Остров Свободы - Борис Геннадьевич Цеханович

Долбоёбы, дебилы…. И через пятнадцать минут толпа начальства прилетает на ОП. Проверяют привязку, ориентирование буссоли, боевых машин, прицелы и довороты и ругань постепенно смолкает. Все чешут затылки. Всё правильно. Уезжают обратно на КНП и вроде бы пошла команда на новую цель… Вдруг всё прерывается, команда «Отбой» и срочно совершить марш в Пункт Постоянной Дислокации. В таких непонятках прилетаем сюда, а нас здесь уже ждут особисты. Собирают всех офицеров, кто причастен к боевой стрельбе, на машину и в Гавану. Чего, что, зачем, почему? Никто не объясняет, а выгружают нас на «площади Революции» и прямо перед трибуной строят в одну шеренгу.

– Да…, – не удержался я, перебивая товарища, – это ж всё равно как если бы вас на Красную площадь привезли и перед Мавзолеем построили…

– Да…, и расстреляли бы. – Мрачно пошутил рассказчик, – да к расстрелу практически всё и шло. Ночь, под утро, стоим по стойке «Смирно». Правофланговый Главный военный советник и все его приспешники, потом комбриг со своими, потом мы. Я самый крайний. Вокруг кубинские автоматчики из охраны Рауля Кастро, а он сам в бешенстве бегает вдоль строя и орёт.

– …..Мы каждый день меняем маршруты движения Фиделя, держим в секрете, куда он поедет и когда. Ночует каждый раз в разных местах, чтобы ни один диверсант и враг не смог совершить покушения на вождя кубинской революции. А тут приезжают советские и первым же залпом накрывают Фиделя. И где? А 150 километрах от Гаваны, где его никто и не ждёт….

Все эти вопли, крики, ругань длятся примерно полчаса. Трахали всех, по очереди, кроме меня. До меня просто не дошла очередь – все устали и сдулись к этому времени…

Наконец-то Рауль прыгнул в свою машину и умотался со своей охраной. Но перед этим поставил Главному советнику задачу – Разбирайтесь, потом доложишь мне.

Вот тут то всё и всплыло. Оказывается Фидель решил немного порыбачить, понырять ночью и поехал из Гаваны на озеро с глупым названием «Политбюро». Потом уже особисты под большим секретом рассказали. Что там у него есть каса, куда он иной раз приезжает порыбачить. Озеро это соединяется с океаном длинным проливом, который охрана перегородила металлической сетью, чтобы не заплывали акулы и не мешали рыбачить. Хотя чего он там ночью мог в воде нарыбачить – не пойму.

Ну и как раз в этот момент, они приехали. Пока готовили касу и всё остальное, Фидель с ближайшей охраной отъехал на берег. Быстро облачился в снаряжение и нырнул в сопровождении нескольких аквалангистов, а через несколько минут туда лёг наш залп. Хорошо дальность была большая и разлёт тоже был приличный. Убить никого не убили, а вот переранили да контузили многих. Слава богу, ни один снаряд не упал в воду – а то Фидель бы всплыл брюхом к верху.

Приехали после площади к себе. Разложили боевые документы, артиллерийские расчёты – всё правильно и отработано в полном объёме, что у командира батареи, что у СОБа, так и у командира боевой машины. Закончив с документами, все «зачесали репу». Рассчитано всё верно, а лупанули вправо довольно прилично. Ну не может этого быть. Может дело в буссоли. Пошли в парк, расставили буссоль и выверили её, после чего прямо в парке развернули боевые машины и сориентировали их. Оп-па-на…. Пакет третьей боевой машины, как раз виновницы происшедшего, в отличие от других машин «смотрит» сильно вправо.

– Селиванов…, – заорал СОБ, – ты чего там выставил?

– Да всё правильно я поставил угломер, товарищ старший лейтенант, – «убитым» голосом прокричал командир машины.

Через пять минут всё выяснилось и все стояли кучей вокруг поникшего сержанта, не зная что говорить и как реагировать. Случай был уникальный и сержант был виноват лишь в том, что промолчал – ну, подумаешь чуть-чуть в сторону снаряды лягут. С другой стороны его молчание могло обернуться глобальными неприятностями для всего мира социализма. Неприятности – это ещё мягко сказано. Убить…., вот так просто… лидера страны….., обожаемого лидера населением страны… Страны союзника…. Из-за того, что один солдат чересчур резко сдал назад, а другой промолчал…. Все яростно курили, забыв, что они в парке и молчали.

Ночью, при зарядке пакета с транспортно-заряжающей машины, водитель резко сдал назад и краем заднего борта упёрся в кронштейн, на котором крепились прицельные приспособления, сильно загнув его. Вот и получилось: установки на панораме правильные, а пакет со снарядами смотрит сильно вправо. Было бы это днём, то это сразу же заметили. А ночью….

Хоть американцы и их союзники и блокировали Кубу, третировали её, не признавали руководство страны – Фидель Кастро был заслужено признан международным сообществом.

Впервые, по настоящему он заявил себя на судебном процессе, когда судили его с соратниками после неудачного штурма казарм Монкада. Он отказался от адвокатов и сам себя защищал. Режим Батисты вынужден был его отпустить по амнистии и он обратно уехал в Мексику. Да, он через некоторое время вновь, во главе новой команду снова высадился на Кубе и начал партизанскую войну, которая закончилась победой. Ну, победил Батисту, ну выгнал с острова американцев, но это не давало ему право считаться наравне с лидерами других стран. И воочию его разглядели на международном симпозиуме, посвящённому развитию Латинской Америки. Когда он вышел на трибуну без подготовленных тезисов, без единого листка бумаги толкнул речь на пять часов, с многочисленными цифровыми выкладками, данными, логически соединяющиеся друг с другом. И своей эрудицией, аналитическим умом просто сразил всех.

И сейчас, по прошествии стольких лет, Фидель иной раз, даже не в государственный праздник, мог собрать на площади Революции миллионную аудиторию горячих почитателей и толкануть речь часов на четыре-пять. И что самое интересное, жители Гаваны и участники митинга, слушали его с энтузиазмом. Даже не из-за того, что он говорил какие-то умные и дальновидные вещи или вещал о богатом и чудесном будущем… Он разминал свой ум перед народом, а народ просто развлекался и бурно реагировал на слова любимого вождя. А справа и слева от трибуны сидела политическая и культурная элита кубинского общества, в обязанности которой входила доведение до остального народа, всё что сказал вождь нации. А вождь мог иной раз говорить иносказательно и на следующий день всё это надо было «перевести» и выложить на страницах газеты «Гранма» в доступном и понятном для народа виде.

Последний раз по этому поводу произошла занятная история. Собрали общенациональный митинг, миллиончика на полтора, вышел на Трибуну Фидель и пошёл говорить. Первые два часа речь лидера нации лилась в понятном русле