Владек Шейбал - Лейла Элораби Салем

толпе. Его не узнавали, иной раз отталкивали, но ему было недосуг обращать на сие внимание: все мысли поглотились в мечте о встречи с родителями, сердце учащенно забилось, когда он разглядел в толпе знакомую маленькую фигурку матери. Устремившись к ней, Влад не мог разглядеть отца: где он, почему не рядом с матерью? Бронислава увидела сына, крепко обняла его, прижав к своей груди. Осунувшаяся, постаревшая, женщина все еще сохраняла ясный взор своих прекрасных очей и ту безграничную материнскую ласку во имя младшего сына.

Мама, - проговорил Владислав, сдерживая растроганные слезы.

Влад, сын мой. Ты так изменился, похудел. Все ли в порядке с тобой?

Теперь все хорошо, но где же папа? Разве он не получил свой билет?

Станислав остался в Польше, - ответила Бронислава, в тревоге и со стыдом пряча взор от сына.

Но... почему? Ему отказали на границе? - в недоумении воскликнул он, чувствуя, как туго сжимается его сердце.

Всю дорогу ехали молча, тяжелая тишина нависла между ними. Женщина не имела сил признаться, а сын боялся что-либо спрашивать. Дома, разложив вещи в отведенной для нее комнаты, Бронислава подошла к Владу, вся так и сжалась, словно ожидая удара, молвила:

Сынок, мне тяжело сказать тебе, ибо понимаю, как ты ожидал приезда отца. Но Станислав и слышать не желал о поездке в Англию, даже как гость.

Но почему? - его глаза широко расширились и он почувствовал, как вся земля уходит из-под ног.

Твой отец, Влад, ненавидит даже саму мысль о твоей жизни за пределами Польши. Он изначально был против твоего переезда на Запад, расценивая твой шаг как предательство. Мы, армяне, обязаны слушаться старшего в роду, а Станислав так хотел, чтобы мы все жили рядом. - она протянула сыну конверт, прибавила, - возьми, сынок, это тот билет, что отец вернул назад.

Медленно, словно в бреду, Владислав взял билет, с силой скомкал его в ладони и бросил на пол.

Что же это делается, - проговорил он, обращаясь не то к матери, не то к самому себе, его глаза смотрели куда-то в пустоту, - получается, все мои деяния зря и никому из родных ненужны мои признания, награды. Зачем я тогда планировал побег из концлагеря, позже - из коммунистического заточения? Неужто я не заслужил самой малой части уважения или хотя бы благодарности?

Бронислава плакала. Сказанные сыном слова обращались к Станиславу, но в глубине души они касались и ее.

Матушка, - отозвался Влад, глянув ей в лицо, - сегодня ты хозяйка этого дома, а я хочу побыть один - наедине со своими думами.

Оставив растерянную женщину, он в туманной задумчивости поднялся в спальню, закрыл за собой дверь. Молчание, тишина сопутствовали его пути. Влад не знал, что лучше теперь открыть перед матерью всю душу или закрыться ото всех разом. Подойдя к шкафу, он достал оттуда большой семейный фотоальбом, откуда на него смотрели любимые близкие люди: молодые еще родители, дедушка с бабушкой, дяди и тети, брат и сестра; вот он сам, еще ребенок, на коленях у Брониславы, а тут они с братом у ворот школы, а здесь отец в своей художественной мастерской на фоне собственных картин. Две слезы скатились по щекам, упали на ровную поверхность. Проведя рукой по изображению отца - тогда еще красивого, молодого, Владислав прошептал, глотая слезы:

Зачем ты так поступил со мной? За что так ненавидишь меня и тот жизненный путь, что избрал я себе? Если бы ты только приехал ко мне, возможно, тогда твое мнение изменилось бы.

Всю ночь Влад метался по постели. Он не мог никак заснуть: различные мрачные мысли, рожденные внутри, отогнали сон. Тело покрыл холодный пот, в области сердца ощущалась тупая тянущаяся боль, тошнота то и дело подступала к горлу, стягивая неприятными спазмами. Обращая лицо к распятию, висевшее на противоположной стене, он трясущимися пальцами совершал крестное знамя, шептал:

Господи, если настал мой час, то прошу отпустить все мои грехи - вольные и невольные, и позволь войти мне в Царство Твое небесное.

Но никто не приходил за его душой. За окном качал ветви деревьев ночной свежий ветерок, а в самом доме стояла абсолютная тишина - страшная, непонятно зловещая. Слезы каплями стекали по щекам, падали бесшумно на подушку, оставляя на ней мокрый след. Под утро - перед самим рассветом, уставший от несчастий и терзаний, Владислав сморился сном, и в сновидении он брел и брел по песчаной пустыне в полном одиночестве, ноги то и дело проваливались в песок и ему стоило немало усилий сделать следующий шаг. Чем дальше он шел, тем сильнее уставал, а пустыне не было ни конца ни края. Пробудился Влад от звука воды на первом этаже - то готовила завтрак Бронислава. Он какое-то время лежал, тупо уставившись в потолок; усталость во всем теле, боль в висках исказили мукой его лицо.

На лестнице раздались шаги, потом в комнату робко вошла мать. Женщина подошла к кровати, ласково провела рукой по пылающему лицу Влада. Ее взор был полон горечи и сострадания.

Как ты, сынок?

Лучше, много лучше, мама, - соврал он.

А я всю ночь не спала, плакала, переживала за тебя. Зря отец так поступил, ох и зря.

Он волен делать, что пожелает, и мы не в силах что-либо изменить.

Могли бы, если имели бы достаточно сил бороться с его претензиями ко всему и вся. Но уж такой он человек, что поделать; главное, ты не становись как он.

Уж кто не похож на отца, так это я- если не судить по внешности. Всеь нрав я перенял от тебя и для меня то великая награда.

Бронислава взяла его руки в свои, покрыла горячими материнскими поцелуями. С той любовью, на которую могла всем своим мягким сердцем, проговорила:

Спускайся к завтраку, мой родной, пока там все горячее.

После завтрака - самого вкусного, родного, с глубоким чувством привязанности к матери. Владислав припал щекой к ее мягким теплым коленям, молвил:

Знаешь, матушка, после покупки этого дома я почувствовал себя таким счастливым, словно долгое время брел по темной тропе и вот, наконец, пришел к свету. Англия тепло приняла меня и ныне она моя родина, хотя даже так я ни на миг не забываю о Польше, где родился, где прошло мое детство и где живете вы. Я изучил доподлинно свое ремесло, поняв истинное мое призвание. Я стал популярным актером поначалу в польском театре, потом успешным