Царь Давид - Алекс Грин

Наарай тоже все осмотрел и сказал:

— Они не ожидают нападения. Лошади пасутся близ восточных ворот и ими сразу займутся. Военные стоят на стенах и в лагере, здесь я не сомневаюсь, но пока они дадут отпор половина лагеря уже будет в огне. Поставь лучников так чтобы бить по стенам и дать нам возможность войти в город.

— Бить вверх навесом, — сомнительно произнес Урия, — Ничего все сделаем что сможем.

Урия ушел в ночь со своими сотниками. На востоке уже слышался волчий вой и Наарай знал, что это гатяне а также пелетеи напали на охрану лошадей. Наарай хорошо представлял, что там происходит, учитывая, что пелетеи до сих пор не забыли гибель своего царя Хадада.

Гатяне атаковали лагерь, стрелы с содрогающимся свистом летели из темноты и филистимляне падают на землю не успев отразить наступление. После попытки отразить удар сотники начали поднимать все кого смогли и подняв щиты попытались отбить противника.

Сотники, перекрывая грохот сражения, кричат, требуя запрячь лошадей, но их уже нет. В это время с двух сторон протрубили трубы, и израильтяне атаковали лагерь всей своей силой. Наарай ждал в темноте со своими людьми, ожидая, когда сражение перерастет на весь лагерь и только тогда выступать.

Грохот колесниц показал копейщикам, откуда будет атака. Они встали плотным строем и, прикрывшись щитами, выставили вперед копья, уперев концы в землю, чтобы встретить атаку лошадей. Главное остановить первых колесничих, а затем, исколов лошадь, и она с диким ржанием бросится прочь.

Но евреи сражались преимущественно в пешем строю и потому на головы филистимлян обрушились стрелы и камни. Плотно сбитые отряды филистимлян стали легкой целью для стрелков. Наарай решил, что пора начинать и велел трубить атаку.

Семья Наарая выращивала лошадей и освоила верховую езду. Царь Давид позволил сформировать конный отряд из тысячи человек. Позднее царь Соломон будет развивать коневодство, но последующие цари откажутся от использования лошадей как отдельного вида военной силы.

Всадники промчались по дороге, не обращая внимания на людей, что прятались под возами и направились к воротам, где стояли стражники с факелами и непонимающе смотрели на звуки сражения в лагере. Всадники с поднятыми копьями лавиной приближались к воротам. Прежде чем навстречу полетели стрелы, хетты Урии убрали стражников меткими выстрелами. На стенах зажглись факелы, забегали люди и по ним тут же полетели стрелы. В воротах началась паника, попытка закрыть ворота, но засвистели стрелы и стражники упали на землю.

Но начальник стражи оказался опытным командиром, он грозными криками навел порядок и построил поперек ворот три шеренги копейщиков со сплошной стеной из щитов. Несколько человек все же упали прошитые стрелами, но строй устоял. Конная лавина врезалась в копейщиков, но смять не смогла.

Массы военных столкнулись, с грохотом, лязгом, яростными криками. Копейщики бились, рискуя поскользнуться на окровавленных камнях, бились и ржали раненые лошади. В мелькании факелов, ярких отблесках огня на металле, в воплях боли и ярости, и страхе погибали копейщики. Но им удалось сдержать натиск конницы.

Подоспели всадники сирийцы и столкнулись с евреями.

Сирийская конница — лучшая в Палестине и позднее по ее примеру создадут ассирийскую конницу, которая станет настоящим бедствие для Передней Азии. В тесноте привратного прохода всадники столкнулись и били копьями по щитам и толстым кожаным панцирям.

Подоспели хетты Урии и стрелы полетели поверх голов по сирийцам. Это позволило евреям выбить всадников в город и уже на рыночной площади они вновь схватились. Если бы не лучники плохо было бы Наараю и его людям. Они бились среди всполохов огня, под ногами хрустели кости, а сирийцы наседали со всех сторон.

Еще мгновение и Наарай вырвался в город. Сопротивления больше не встречал. По всполохам огня он определил, где бесчинствует Иоав. Быстро расспросив встреченных воинов, он узнал, что князь Гадорам ушел из города. Впрочем, как выяснилось, ушел он недалеко.

Царь Давид встретил Гадорама, и колесницы перемешались, долго ночную схватку выдержать филистимляне не смогли. Гадорам бежал и был встречен лучниками гешурянами. Вскоре подоспели колесницы Авишая, и Гадорам сдался на милость победителя.

А утром прибыл царь Акан очень довольный победой израильтян. Он уединился с Давидом и подтвердил свои обязательства о передаче Макаца и Гезера. Давид наградил своих военных и велел переправить Гадорама в Гат по договору с Ахишем. Акан очень хотел получить Гадорама живым но Давид понимал что того ждет в плену и к тому же на Гадорама у него были свои планы.

* * *

В Дамаске в комнате одной из стенных башен сидели двое. Игал сотник сирийского войска и Резон сотник всадников сирийцев. Они обсуждали полученную весть о разгроме царем Давидом. Оба понимали, что это не конец и война продолжится.

— А где сейчас царь, — спросил Игал?

— Он пошел к Евфрату собирать большое войско, а здесь в Дамаске тысяченачальники собирают ему тоже военную силу. Похоже, Хададэзер решил вплотную столкнуться с Давидом.

Оба хорошо понимали, чем может обернуться для всех, если Давид одержит победу. Они вспоминали, сколько лет уже их господин пытается отвоевать часть Израиль либо Филистии и до сих пор не преуспел.

— Я бы ушел к этому Давиду, — задумчиво произнес Игал, — Я наблюдал за тем, как он поднялся от пастуха до царя, который сравнялся, а возможно превзошел Хададэзера. Его бог сильней богов Сирии и возможно стоит уйти к нему, иначе погибнем мы вместе с нашим царем.

Резон не торопился отвечать.

— Я не пойду, — наконец ответил тот, — С Давидом мне не по пути.

А рядом с дверью стоял человек в рабской одежде. Он слушал разговор, пока не убедился, что уже ничего важного не услышит. Он тихо ушел и уже в течение дня Беная получил сведения о планах Хададэзера. Он послал гонца к Давиду сообщить, что Хададэзер собирает военную силу за Евфратом.

* * *

Рекан услышал, что случилось, будучи в Дамаске и взяв тех, кого смог бросился в Экрон. Он торопился, понимая, что если Экрон падет, то дело его погибнет. Он был в сильной ярости хоть и держался, не показывая своим людям свое бессилие и страх. Совсем недавно перед ним преклонялись, как перед будущим царем, а сам Хададэзер вел с ним переговоры как с равным. Он уже готов был осадить Газу и удавить Акана а Гадорама поставить соправителем и через