Плач умирающих звёзд - Стейс Крамер

– Я в порядке, – с натугой произнесла Калли.

Мэйджа с грустным удивлением воззрилась на дочь.

– Что я с тобой сделала?.. – прошептала она. – За что тебе такая мать?

Первоначально Мэйджа очень злилась на Калли. И злилась она прежде всего за то, что дочь поставила ее в ужасное, постыдное положение. Может быть, не до такой степени она была бы зла, если бы Калли решила обворовать кого-то другого, незнакомого ее семье (Мэйджа не знала тогда и никогда не узнает, что жертвами Калли и ее приятелей-грабителей стали не только Дилэйн. Ведь якобы виновных в остальном уже давно осудили – это были люди Тумана). Но Калли выбрала именно дом Дилэйн, дом одной из лучших подруг ее матери. Это хорошо, что Кармэл так легко отнеслась к разоблачению Калли, но а что было бы, если бы она рассказала об этом полиции и всей бэллфойерской элите? Даже рак не так страшен был Мэйдже, как позор, который разрушил бы ее жизнь.

Но теперь, глядя на то, что творится с Калли, и вспомнив, как та уже не раз попадала в такое состояние, Мэйджа мигом забыла про свою злость, страх позора. Сердце матери обливалось кровью от осознания печальной истины: именно она является виновницей всего, во что вляпалась ее дочь, и того жуткого состояния, в котором та сейчас пребывает. А состояние это вызвано чрезмерными душевными переживаниями, телесным истощением. Мэйджа собственными руками, точнее, своей болезнью толкнула Калли на этот скользкий путь, который запятнал ее чистую душу. Из-за нее ее девочка так рано повзрослела. Зрелость ее оплачена красками юности, что болезнь матери безжалостно вымыла. Мэйджа бережно обняла Калли. Боль, вина и невероятная любовь переплелись в этом объятии.

* * *

Но и на этом потрясения в семействе Лаффэрти не закончились.

Спенсер, с таинственным видом, вывел сына, дочь и жену из дома и попросил каждого надеть черную повязку для глаз. Дети защебетали от восторга, предвкушая что-то необыкновенное. Мэйджа с доверием выполнила приказ мужа, гадая, какой же сюрприз он для них приготовил. Вся семья, с завязанными глазами, шла вереницей за отцом, ведомая его голосом и крепкой рукой.

– Не подглядывайте. Не подглядывайте! – все твердил Спенсер.

– Папа, мы еще долго будем пугать прохожих, находясь в образе несчастных кротов? – подшутил Бенни.

– Все, уже пришли. Вы готовы? – В ответ раздался радостный хор голосов. – Тогда снимайте повязки.

Калли в очередной раз чуть не лишилась чувств, увидев то место, возле которого она оказалась с семьей. Лаффэрти стояли напротив «Машеньки»!

– Зачем ты привел нас сюда? – недоуменно спросила Калли.

– Очевидно, чтобы пообедать тут, – ответил Бенни, смеясь. – Сегодня на обед у нас свеженькая сальмонелла!

– Дорогой, ну правда, что мы забыли у этой забегаловки? – удивилась Мэйджа.

Спенсер нисколько не смутился растерянностью жены и детей.

– Дело в том, дорогие мои, что сегодня я стал владельцем этой самой забегаловки. Мэйджа, помнишь, я говорил тебе про Чендлера? Мы с ним вместе работали в «Кэнди Грэдди». Отличный парень. Очень скоро мы стали с ним не просто коллегами, а друзьями. Друзьями, которых объединяет общая мечта – вкусно кормить людей и при этом работать на себя. Чендлер случайно нашел это кафе. Его продавали за бесценок, с ним связана какая-то дикая история о его бывшем владельце (поговаривают, криминалом увлекался, за что и жизнью поплатился). Но кого это теперь волнует? На место получше этого средств нам с Чендлером все равно не хватило бы. Так вот, мы сложили те гроши, которые накопили за время работы, и приобрели то, что исполнит нашу мечту… – воодушевленно сказал Спенсер, указывая на «Машеньку». – Мы тут все переделаем, сотворим максимально красивое и комфортное место, которое в будущем станет большим конкурентом для «Кэнди Грэдди» и ему подобным. Спенсер Лаффэрти вернулся, черт возьми!

Излишне говорить, как сильно обрадовалась вся семья, узнав эту новость. Невозможно было сомневаться в том, что амбициозный замысел Спенсера реализуется. Глаза его сияли неистовым светом, легкая улыбка играла на губах, выказывая волнение и предвкушение успеха.

– Папа, это так круто! Поздравляю! – воскликнул Бенни и кинулся обнимать счастливого отца. Тот стал гораздо счастливее, убедившись, что родные поддерживают его.

– Это я вас поздравляю. С сегодняшнего дня ваша жизнь будет становиться все лучше и лучше!

– Спенсер… у меня нет слов! Я всегда верила в тебя! Я знала, что ты справишься со своей хандрой и снова станешь великим! – восхищенно пролепетала Мэйджа.

– Вы – мое вдохновение, и ради вас я готов на великие дела. Я всецело посвящу себя обеспечению вашего счастья и благополучия! Калли, а для тебя у меня особая задача. – Спенсер вытащил из кармана своих брюк ножницы. – Бенни, передай сестре. – Бенни передал ножницы ошеломленной Калли, а глава семейства, тем временем, достал из того же кармана огрызок красной ленты, растянул его руками и скомандовал дочери: – Режь.

– …Почему я?

– Потому что все это свершилось только благодаря тебе.

– Это неверно, – смутилась Калли, отводя взгляд.

– Калли, все это несчастливое время ты обеспечивала нашу семью. И как хорошо, что однажды ты не выдержала и заставила меня пойти работать поваром в «Кэнди Грэдди»! Только там я понял, как сильно я люблю готовить и как здорово у меня получается это делать. Если бы не ты, я так и не нашел бы свое призвание. – Спенсер вот-вот мог расплакаться от умиления и благодарности у всех на виду, но пока что ему хватило сил, чтобы перебороть эмоции.

– Папа прав, – подключился Бенни, обычно сдержанный в проявлениях чувств. – Нам очень повезло, что у нас есть ты.

– Ты – наша гордость, – с любовью сказала Мэйджа.

А вот Калли, в отличие от отца, не смогла остаться стойкой. Она улыбалась, и в то же время слезы оставляли соленые дорожки на ее щеках. Это были не слезы отчаяния или злости, знакомые ей до боли. Нет, это были теперь другие слезы. Они стали теплыми, очищающими. Все презрение к себе начало медленно отступать, уступая место нежному, слегка ощутимому чувству – чувству собственного достоинства.

Калли перерезала ленту с такой осторожностью и светлой радостью, как будто ей доверили перерезать пуповину новорожденному. Мама, папа и брат стали обнимать ее. Кажется, тут плакали уже все…

Затем Спенсер пригласил детей и жену оценить убранство «Машеньки». Внутри было грязно, дурно пахло перегаром и невыветренным сигаретным дымом. Но на это ни Мэйджа, ни Бенни, ни уже тем более Калли, для которой вся эта обстановка была