Игорь Святославич - Виктор Петрович Поротников

Кончак мигом сообразил, что русские дружины проскочили его стан, не заметив при бледном свете зарождающегося дня в лесистой речной пойме половецкие шатры. Хан решил воспользоваться этим и ударить русичам в спину.

Собрав своих чауширов, беков и беев с их телохранителями, Кончак вывел своё конное воинство из леса на равнину.

Из стана Глеба Тирпеевича в разные стороны разбегались полуодетые и почти безоружные половецкие воины. Русские дружинники топтали беглецов конями, появляясь отовсюду как из-под земли.

В полёте стрелы от своего конного отряда Кончак увидел чёрный стяг киевского князя.

Конные сотни киевлян, заметив вынырнувших из леса степняков, прекратили избиение людей Глеба Тирпеевича и повернули на Кончака.

В сердце Кончака взыграла жестокая радость: киевский князь сам идёт к нему в руки!

– Князя Святослава в плен не брать! – крикнул хан своим воинам и пришпорил коня.

Битва завязалась между кромкой леса и станом Глеба Тирпеевича, где сопротивление половцев очень скоро угасло. Русские конники уже скакали оттуда по направлению к становищам Бокмиша, Акуша и Бегубарса. Вдалеке, у половецких юрт, широко разбросанных вдоль застывшего русла Хорола, звенели клинки и слышались крики сражающихся.

Кончак во главе своих батыров прорубился сквозь киевскую дружину и попытался соединиться с воинами хана Бокмиша. Но путь ему преградила переяславская дружина. Сзади напирали киевляне. Воины Кончака оказались меж двух огней.

Храбрый переяславский князь ловким ударом меча обезглавил Иштугана, голова которого покатилась по ноздреватому подтаявшему снегу, взрытому копытами лошадей.

Сердце Кончака чуть не разорвалось от горя, когда другой его сын – Бякуб – вылетел из седла от удара тяжёлой палицы.

Пробиться к стану Бокмиша не удалось, и Кончак повернул обратно к лесу. Пришла пора думать о спасении!

До спасительного леса сумели домчаться меньше половины воинов из отряда Кончака.

Русичи преследовали степняков по пятам, и сеча вновь вспыхнула среди деревьев и кустов. Верные чауширы изо всех сил старались задержать врага, чтобы хан смог уйти подальше.

Кончак ненадолго задержался возле своего шатра, наполнив колчан стрелами и посадив мадьярку на запасного коня. С ним был его сын Тотур, два бека и около десятка батыров.

Хан решил уходить по льду реки, прячась за высокими отвесными берегами.

Солнце было уже высоко, когда маленький конный отряд, продравшись сквозь заросли ольхи, спустился по крутому откосу на лёд. У самого берега ледяная кромка так истончала, что конь под мадьяркой провалился задними ногами. Рабыня испуганно вскрикнула и едва не свалилась с седла, но Тотур вовремя поддержал её.

На середине реки лёд был толще, но всё же от ударов копыт по его гладкой поверхности с холодящим сердце звуком расходились тонкие трещины. Коней пришлось перевести на шаг и растянуться вереницей, чтобы лёд не проломился от тяжести стольких всадников.

Скоро берега понизились; стали видны пешие рати русичей, уже перебравшиеся через реку и грабившие половецкие становища.

На холме подле стана Глеба Тирпеевича реял на ветру стяг киевского князя.

С левой стороны низменная равнина упиралась в сосновый лес, откуда вышли русские пешие полки. Справа расстилался холмистый простор, по которому скакали разрозненные группы всадников, теряясь у белёсого горизонта. Это русские дружинники преследовали разбитую половецкую конницу.

В одном месте близ камышовых зарослей взорам беглецов предстали окровавленные тела троих степняков. Русичи догнали их и убили.

Оказавшись за поворотом реки, Кончак уже подумал, что опасность миновала, как вдруг на береговом откосе у них за спиной возникли русские всадники. Сверху в половцев полетели стрелы.

Кончак огрел плетью коня, переходя на рысь. То же самое сделали и его спутники.

Русские стрелы щёлкали по льду, одна угодила в шлем Кончаку, другая наповал сразила одного из беков. Он свалился с коня и угодил головой в полынью. Лёд трещал и прогибался под идущими на грунах[84] лошадьми. Мадьярка с побелевшим от страха лицом вцепилась в гриву обеими руками, так что Тотуру приходилось управляться и с её конём.

Наконец стрелы русичей перестали долетать.

Отряд опять перешёл на шаг.

Внезапно впереди показались конные русичи, которые гнали по льду реки пленных половцев. Кончак повернул к берегу, чтобы укрыться в прибрежных зарослях. Однако русичи заметили отряд хана и с громкими криками устремились наперерез.

Людям Кончака пришлось спешиться, дабы быстрее преодолеть крутизну берегового склона.

На какой-то миг Кончаку показалось, что спасения нет, когда он увидел, что к ним с трёх сторон скачут русские дружинники. Поняв, что дружинников немного и они разрозненны, Кончак выхватил из ножен саблю.

Сначала отряд хана столкнулся с восемью русами и в короткой сшибке разметал их. Уходя галопом вниз по склону холма, Кончак оглянулся на своих людей. Мадьярка мчалась, не отставая от него. Подле неё держался рыжебородый бек. Чуть приотстав, скакали ещё четверо воинов.

– Где Тотур? – крикнул Кончак, обращаясь к беку.

Рыжебородый жестом показал хану, что русичи пленили его сына.

Кончак стиснул зубы, чтобы не застонать от бессильной злобы.

Пятеро русов, вылетев из-за гребня холма, продолжали преследовать половцев.

Лошади степняков, ослабленные после зимней бескормицы, не могли соперничать в резвости с сильными конями русичей, поэтому погоня неумолимо настигала беглецов.

И снова Кончак отважился попытать счастья в схватке.

Половцы разом повернули коней на русов, подняв сабли. Все воины хана погибли в стычке. Кончаку удалось зарубить одного русича. Пересев на его коня, Кончак умчался.

Ускакала и мадьярка, воспользовавшись заминкой, покуда преследователи сражались с ханскими батырами.

Глава двенадцатая. Жужа

Бурное таяние снегов и вскрывшиеся от ледяного плена реки вынудили Игоря повернуть войско к дому.

Близ верховьев реки Хорол северские дружины угодили в густой туман, державшийся всю первую половину дня, так что продвигаться приходилось почти на ощупь.

Случайно дозорные наткнулись в тумане на остатки костерка, подле которого на расстеленных попонах и плащах беспробудным сном спали трое мужчин и девушка, одетые в половецкие одежды. Неподалёку паслись измождённые долгой скачкой кони.

Половцев привели к Игорю.

Игорь сразу узнал среди пленников хана Кончака и дружески обнял его.

Нервы хана, измученного превратностями судьбы, не выдержали. Кончак разрыдался прямо на плече у Игоря, не веря своему спасению.

Успокоившись, Кончак поведал Игорю обо всём, что произошло на берегах Хорола два дня тому назад.

– Я чудом вырвался из лап смерти, – молвил хан. – Вместе со мной спаслась моя наложница. И уже позднее к нам прибились ещё два воина из орды хана Акуша.

Игорь заверил Кончака, что теперь ему нечего опасаться.

– Будь моим гостем, – сказал князь.

Но Кончак попросил отпустить его:

– Я