Владек Шейбал - Лейла Элораби Салем

же лет прошло? В погоне за карьерой, вечно в делах да заботах, Влад не заметил скоротечности времени, а ведь казалось - совсем недавно он был еще красивым молодым человеком. Ах, да ведь уже 1976 год, ему исполнилось пятьдесят четыре - он почти старик, а все также: ни жены, ни детей. Впервые в жизни - а такого с ним никогда не случалось, Владислав в тайне сердца позавидовал брату: тот не сделал высокой карьеры, но окружил себя заботой о близких, у него уж и дочери выросли, и супруга любящая. Пожав плечами, Влад только вздохнул: что он может изменить? Ничего.

Глава двадцать четвертая

Весь последующий год Владислав жил как во сне. Действия. что совершал: будь то готовка, поход по магазинам, съемки в фильмах, постановка пьесы или написание сценария - проводились на автомате, только без былых чувств и порывов. За окном осенний золотой листопад сменился холодным падающим снегом. Справив Рождество, он не заметил, как пришла весна с ее холодными дождями, тающими сугробами и распускающимися листьями, а там за маем, войдя в силу, наступил жаркий июнь. И как все живое под лучами солнца растаяла грусть в душе Влада. Он не звонил больше брату, но с Янкой общался часто. Сестра, так горячо любившая его, рассказывала о матери, которая совсем потеряла память и с тех пор не узнает даже тех, кто находится подле нее. Янка призналась, как сильно скучает по брату: для нее Влад все еще оставался тем маленьким мальчиком, которого она часто брала на руки. Разговоры с ней успокаивали встревоженного Владислава, но думы о больной любимой матери не давали ему покоя, особенно долгими одинокими вечерами, когда и дом и сад погружались во тьму. Ах, если бы он мог сию же минуту очутиться в Варшаве, он сделал бы все возможное, дабы облегчить участь Брониславы, но ему отказано раз и навсегда пересекать границу Польши.

Однажды вечером раздался телефонный звонок. Это происходило часто: звонили и ранним утром, и днем, и даже глубокой ночью. Влад тем временем пил кофе на кухне, не думая ни о чем. Но именно этот звонок отчего-то заставил его вздрогнуть; рука, державшая кружку, расплескала несколько капель. Шагая по длинному коридору к телефону, он уже видел перед внутренним взором новую пьесу: занавес еще не раскрылся до конца, но край сцены уже был виден.

Слушаю, - встревоженным голосом проговорил он.

Добрый вечер, мистер Шейбал, это Говард. У меня для вас хорошая новость.

Неужели? - спросил Владислав, а сам подумал: "Я так и знал".

Скоро в Японии состоится съемка масштабного сериала по мотивам романа Джеймса Клавелла "Сегун" о мореплавателе семнадцатого века. Мне удалось договриться и производственная группа предложила вам роль капитана Ферриера. Персонаж хоть и отрицательный, но занимает непоследнюю роль в судьбе истории.

Я не знаю, что и сказать, Говард...

Ничего не говорите. Завтра приходите на прослушивание в отель "Дорчестер" к самому автору романа. Если он одобрит вашу кандидатуру, то успех гарантирован.

Спасибо большое. Завтра к обеду я буду на месте.

Ранним утром Владислав уже был у дверей отеля и что странно - на сей раз он сохранял абсолютное спокойствие, будто предстоящее прослушивание не имело никакого значения. Администрация Дорчестера давно знала Влада как частого гостя, отыскав его в списке кандидатов, девушка вычеркнула ручкой и, позвонив куда-то, сообщила артисту:

Мистер Шейбал, вас ожидают на четвертом этаже в номере 456, - она приветливо улыбнулась, указав на лифт, добавила в конце, - удачи вам.

Владислав одарил девушку ясной улыбкой и пошел к лифту, еще не осознавая, какой поворот в судьбе его ожидает. В номере класса люкс его поджидал писатель Джеймс Клавелл. Высокий, крупный, в небрежно надетой рубашке, он тем не менее оказался на удивление любезным, простым в общении человеком, с улыбкой пригласивший Владислава входить и усаживаться поудобнее. Первое время оба они пристально изучали друг друга, но сначала нарушил молчание Влад вопреки законам кинематографа:

Вы и есть режиссер сериала?

Джеймс рассмеялся, в его глазах светились любопытство и торопливость.

Мне уже доложили в Голливуде, что вы всегда первым задаете вопросы, тем и отличаетесь от остальных артистов.

Простите мою несдержанность, - начал было Влад, но писатель взмахом руки прервал его:

О, какой вздор! Вы уже сделали себе имя и потому имеет много больше преимуществ, нежели нынешние артисты. А зовут меня Джеймс Клавелл, я являюсь автором романа "Сегун", а также сценаристом. Режиссером будет Джерри Лондон, который прибудет в Англию на следующей недели. Вы мне понравились и как артист, и как человек, вот почему я сам лично порекомендую ему вас. Кстати, вы читали мою книгу?

Мне стыдно признаться, но я с ней не знаком, но мой агент немного поведал о капитане Черного корабля, сказав, что это лучшая роль для меня.

Я тоже так думаю. Все ваши персонажи колоритны и не оставляют без внимания, не даром о вас ходит молва, будто вы крадете роли у других артистов.

Это преувеличение, я просто выполняю свою работу, - отозвался Владек, немного смущенный похвалой.

Посмотрим, но я надеюсь, что мистер Лондон выберет именно вас. Главную роль исполнит Ричард Чемберлен, съемки сериала начнутся через десять недель в Японии.

Здорово! - воскликнул Владислав, позабыв, что еще ничего не известно наперед.

Удачи вам, - ответил Джеймс Клавелл, пожав ему руку.

Последующие два месяца тянулись словно два года. Влад вернулся к привычной жизни: ходил по магазинам, вечерами принимал гостей, участвовал в концертах и церемониях, но в тишине одиночества, когда мысли устремлялись вглубь души, он мечтал с тревогой о роли в грандиозном сериале - таком, который ждал всю жизнь, и становилось ему тогда весело и страшно одновременно. Мировая слава так притягательна, так тяжела. Вынесет ли он столь давящий груз?

Долгожданный день настал. Владислав встретился с Джерри Лондоном, о котором был немало наслышан, режиссер с широкой улыбкой протянул ему руку, сказал:

Вы приглашены на роль капитана Ферриера. Весь ваш сценарий вы получите посылкой.

Спасибо, - отозвался Влад, сердце его под мясом и ребрами сильно колотилось от нахлынувшего волнения, и тайным взором перед ним распахнулась новая дверь.

Вечером он позвонил Говарду, восторженным голосом воскликнул:

Говард, я с нетерпением жду, когда полечу в Японию. Роль капитана - это самое лучшее, что мне когда-либо предлагали. Десять дней и я уже буду в Токио. Поверить только: десять дней!

В течении оставшейся недели, бродя из комнаты в комнату, гуляя по саду, Владислав