Горькое дыхание джунглей - Ортензия

Поддержал, ничего не скажешь. Грудь, боялся, что сверзиться? Хорошо хоть в трусики не полез, в тот момент мог и это сделать запросто. Совершенно себя не контролировал. И место, самое то, у всех на виду. Вот было бы на потеху Элен.

Отремонтировал старый прицеп и соорудил ещё одну повозку, использовав два оставшихся колеса для огородной тачки и запаску от минивэна, которая имелась в наличии и висела под днищем автомобиля на своём родном месте. Обшил кусками ОСБ и получилась трёхколёсная тележка, а выглядело это чудо, как деревянный мотороллер. Новая конструкция оказалась хлипкой, тонну она бы точно не потянула, но девчонки под руководством Нии и не собрали столько. Весь урожай составил чуть больше трёхсот килограмм, и следовало всего на всего аккуратно распределить груз.

Пришлось изгаляться, но соорудил весы. Две платформы на деревянной основе, а за гири пошли консервы, мыло и пятикилограммовая кувалда, против которых набрал мешки с землёй.

Полдня в посёлке стоял гвалт. Каждому потребовалось узнать свой вес, потому как Элен растолковала Ние, что это за интересная штука.

Взгромоздилась на весы и Лазарева, так и не желающая прикрыть ничем свою зону бикини, которая у неё заросла почище джунглей. Несмотря на свою худобу, старушка потянула почти на 80 килограммов, что меня весьма озадачило. Откуда столько в костлявой бабке? Или она в туалет неделю не ходила? Ну а запах от неё стоял такой, что Элен, сидевшая рядом, поморщилась, брезгливо отвернувшись.

Пришлось конкретно поговорить с Нией и по поводу одежды, и, разумеется, насчёт гигиены. А когда Ния попыталась отбрыкаться от этого вопроса, просто заявил, что оставлю бабульку здесь. Вот на фиг мне она не нужна в команде со своей вонючей костлявой задницей, постоянно дефилирующей туда-сюда.

Это подействовало, и уже через несколько часов Лазареву отдраили куском хозяйственного мыла, и её тело прикрыло что-то напоминающее индийское сари. Учитывая грудь бабки, свисающую до пояса, узкой полоской ткани отделаться не удалось.

Обыскав посёлок, нашли несколько ёмкостей из добротной кожи, в каждой из которых вместилось по 8 мешочков риса. Остальное сложили в вёдра из бамбука, накрыли листьями на случай дождя, и в итоге у нас получился 14-метровый обоз. Сделал круг по посёлку и убедившись, что минивэн тянет за собой два прицепа, при этом не особо напрягаясь, решил: одной проблемой стало меньше.

Никаких стычек с местными племенами за всё время ни разу не произошло, и самыми большими неприятностями можно считать назойливых мух, которые не обращали никакого внимания на наши репелленты и, если бы не Ния, наверняка эти твари осложнили нам жизнь. Но оказалось, местные племена за время своего существования давно нашли против разных кровососущих травку, которую по какой-то причине насекомые избегают. Стоило повесить пучок на пояс и вуаля или намочить стебель и обтереть тело. Никакого отталкивающего запаха у этой травы я не обнаружил, хотя и не скажу, что приятный. Напоминал запах гвоздики, только более резкий, с какой-то примесью. Ния называла травку — «Пико», а Дженни с удивлением, осмотрев растение, уверенно заявила, что в XXI веке ничего подобного не растёт, потому как она бы о нём точно знала. Выходило, что уничтожили сей подвид во время освоения Африки. Ну а что, каждый по пучку, и аборигены ежедневно тоннами рвут. Срок действия ограничен, всего лишь сутки, плюс-минус пару часов. К тому же растение капризное, по словам Нии, при пересадке всё равно умирает, а потому вокруг каждой хижины высадить невозможно. Растёт рандомно и ничего с этим поделать не смогли. Ну и, в конце концов, Дженни не показатель, как выяснилось чуть позже, городская девчонка с джунглями не имела ничего общего. И сам лес только на картинках видела до поездки в ЦАР.

Дважды на другом берегу я видел негров и, пытаясь войти с ними в контакт, садился на землю, показывая свою доброжелательность. Но даже имея численное превосходство, аборигены, едва догадавшись, что попали в поле зрения, исчезали в джунглях и носа своего не высовывали. Из чего я сделал вывод, что слух о нашем смертоносном оружии разнёсся так, словно об этом событии в местной газетёнке напечатали.

Ну а самой большой сенсацией стало известие, что племя батутси неплохо знает математику. В смысле умеет считать, прибавлять и отнимать, что уже немало.

Моррисон Дункан из Дерри и Донегала сумел ещё раз меня удивить. Ирландец, но обучал местное племя английскому языку, прекрасно понимая, что ирландский язык им может не понадобиться никогда. Рядом со своим именем вырезал год арабскими цифрами, но учил людей из племени слагать и вычитать римскими.

В принципе, последнее выяснилось легко. Аборигенам не далась арабская математика, а вот прибавлять и отнимать палочки труда не составило. Ай да Дункан, ай да сукин сын. А вот почему Ния при первой встрече пыталась показать нам всё на пальцах она и сама не знала. Вылетело из головы за два года, тем более что проблем с племенем мезабы хватало. Не давали нормально жить супостаты.

Свою бурёнку Лазарева доила четыре раза в сутки, и теперь, когда нас было много, молоко не сливала на землю, как делала это оставшись одна. Выпить такое количество мы, разумеется, не могли, но здесь выяснилось, что негры уже давно научились делать из молока творог, сыр, брынзу и даже сливочное масло. Правда, названиями продукцию особо не баловали. Молоко называлось «Инья», сокращённо от коровы, а всё, что из него делалось — «Маскас». Далее всё зависело от произношения и чем не китайская грамота?

На второй день пребывания в посёлке, Элен и Дженни едва не подрались. Повезло, что я рядом оказался, и хвала Господу, Дункан был ирландцем. Ругались мои девчонки, разумеется, на французском. Когда я попытался выяснить в чём дело, Элен заявила, что началась: «Semaine du requin». Дословно: «Неделя акул». Прокашлявшись, я повернулся к Дженни ожидая услышать нечто подобное, нахмурил брови и спросил:

— А у тебя что? То же самое?

— Нет, — безапелляционно заявила внучка президента, буквально выкрикнув это слово мне в лицо.

— Что тогда? — уже ничего не соображая, перефразировал я свой вопрос.

— les Anglais ont debarqué.

Я на мгновение впал в ступор, фраза переводится как: «Англичане высадились».

Были бы мы на побережье, я мог подумать о самом плохом, но учитывая, что находились в данный момент в центре Чёрного континента, и вспомнив, как Дженни уже не однажды называла Элен англичанкой, решил: белокурая красавица приватизировала у африканки какой-то предмет роскоши и отдавать, разумеется, не