

— У меня возникли идейные разногласия с тамплиерами, — признался я. — Они хотят убить меня, а мне их идея не нравится.

— Переходи в нашу веру — и тебе будут не страшны никакие тамплиеры, — предложил Рашид ибн Памбо.

Не стал говорить ему, что атеист, потому что не поймет, что это такое, отказался мягко:

— Я и сейчас их не сильно боюсь, просто не хочу лишний раз рисковать.

Вдобавок в Александрии мне