Река течет через город. Американский рейс - Антти Туури

деньги были положены на имя Тапани, поэтому ему приходится и здесь тоже содержать Ээро и Тимо. Возможности торговли с Канадой, которые теперь изучает Тимо, пока оборачиваются только расходами на поездки, посредников и юристов и сложностями с чиновниками; все же Тимо рассчитывал заработать на транспортировке омаров столь большую сумму, что имело смысл взять напрокат автопоезд и прилично заплатить мне и Отто за доставку груза в Канаду, если мы довезем его не испортившимся. Тапани долго распространялся про омаров, хотел убедить меня в рентабельности этого дела. Я слушал его не слишком внимательно, было очень жарко, к тому же я пытался услышать, о чем говорят в доме Тайсто и Кайсу.

Тапани считал, что сауна уже готова принять желающих париться, отправился звать братьев и захватить банные принадлежности, а мне и Тайсто велел лезть на полок, не дожидаясь других. Он открыл дверь и спросил у Кайсу, пойдет ли она к ним, и так долго уговаривал, что Кайсу согласилась, но уже в дверях, на выходе, повернула обратно, когда на нее пахнуло жаром с улицы, Тапани взял ее за локоть, и они пошли под ручку вдоль стены сауны под пальмами — толстая Кайсу и загорелый Тапани. И вскоре они скрылись за цветущими кустами.

Я стал искать в доме банные простыни и белье, а Тайсто сходил к себе за вещами. Мы вышли в одних плавках и по дороге в сауну окунулись в бассейн. Тайсто долго стоял в мелком конце бассейна и уверял меня, что здорово наслаждается жизнью здесь: даже жара не кажется утомительной, если находишься не на строительстве дороги, а у освежающей воды бассейна. Я подбирал с поверхности воды листья, и паучков, и слепней.

Тапани, Ээро и Тимо подошли к бассейну и с криками попрыгали в воду, поплыли в другой конец, схватили Тайсто и стали его топить. Тайсто сопротивлялся, ругался, отбивался. Они отпустили его и хотели приняться за меня. Я вылез на берег и сталкивал их с края бассейна обратно в воду. Они дурачились, вспоминали моих брательников и их проделки. Я пошел в сауну.

Сидел на полке и в одиночестве плескал водой на каменку. Из-под полка неприятно попахивало засохшими обмылками. Я открыл дверь парилки, плеснул воды на каменку и дал пару выветриться. Запах ослабел. Я закрыл дверь, поддал еще пару и лег. Парни пришли в сауну, полезли на полок, стали толкать меня, пришлось сесть. Тимо сказал, что в Монреаль надо ехать на днях, сумку в дорогу лучше уложить заранее. Он спросил, говорил ли я Кайсу о поездке в Канаду. Я ответил, что не имею обычая кричать о своих делах наперед. Если поездка состоится, расскажу об этом Кайсу перед отъездом, чтобы избежать долгих слез и упреков, иначе придется слушать об этом неделями, а я был бы не в состоянии выслушивать еще и это в придачу к другим упрекам. Парни сочли, что это хороший метод, пообещали им воспользоваться.

Я вышел в предбанник и надел плавки, в бассейне были люди из других домов — матери семейств, приведшие детей поплавать. Ребятишки перекрикивались. Женщины разговаривали между собой. Я не мог понять, наканом языке. Бросив взгляд в сторону своего дома, я увидел, что у двери стоят мужчина и женщина. Мужчина был в белом костюме, а женщина в поплиновом жакете с длинными рукавами, рядом стояли два чемодана. Эти люди звонили в нашу дверь. Я вылез из бассейна, и вода текла с меня, пока я шел по выложенной плитами дорожке к нашему дому. Дворник подстриг газон и вымыл плиты из шланга, но всю траву с плит смыть не удалось, так что на мои подошвы сразу налипли травинки и песок; идти босиком по газону я не хотел — дня за два до этого Кайсу видела там змею, которую не удалось убить.

У двери стоял мой старший брат с женой. Я был изумлен, но, видя, как они потеют в своей толстой одежде, сказал им шутливо: «Добро пожаловать в замечательный климат юга». Брательник пожал мне руку и сказал, что, по его мнению, жизнь здесь не такая уж скверная. Я велел им подождать, пока схожу в сауну за ключом; когда я вернулся, они стояли впритык к стене, скрываясь в узкой полоске тени, падающей от дома. Брательник посмотрел на висячий термометр и попытался перевести его показания на более знакомые. Я впустил их в дом. В квартире с кондиционером было прохладно, они никак не могли перестать восхищаться этим. Я предложил им сесть, позвонил Кайсу, которая сильно обрадовалась, она всегда была в хороших отношениях с женой моего старшего брата, пообещала прийти немедленно.

Брат рассказал, что прибыл в Нью-Йорк на конференцию инженеров, жену захватил с собой, чтобы она случайно не ударилась в загул. Я спросил, неужели они не могли предупредить о своем приезде. Брательник сказал, что они хотели преподнести нам приятный сюрприз. Я спросил, что бы они стали делать, если бы мы в это время оказались в другом конце материка, ведь могло же и так случиться. На это он спросил: что мне там делать, в другом конце материка?

Невестка стала рассказывать, как трудно им было найти нашу квартиру; таксист, к которому они сели в аэропорту, никогда не слышал о таком адресе. Невестка подозревала, что водитель не понимает по-английски, и на плохом испанском пыталась объяснить, что им надо в жилой район Оушен Грин. Водитель спросил, откуда они приехали, и когда услыхал, что из Финляндии, повез их в город к какой-то таксофирме. В той фирме работали таксистами финны, и девушка-диспетчер вызвала одного из них по телефону. Водитель-финн и доставил их на место; брательник жаловался, как дорого ему встала эта езда взад-вперед и как он обливался потом, сидя в такси, из его одежды можно было бы выжать несколько литров жидкости. Я сказал, что Тайсто и остальные сейчас в сауне, брат с женой могли бы пойти туда, если она не очень стесняется соплеменников. Но она сказала, что охотнее приняла бы душ. Я показал ей ванную, брательник внес в комнату чемоданы и стал искать в одном из них плавки.

Кайсу вошла, когда он натягивал плавки, бросилась его обнимать и твердила, как она рада встрече. Я сказал, что мы идем в сауну. По дороге брат рассуждал, что температура в сауне не могла быть выше, чем температура воздуха на улице. Я не стал возражать.

В сауне все заорали, увидев гостя, Тапани приветствовал