Пассажиры империала - Луи Арагон

— Я не знала, друг мой, что у вас гости.

Барон поцеловал ей руку.

— Вы нисколько нам не помешали, Рэн. Позвольте вам представить мосье Вернера…

— Очень рада, мосье Вернер. Но вы не обращайте на меня внимания. Я сейчас бегала по магазинам, словно мне двадцать лет. Париж для меня всё тот же.

Она положила свёртки и сняла шляпу. Потом спросила:

— Есть вести от Карла?

Барон покачал головой.

— Вероятно, у него дел по горло. Сегодня во французских газетах говорится о фон дер Гольтце. Мой сын, дорогой Вернер, сейчас в Константинополе, с нашей миссией…

Рэн вышла в соседнюю комнату. Вернер понял, что аудиенция окончена. Он встал.

— Итак, нет ли надёжного способа сообщаться с вами, не привлекая внимания? — спросил барон.

— Ах, извините пожалуйста. Я не хотел беспокоить вашу супругу… Дело вот в чём: я столуюсь неподалёку от своей квартиры в одном семейном пансионе, очень приличном пансионе, где останавливается немало иностранцев… По вечерам там немножко музицируют, немножко танцуют… Иной раз и я остаюсь там после обеда, послушать, что говорят в Париже. Хозяева пансиона — французы, почтенное, но разорившееся семейство, у них есть связи… Я даже встречал там адмирала Курто де ла Поз. Ну, знаете, того, который умер недавно… Он состоял в правлении предприятия, с которым Манесманы конкурируют в Марокко…

Барон недовольно скривил губы. Что за мысль посещать какие-то вечеринки в надежде встретить на них отставных адмиралов… А Вернер продолжал.

— Если вы пожелаете направить ко мне вашего посланца, проще всего ему остановиться в этом пансионе… Он не привлечёт внимания… мы могли бы самым естественным образом беседовать с ним за обедом или вечером, слушая игру на пианино…

Всё тот же стиль конспирации, который вызывает у фон Гетца иронию. Но в конце концов этот пансион мог пригодиться: пожалуй, Вернера удастся использовать в некоторых случаях не только для собирания сплетен. В гостиную вошла Рэн, принесла белые розы в хрустальной вазе.

— Розы? — воскликнул барон. — Кто же вам их прислал, дорогая?

— Не скажу… Хочу, чтоб вы поревновали немножко… Ну, разумеется, прислал Кенель… А знаете, его молоденькая приятельница очень недурна…

— Она, кажется, итальянка? Дорогой Вернер, запишите, пожалуйста, адрес вашей маленькой гостиницы… Так мы и решим… если, конечно, понадобится.

— Вот, пожалуйста, — сказал с поклоном Вернер, нацарапав что-то на визитной карточке. — Называется гостиница «Семейный пансион Звезда»… и в самом деле у них вполне по-семейному… Да и содержит этот пансион семья: молодой вдовец, его сестра и мать. Их фамилия — Меркадье…

Ваза с белыми розами довольно резко стукнулась о стол.

— Осторожнее, Рэн, — заметил барон. — Вы разобьёте вазу.

— Извините, друг мой… Меня поразило совпадение… Как вы говорите, мосье Вернер, «Пансион Звезда»? Представьте, друг мой, я получила от Эльвиры письмо, в котором она сообщает мне свой адрес. Она живёт в этой самой «Звезде»!

У господина Вернера ходуном заходили усы и брови. Он был преисполнен восхищения: у него оказались общие знакомые с такими людьми, как барон и баронесса фон Гетц. Он воскликнул.

— Ах, вот как! Вы знакомы с госпожой Манеску? Очень любопытно!

Барон фон Гетц явно был не в восторге от продолжения разговора. Однако пояснил:

— Госпожа Манеску была замужем за моим сыном, который сейчас находится в Турции.

— Скажите, пожалуйста, мосье Вернер, — спросила баронесса фон Гетц, когда гость склонился перед нею в поклоне. — Как вы сказали фамилия людей, которые содержат этот семейный пансион, — Меркадье?

— Меркадье… Отец молодого владельца пансиона некогда удрал за границу, прихватив всё своё состояние. Он был учитель, а бежал от того, что жена ему надоела… Кстати сказать, я его понимаю… Ну вот, им пришлось как-то выпутываться… они и завели этот пансион…

— А почему это вас так интересует, Рэн? — недовольно спросил барон.

— Да просто так, друг мой! Опять совпадение, вернее, почти совпадение. Я когда-то знала некиих Меркандье, которые разорились. Но фамилия не совсем та — Меркандье, а не Меркадье…

Вернер удалился, полный решимости поухаживать за Эльвирой Манеску. Он заметил, что она смотрит на него пристальным взглядом. Невестка барона фон Гетца! Бывшая невестка, но это всё равно… Вернер теребил усы. Конечно, «Отель Мерис» лучше «Семейного пансиона Звезда», но Вернера переполняло сознание своей удачи, и, проходя под аркадой улицы Риволи, он уже обдумывал, какие слова он скажет в жёлтой гостиной пансиона, склоняясь над пухлыми плечами румынки. Если ему не удастся снискать благоволение барона фон Гетц своими связями с заводчиком Виснером, а через него и с Пуанкаре, то можно выдвинуться и другими способами.

XXXII

— Да что вы! По-моему, у вас премиленькая квартирка, — сказала баронесса фон Гетц.

Госпожа Манеску рассыпалась в извинениях: дочки такие безалаберные, да надо сказать, и прислуга здесь неважная, но, конечно, всегда надо держать свой дом в порядке, — тогда не страшно, что застанут тебя врасплох… Но ведь у них так мало знакомых в Париже и тем более уж нельзя было ожидать, что вот отворится дверь и появится кто-то из прежних знакомых, из другого мира, гость, совсем не привычный к такой убогой обстановке.

— Дорогая мадам Манеску, право, вы очень уж разборчивы. Ведь тут гораздо лучше, чем в гостинице, и для временного пристанища в Париже…

— Ах, у нас столько забот! А тут ещё война! И для чего Румынии соваться в дела соседей?.. Я боюсь, что… Вот и Эльвира пришла; она приготовит нам чай…

Эльвира вошла, как всегда, запыхавшись, — нелегко подниматься на пятый этаж. Сняла шляпу и только тогда заметила, что возле матери кто-то сидит. Она не сразу узнала гостью. Ведь она совсем не ожидала увидеть здесь Рэн, так была захвачена шумной парижской сутолокой, парижскими магазинами, по которым бегала скорее от нервозности, чем по необходимости, и так уставала, что возвращалась домой едва живая. Наконец она узнала Рэн, и как будто вся кровь отхлынула у неё от сердца. «Это вы, Рэн?»

Рэн поцеловала её. Как Рэн очутилась здесь? Рэн, не ответившая на письмо Эльвиры, Рэн, находившаяся в Германии, или в Италии, или где-то на краю света… Вдруг сердце Эльвиры заколотилось, всё вокруг затянул туман. Осталась лишь эта элегантная женщина и тонкий запах её духов. Но за ней был Карл, тень Карла, его высокие плечи, его улыбка. Карл, который ушёл навсегда.

— Как он? Здоров ли? — спросила она чуть слышно.

Рэн провела рукой по её лбу. Бедная Эльвира, она ещё больше растолстела. Баронесса фон Гетц вздохнула: знает ли