Плач умирающих звёзд - Стейс Крамер

поддалась им. Хоть и слаба она была еще, тем не менее старалась уделить внимание всем, кто был рядом с ней. Всем… кроме Элеттры. Она жестоко отпихнула ее от себя, как в тот раз, когда погиб Деймос, и Эл хотела поддержать ее хотя бы сердечным объятием.

* * *

Ну что ж, вот мы и подобрались к решающему моменту в жизни команды «Греджерс». Турнир, состоящий из трех заездов, вот-вот должен начаться. Трибуны, как гигантские соты, гудели предвкушением, полнясь яркими красками нарядов и возбужденными голосами зрителей. В воздухе витало напряжение. Букмекеры что-то оживленно обсуждали, делая последние ставки; зрители, сжимая в руках программки, изучали данные о лошадях и жокеях, пытаясь угадать победителя. Лошади нервно перебирали копытами, словно чувствовали приближение ответственной минуты, солнце блекло отражалось на их взмокших боках. Бастиан, словно тень скользил мимо них, проверяя сбрую. Он не знал о событии, что вполне могло стать трагическим, произошедшем накануне с его ученицами, но был очень рад, заметив, какими дружными они стали. Никаких колкостей и перебранок, подстав. Девушки активно подбадривали друг друга и обсуждали тактику. Своей внезапной сплоченностью они очень разозлили соперников.

– Эй, кобылки, как там ваши коленки, не трясутся? – дразнила их Гризель Киннэрд из команды «Нордвесчер».

– Видели мы ваши грациозные «па», больше на конвульсии похоже. – А это была Мерсия Эсмонд из «Саутвелла». Ее подруги поддержали этот выпад едкими смешками.

– Как оригинально, – равнодушно вздохнула Диана.

– Да ладно вам, девчонки, может, они просто новеньких лошадок объезжают? – не смогла промолчать Хайед Мадейра, представляющая школу «Авалон». – Хотя, судя по их успехам, скорее, лошадки их объезжают.

– Главное, чтобы они на скачках так же «блестяще» выступили, – подхватила Мерсия. – Тогда приз зрительских симпатий за самое смешное падение им обеспечен.

Всадницы самодовольно переглянулись, наслаждаясь своим чувством превосходства.

Больше всех досталось Сабрине Герц. Она, как новенькая и младшая, уже давно являлась предметом желчных насмешек противников. Уже на старте к ней прицепилась Гризель. В этой талантливой малолеточке лидер «Нордвесчер» чуяла опасность, из-за чего она ощущала себя ущемленной, и потому никак не могла совладать со своими эмоциями.

– Герц, что это за взгляд? Высокомерный какой! Давай, покажи мне, что ты умеешь. Продемонстрируй свой идеальный галоп, свою безупречную посадку. Удиви меня, если сможешь. Хотя я сомневаюсь. Ты ведь просто очередная выскочка, которой повезло оказаться в нужном месте в нужное время.

Гризель на этом и не остановилась бы, если бы ее не прервал звон колокола, возвещавший о начале первого заезда. Жеребцы, словно выпущенные из лука стрелы, сорвались с места. Болельщики замерли в ожидании, точно перед взрывом. Лишь трепет на ветру флагов с гербами соревнующихся школ напоминал о неумолимом беге времени, приближающим миг триумфа или разочарования.

«Черные монстры» решили сообща, что в первом заезде они должны довести до победы Сабрину. В следующем году, когда будет новый состав команды, Сабрина будет единственной, кто знаком зрителям. И те, несмотря на то, что их кумиров больше нет, будут поддерживать команду «Греджерс», помня их одаренную преемницу. Без поддержки болельщиков путь к победе всегда мрачен, потому наши дальновидные «Монстры» перед своим выпуском, ради блага школы, вознамерились общими усилиями прославить имя Герц. Пока они блокировали соперников, Сабрина уверенно приближалась к финишу, чувствуя, как бьется сердце ее коня, вторя ее собственному. В последнем рывке Сабрина собрала все свои силы, соединившись воедино с Харизмой. Конь ответил на ее призыв, вырвавшись вперед на корпус.

– Сабрина Герц и Харизма! Школа «Греджерс»! – возвестил ведущий, после того как юный «Черный монстр» первым завершил заезд.

Трибуны взорвались овациями. Тактика сработала! В очередной раз всадницы «Греджерс» доказали, что, когда они не настроены друг против друга, когда они нацелены на общий успех, – то им под силу любые препятствия, и не страшны им никакие коварные планы завистников. Но все-таки они очень поразили мистера Теджейро, который после продолжительных склоков в команде уже перестал верить в них и слабо надеялся, что они войдут хотя бы в пятерку лидеров. «Пещера в самом деле творит чудеса!» – обрадовалась Индия, с гордостью глядя на свою бывшую команду.

Раскаленный воздух задрожал над ипподромом, когда был дан старт для второго заезда. Грохот копыт заглушал крики толпы, сливаясь в единый оглушительный рев. Соперники были разъярены донельзя. Опережая «Греджерс», они делали все для того, чтобы спровоцировать их падение. Каприс Херцог им все же удалось выбить из седла.

В центре беспощадной схватки оказалась и Искра. Диана и Эл чувствовали себя виноватыми перед Героевой за то, что так долго хранили тайну про Дани и миссис Брандт, и, чтобы загладить свою вину, решили не соперничать с ней в этом заезде, тем самым распрощавшись с грядущей победой.

Прошло достаточно времени для восстановления Искры после того нападения, но последствия травмы головы часто напоминали о себе то внезапным головокружением, то предательской слабостью. К сожалению, нестабильное состояние Искры стало ее главным барьером на финишной прямой. Цагар заметно снизил скорость, повинуясь ослабевшим рукам своей хозяйки. Плюс ко всему представители других команд не давали слабину, наседая со всех сторон и неумолимо сокращая дистанцию. К большому огорчению всех, кто болел за «Греджерс», в этот раз фортуна была на стороне «Нордвесчер». Победу забрала легендарная Гризель Киннэрд.

Накал страстей был нешуточным. Кого же в итоге будут чествовать зрители? «Нордвесчер» или «Греджерс»? А может, кто-то третий одолеет двух претендентов на кубок и будет ничья?

В финальном заезде Диана дала себе волю (за что команда была ей очень признательна, так как всем было ясно, что решающий подвиг должна, а главное, может совершить только Брандт). Диана наступила сама себе на горло, решив отдать первенство Герц и Героевой, но теперь пришло ее время. Больше она никому не уступит!

Диана с легкостью проделала большую часть смертельно опасного пути к финишу. Все ее существо было подчинено злости. А злость, как известно, может стать потрясающей соратницей при достижении наилучшего результата. Летя вперед, опережая былых лидеров, Диана думала о Савьере, о Маршалле и том немыслимом страхе, что она испытала, когда ее похитили. Думала она о Джерабе, об Элеттре с Рэми, о том, как ей удалось выжить под завалом, о матери и Даниэле… Чем больше думала она обо всем этом, тем больше злилась, и тем суровее она относилась к каждому, кто метил на ее победу.

Как давно Диана не чувствовала себя такой всесокрушающей! И пусть она вся состояла из злости, но ей при этом было хорошо. Злость эта подняла ее с колен, послужила приятным и нужным