Том 1. Усомнившийся Макар - Андрей Платонович Платонов

class="p1"><1923>

Небесная авиация

Земля сама – воздушный шар

На солнечной веревке,

Внутри клокочет газ и жар

В гранитной упаковке.

Летит – по солнцу чертит тень –

Не слышно и не дышит,

И груз пространств и деревень

Несет и не колышет.

И воет, воет и гнетет

Машина тяготения,

Но прочен трос стальной – не оборвет

И скорость не скорее времени.

<1923>

«Изобретатели!..»

Изобретатели!

Громилы мира,

Работники чудес и путники пустынь!

Какая мать свирепой силой обкормила,

Тебя, осиротелый, одинокий сын!

Ты видишь: не протоптана земля

И океаны в тьме гремят,

Надеждой тайной звезды веселят

И дух сопротивленью мира рад.

Крепчает тело и кровь густа,

Скрежещет мыслью жаркий мозг,

Пространств пустынных высота

Таит любовь цветов и скорбь ночных дорог

Какое сердце жизнь вместит?

Какая мысль с дежурства звезды снимет?

Неимоверный случаи – жить,

Изобретатель безымянный и незримый.

Урод живет и женщину имеет.

Но скован смертною судьбою,

Кто миром овладеть посмеет –

Изобретатель – мировой разбойник.

<1924>

Неоконченное*

Счастливое время

Мы жизнь поставили ребром –

Катися счастья колесо,

Катись не яблочком, ежом –

Закрой штыком

Счастливое лицо.

Оставь на время книгу и жену –

Скупы века на счастье и покой.

Нам задано судьбу

Вкрутую повернуть

Простою человеческой рукой.

Но наши руки просят не войны,

А книгу, микроскоп, мотор.

И легче нам завоевание луны,

Чем дикий человечий спор.

Но знаем мы:

Не будет микроскоп

Светить природою нагой,

Не ляжет в поле полный сноп,

Пока мы прочною ногой –

И не одной, а парой ног –

Мир не займем на шесть шестых.

Но сами мы не тронем крох

С дней мира, кратких и простых.

И странно в наше время жить –

Уметь мгновеньем дорожить,

Уметь винтовкой книгу заложить,

Чтоб встать, пойти

И – просто умереть.

И жизнь несказанно вкусна

С такою солью смерти.

И страстью и душой она напоена –

И в сердце чувства не измерить!

Но влагой станет кипяток,

Прозрачным воздухом остынет буря.

Пока же бури не окончен срок,

Греми красноармейский котелок:

Сорвет война любой листок

Календаря и им закурит.

И вот –

Через винтовку, газ и самолет

Вернемся мы домой,

К тому, что нас влекло:

Где пахота, машины, мысли полный ход –

Труда и знанья чистое стекло.

<1926>

Вождю оппозиции

Ты в лучших чувствах оскорблен:

Тебе одну шестую дали (считая тундры и пески),

Одну шестую мира пространства и тоски,

Где только рожь да лен!..

А где ж металл и механизмы,

Где прочность революции – бетон?

Какие тут в траве социализмы?!

По зипуну не скроишь мировой фасон!..

Ты удручен – и речью пышной

Исходит сердце страстное твое…

Не надобно кричать – и так все слышно,

Тебя любили мы,

Теперь – огнем единства бьем!..

Стерпи, товарищ, не горюй!

Ведь и другое у тебя бывало:

Ты помнишь сказку про березку и кору

И про козу про злую капитала?

Ты говорил: гони березку в рост,

Иначе съест ее коза Европы!..

Березовой стране мы клали в рот:

Питайся, милая,

Жируй младенческой утробой!

И деревцо росло по малости и силе,

А ты схватил и потащил из почвы:

Расти скорей!..

И тут-то мы завыли:

Брось дерево, бузила!

На дереве живые листья были,

Ты хочешь, чтобы стали клочья?..

В науке есть… какой-то камень

А в революции – железо есть!

Железо, вот, жуем почти губами –

Приходится десною есть,

Не обеспечены пока зубами!..

Ты думаешь, мужик башку поскреб

И только вошь в ногте осталась?

Смотри! Любая голова (будь в ней хоть медный лоб)

Как бы под тем ногтем

По швам не распаялась!

<1926>

Про электричество

Электрический огонь

Светит над кроваткой,

Спать не страшно с огнем –

Засыпать сладко.

Не шумит и не коптит,

А молчит и светит –

Без него бы страшно жить

Было нам на свете.

Даже кошка Машка наша

Вся трясется во тьме

И боится мышей.

Но зажгите огонек:

У мамаши простоквашу

Всю покушает она

И залезет за мышонком

На высокий потолок.

Да и я боюсь чего-то,

Если свет потушат.

Шепчет кто-то:

– Вот он, вот он!

И бывает жутко.

Если мама ляжет близко,

Я держусь за шею.

Скажет мама:

– Спи, сынишка!

И тепло мне с нею.

Я заметил из окошка,

Что на небе иногда

Загорается немножко

Электричеством звезда.

Вижу я, что лампа наша

Вся на ниточке висит,

Оборвать ее не страшно,

Только папа говорит,

Что без нитки –

Лампа не горит!

Папа мой не пионер,

А значок на шапке!

Он советский инженер –

Молот на лопатке.

Он машины из железа

Строит целый год.

Но какие – неизвестно,

И домой не принесет.

Я сказал ему однажды:

– Что ты, папа, жадный?

Знак надел – и ходит важный!..

Подари-ка нам машину –

Будем очень рады!

Правда!

Папа мой меня потрогал,

Будто я железный:

– Завтра едем-ка в дорогу,

Станцию посмотришь!

Невелик ты, но полезно:

Подрастешь – построишь!

И поехали мы завтра,

С мамой попрощались.

Взяли шапки, взяли завтрак,

С