От Хивы до Памира. Последние герои Большой Игры - Владимир Виленович Шигин

– Драгуны, вперед! Ура!

И вместе с князем Эристовым бросился на текинцев в шашки. В упор им раздалось несколько выстрелов… Смертельно раненный, Петрусевич, падая с лошади, тихо проговорил:

– Не робейте! Спасите!

И упал на землю… Несколько текинцев, кинувшись вперед, успели схватить тело умирающего и оттащить его к себе, но в ту же минуту князь Эристов с прибывшим к нему сотником Исаковым и несколькими драгунами врубились в толпу и отняли телo.

В это время в проход и через заднюю стену быстро лезли спешившиеся казаки и драгуны, которые тут же бросались рубиться на шашках…

В тот момент, когда генерал Петрусевич с Эристовым и другими бросился к входу в калу, спешившиеся казаки также кинулись вслед за ними, но узкий проход в нее, дававший возможность пролезть только двум человекам, задержал их на некоторое времени. Текинцы, стрелявшие из-за гребней стен, отгоняли казаков, стоявших под ними, шашками, но те в свою очередь старались схватить дула их длинных ружей…

Услышав сильную перестрелку, князь Голицын, находившийся с полусотней в другой стороне, поспешил на помощь через сад. Но едва только он дал шпоры лошади, перескочил через ограду, как на него кинулось несколько текинцев. Не успев обнажить шашки, Голицын пустил в дело плеть и нанес ею несколько ударов по лицу опешивших врагов, которых добили подоспевшие казаки…

После упорной борьбы, израсходовав почти все патроны и атакуемые подходившими из крепости подкреплениями, отряд с потерями отступил.

Не более четверти часа тело Петрусевича находилось в руках текинцев. Но то, что они с ним сделали, поразило даже видавших виды. Руки и ноги у генерала были отрублены, губы и уши вырваны, глаза выколоты. Из спины вырезаны ремни…

Смерть Петрусевича потрясла Скобелева.

– Я потерял в нем правую руку, – говорил он. – Такие люди, как Петрусевич, незаменимы – это фанатики дела, им не нужны подмостки.

В могилу Петрусевича положили убитых вместе с ним драгуна и казака. Это вызвало одобрение солдат.

– Перед Богом все равны! – шептались они.

* * *

Участник Ахалтекинской экспедиции А.Н. Маслов рассказывал о тактике действий противника так: «Текинцы крадутся чрезвычайно быстро и тихо и затем сразу, как один, бросаются в шашки. Большинство из них идут на вылазку босыми, с засученными рукавами и подвернутыми халатами. При этом, несмотря на отсутствие строя, существует известная организация. Впереди идут собственно бойцы, отчаянный народ, которые с диким криком «Аллеман! Али! Магома!» бросаются в атаку. Большинство вооружены тяжелыми хорасанскими шашками; у кого их нет, тот идет с плохо выкованным копьем или штыком от отнятого у нас ружья; подле убитых находили простые овечьи ножницы, навязанные на кривую палку… Затем следуют санитары, которые быстро и с самоотвержением выносят из свалки убитых и раненых, так как у мусульман, а особенно у текинцев, считается стыдом оставить товарища на поле брани без погребения. Сзади всех идут аламанщики (грабители), на обязанности которых лежит забирать оружие и что попадается от убитого неприятеля и скорее тащить в крепость; это обыкновенно молодежь – мальчики 14–15 лет, которые, впрочем, иногда увлекаются и лезут вперед, где и гибнут такими же героями, как и старики. Исполняют они свое дело с необыкновенной быстротой и ловкостью и в несколько минут успевают собрать все оружие и патроны, оставленные в траншеях, и раздеть почти догола убитых. Текинцы сложены атлетами и рубят сильно и ловко. Раненные шашками имеют ужасный вид. У некоторых убитых от удара разлетались черепа, а у иных лица были до того исполосованы и изуродованы, что труп трудно было признать по лицу».

После неудачной попытки Петрусевича, ввиду слабости отряда, Скобелеву пришлось отказаться от идеи блокировать крепость с севера. Опасаясь внезапного нападения туркмен, он держал войска компактно, без плотного обложения крепости. А в Геок-Тепе чуть ли не ежедневно приходили подкрепления. Перепады погоды тоже оставляли желать лучшего. Ночью мог идти снег, а днем температура поднималась до +25 градусов.

Вечером 28 декабря четыре тысячи вооруженных холодным оружием текинцев внезапно сделали успешную вылазку.

Командир 4-го Апшеронского батальона князь Магалов со своими офицерами и частью солдат, находясь во второй параллели, спокойно поджидал очередной смены, как вдруг, неожиданно для всех, на траншею бросается масса полуобнаженных, с шашками в руках, текинцев… Натиск был так внезапен и стремителен, что солдаты едва успели сделать несколько выстрелов, как на головы их с насыпи посыпались шашечные удары… Одним из первых был убит и Магалов.

Нападавшим удалось ворваться в траншеи и после ожесточенной схватки овладеть двумя осадными батареями и редутом, причем большинство их защитников были изрублены, захвачено орудие, а оставшиеся в живых отступили к следующему редуту. Этим редутом и расположенной рядом с ним батареей текинцам уже овладеть не удалось благодаря стойкости стрелков 13-го туркестанского батальона и артиллеристов, державшихся до прибытия подкреплений. В азарте текинцы кинулись было дальше, но были встречены моряками лейтенанта Шемана, который несколькими залпами из морских картечниц сдержал натиск. В это время на текинцев кинулся в штыки и Красноводский батальон. После этого текинцы окончательно смешались и обратились в бегство.

Последствия вылазки из крепости видел своими глазами военный врач А.В. Щербак: «Траншеи полны солдат. Прижавшись к насыпи, судорожно сжимая ружья, все напряженно вглядываются в черную мглу. Другие быстро двигаются на площади, между параллелями. На перевязочном пункте Красного Креста, освещенном несколькими фонарями, лежат, покрытые серыми шинелями, не то убитые, не то раненые. Тут суетня. Приближаясь к батарее и редуту, спотыкаешься о трупы. Чем ближе, тем больше. Ноги шлепают в лужах крови. Узкая траншея местами запружена телами. Пахнет пороховым дымом. На банкете две сцепленные фигуры – у одной в груди штык, у другой разрублена голова: шашка и штык в тесном союзе с омертвелыми пальцами. Слабый свет фонаря едва освещает молчаливую батарею; тут тихо. Изрубленные тела, сдвинутые орудия и несколько санитаров…»

Тем временем Скобелев немедленно подтянул резерв под командованием Куропаткина, который окончательно выбил «халатников» из траншей. Однако текинцам удалось утащить в крепость орудие и… знамя Апшеронского полка. При этом наши потери составили убитыми пять офицеров и почти сотня солдат, ещё три десятка солдат были ранены.

* * *

30 декабря текинцы вновь сделали удачную вылазку, но уже на левый фланг. Виртуозно владея своими саблями-клычами, они буквально изрубили полторы сотни саперов с прикрытием и артиллеристов и увезли еще одну пушку. Кроме того, текинцы пленили бомбардира Агафона Никитина и потребовали, чтобы он научил их