Дым над тайгой - Станислав Васильевич Вторушин

Матвей Серафимович с готовностью согласился и перешел к делу.

— С чего вы хотите начать у нас практику?

— С нефтеразведочной экспедиции, — не задумываясь, ответила Татьяна.

— С места в карьер? — удивился Матвей Серафимович. — Вам надо познакомиться с нашими условиями, непременно заглянуть в райком партии.

— А что они могут мне сказать? — спросила Татьяна. — Там что, работают геологи?

— Заведующий отделом промышленности еще недавно работал в нефтеразведочной экспедиции начальником цеха. Впрочем, и у нас есть люди, знающие геологов, — Матвей Серафимович приподнялся и несколько раз бухнул кулаком в стену. Через несколько секунд в кабинет вошла девушка, высокорослая, немного крупноватая, с тяжелыми черными волосами, рассыпавшимися по плечам. Не сказать, чтобы очень привлекательная и броская. Такую увидишь на улице, вряд ли задержишь на ней внимание, а при новой встрече и не вспомнишь, сразу отметила про себя Татьяна.

— Знакомьтесь, — сказал редактор. — Светлана Ткаченко. Наша заведующая отделом писем.

Татьяна представилась сама. Редактор ее дополнил:

— Практикантка из Уральского университета, приехала в командировку от областной газеты... Ты собиралась по письму к геологам. Когда туда вертолет?

— Где-то через час. Мне должны позвонить.

— Что же ты мне раньше не сказала?

— Мне самой только что сообщили.

— Значит, такие дела... Возьмешь ее с собой, — редактор кивнул на Татьяну. — Только она в своей экипировке может там околеть. Ты уж найди ей что-нибудь одеться по-нашему. Не в этой же одежде ей лететь в Таежный...

Светлана, обутая в подшитые валенки, остановила взгляд на Таниных сапожках, кивнула на лежащее на стуле пальто:

— Твое?

— Мое.

— Бери и пойдем, — решительно сказала Светлана. — Вертолет ждать не будет.

Дальнейшее разворачивалось, как в доброй сказке. Когда вышли из редакторского кабинета, Светлана провела Татьяну в свою комнату, на двери которой висела табличка «Заведующий отделом писем». Усадила на стул, сказала:

— Я сейчас.

Вернулась через считанные секунды вместе с худенькой девушкой, с виду совсем подростком. Остановилась с ней посреди комнаты и, кивнув на Таню, сказала:

— Надо человека выручить. Приехала к нам из Уральского университета на практику. Посмотри, как одета. Мы с ней сейчас летим в Таежное. Отдай ей свои валенки, а ее сапоги надень. Размеры у вас, по-моему, одинаковые.

Такая бесцеремонность немного смутила Таню.

— Что же это мы человека раздеваем? — сказала она. — Ей ведь тоже холодно будет.

— Ничего с ней не случится. У тебя сапоги на меху, а ей до дому два шага. Пока будем в командировке, походит в сапогах. Ты как, Натали, не возражаешь?

Наталья, редакционная машинистка, вчерашняя школьница, мечтавшая именно об Уральском университете, даже просияла от радости. Одна мысль о том, что она может услужить студентке университета, делала ее счастливой.

— У меня дома другие валенки есть, — торопливо сказала она Татьяне: — Вы и носки мои наденьте.

— Вот это молодец, — одобрительно кивнула Светлана. — Носки мы захватим с собой. Пошли за шубой, надо торопиться. Сейчас я диспетчеру позвоню, пусть передаст Михаилу, что пассажир прибавляется.

Позвонила, сказала насчет пассажира. Диспетчер, видимо, что-то возразил, потому что Светлана, прикрыв трубку ладошкой, усмехнулась.

— Возьмут, куда они денутся, — и в трубку: — Специальный корреспондент областной газеты. Областной, да... Вот и хорошо. Когда вылетаем? Ага, — положила трубку.

Точного времени вылета диспетчер не назвал. Сказал, что вертолет должен быть примерно минут через сорок, может, чуть меньше, может, чуть больше.

Пока Светлана говорила по телефону, Таня переобулась. Надев валенки, встала, сделала несколько шагов по комнате. Новая обувь оказалась ей впору. Светлана накинула на себя шубу, достала из шкафа шапку из серебрящихся соболей, бережно погладила ее ладонью и надела. Потом повернулась к Татьяне, словно показывая, как должен одеваться живущий на Севере человек. Они вышли.

Светлана жила в коммунальной квартире на втором этаже старого деревянного дома. Квартира была неприбранной. На кровати, в головах которой висела гитара, лежали брюки, пышная ушанка из какого-то незнакомого Татьяне меха, толстый свитер. На спинке стула висела юбка. Светлана достала из шифоньера белый полушубок:

— Померяй.

Татьяна надела полушубок, повертелась перед Светланой, как перед зеркалом. Та даже прищелкнула языком, сказала с завистью:

— А ты, мать, и в нем выглядишь прекрасно, — и подала ей шапку.

Татьяна от ушанки отказалась, посчитав, что если ей будет холодно, согреет воротник полушубка.

— Ты что? Бери, это же полярный песец, — Светлана втиснула ей в руку шапку и направилась к двери.

В аэропорту она не стала заходить ни в кассу, ни в диспетчерскую, а пошла прямо к вертолету, находившемуся на заправочной стоянке. Вертолет походил на громадную, серую, нахохлившуюся от мороза и опустившую крылья птицу. Концы его лопастей тоскливо свесились вниз и, казалось, вот-вот коснутся снега. Около машины прохаживался парень в зимней летной одежде.

— Бортмеханик, — сказала Светлана спутнице. А когда подошли, по-свойски бросила: — Привет, Володя.

— Привет, привет! Ты тоже в экспедицию?

— Куда же еще, — ответила Светлана. — Да не одна. Вам разве диспетчер ничего не говорил?

— Говорил. Сейчас придет командир, полетим... Да вон он уже идет.

От аэропорта к вертолету шагал мужчина в унтах и синей меховой куртке.

Приблизившись к девушкам, поздоровался, улыбаясь, посмотрел на Татьяну. И совершенно неожиданно сказал:

— И чего это вас всех тянет в корреспонденты? Не женское это дело.

— А какое, по-твоему, женское? — по-свойски грубовато спросила Светлана.

— Детей рожать. Быть хорошей женой и матерью, а не мотаться зимой по всему Северу.

— Это ваши жены детей рожают. А нас кормить некому. Мы должны сами себе на жизнь зарабатывать.

— А язык у тебя не хуже бритвы, — сказал командир и поднялся в кабину.

Вертолет начал раскручивать лопасти. Корпус лихорадочно затрясся, гул нарастал. Вокруг машины поднялась снежная метель, в которой Таня не увидела, а почувствовала, как вертолет оторвался от земли и понесся вперед, набирая высоту. Внизу промелькнуло здание аэропорта и несколько «аннушек». К одной из них шли трое. Только сейчас, увидев летчиков, Татьяна вспомнила о договоренности с Андреем. Как же все неловко получилось. Сказала, что в редакции сообщат ее адрес, а сама никого не предупредила. Однако, подумав, она успокоилась. Редактор знает, что Татьяна улетела, знает об этом и машинистка. В общем, ничего страшного. Командировка есть командировка.

Поселок