Туманный урок - Ила Сафа

представить в виде сумочки на длинной цепочке «Карл Лагерфельд». В ней было всё: и заявление о себе, и шик, и стиль, и функциональность. В стенах учебного заведения Клара сразу выделялась внешним видом. Её гардероб был бесконечен. Каждый день я с интересом наблюдала, какой модный лук выберет наша икона стиля «шестьдесят плюс». И каждый раз она выглядела восхитительно. Многие не замечали, как цветовая гамма гармонирует с её цветом кожи и волос, как подобранные аксессуары идеально дополняют образ и как лёгкость, с которой Клара презентовала все эти вещи, автоматически списывает ей возраст.

Если бы меня попросили описать Берту одним словом, то я бы сказала – авоська. Хрупкая на вид, она была сплетена из суровых нитей. Немодная, некрасивая, зато практичная и очень прочная. Я понимала, что там что-то есть внутри, но до конца не осознавала, что именно. Чувствовала, что она наполнена сюрпризами и неожиданными качествами, но там надо было покопаться как следует. Внутри скрывались таланты или увлечения, которые не сразу раскрывались. Как и авоська, фитнес-тренер не боялась тяжеловесных задач, но решала их по-своему, не слушала ничьих советов и указаний сверху. Убедить её в чём-то не представлялось возможным.

Юдит сразу произвела отталкивающее впечатление. Её глаза скрывали толстенные двойные линзы, попробуй загляни – бесполезно. Слова – скупые, чёткие и громкие – иногда даже заставляли вздрагивать. Атташе-кейс чёрного цвета с кодовым замком, как в фильме про шпионов. Туда лучше не заглядывать. Её постоянная напряжённость передавалась на расстоянии нескольких метров. Если дистанция сокращалась, то становилось не по себе. Ученики предпочитали с ней не связываться, как и я. Лишь Клара находила подход и брала над ней шефство. С другими коллегами у Юдит то и дело вспыхивали неприятные дискуссии. Все понимали, что дело не в отсутствии педагогического призвания, причина – психическое расстройство. Какое именно, я не знала. Администрация города, как работодатель Юдит, перепробовала все варианты, чтобы подобрать для неё место. Только наш дружный коллектив смиренно принял такой «бонус». Все остальные отказались.

Вот такие семь гномов во главе с Белоснежкой трудились в открытой школе полного дня. Меня прозвали цыплёнком. В свои тридцать шесть я была самым молодым гномом среди коллег.

Глава 6. Беньямин

05.02.2020

– Привет, фрау Водка! – прокричал на весь школьный двор Беньямин, обращаясь ко мне.

В одиннадцать сорок пять наступала продолжительная перемена, и всех детей выгоняли на улицу. Мой трудовой день начался с приветствия «под мухой». Многие обернулись, чтобы узреть фрау Водку. Я посмотрела на Беньямина. Его конопатое лицо сияло от восторга. Он стоял метрах в двадцати от меня вместе с ребятами из десятого класса. Сам ходил в девятый, заодно и в группу квалитренинга. Я пошла дальше своей дорогой. Внутри всё сжалось. Слишком хорошо уже знала боль от этих внутренних плоскогубцев.

– А правда, что вы каждый день пьёте водку? – ни с того ни с сего спросил меня Беньямин в самом начале урока.

– Конечно. С утра приняла – и сразу к вам! Ещё в России медведи по улицам гуляют, не знал? – ответила я.

Стереотипы о России и русских людях выводили меня из равновесия. До работы в школе мне почти не приходилось сталкиваться с подобными вопросами. Но теперь я узнавала столько нового о себе и своей родине. Предрассудки, связанные с употреблением водки, встречаются очень часто. Говорят, что Россия – самая пьющая страна в мире. На самом деле по уровню потребления алкоголя Россию можно сопоставить с Францией или Германией. Когда из Москвы меня отправили в командировку в главный офис компании в Мюнхен, первое, что удивило, – это наличие в офисе ящиков с пивом. Пропустить бутылочку «Радлера» после обеда прямо на рабочем месте было обычным делом.

Многие думают, что в России всегда минусовая погода, а русские биологически устроены так, чтобы не чувствовать холода. Однажды на собеседовании на вопрос, как я добралась, ответила, что погода застала врасплох: сильный дождь сменился снегом и создал опасные условия на дороге. На это мне в шутку бросили, что, мол, вам не привыкать – вы же из России.

Не только знаменитые клише кололи своими шипами. Я замечала конкретные факты, вызывающие во мне негодование, будто меня вместе со всем родом соплеменников хотят послать в лес.

Таблицу Менделеева под его именем никто не знал! Русского учёного, открывшего периодический закон, трижды номинированного на Нобелевскую премию, никто даже не упомянул в учебниках. Периодическая система химических элементов так и висела там безымянной. Про Гагарина не слышали, зато про Армстронга – почти каждый. Имена Пушкина, Толстого и Чайковского ученикам ничего не говорили, зато рекламу водки «Горбачёв» знали все. Хотя на вопрос, кто это такой, большинство детей пожимали плечами. Матрёшку, конечно же, видели многие. Но это как с макаронами: многие думают, что их родина – Италия, а на самом деле всех опередили китайцы. Ходили слухи, что и матрёшку родили совсем не русские мастера, а японские[11].

В отличие от школьников, у взрослых представление обо всём, что касалось самой большой страны в мире, было жёстче. Когда заходила речь о русских спортсменах, то в первую очередь я слышала про допинг. В политике – диктатура, в обществе – отсутствие прав и свободы слова. Всему миру угрожали, конечно же, русские бандиты и хакеры.

Как я ни старалась обострить слух и поймать что-то положительное о соотечественниках, не получалось. Я и перестала искать.

– А «сука блиять» – это очень обидное ругательство? – Беньямин хотел блеснуть знаниями о русском языке.

– Да, и попрошу больше так не выражаться.

Я не знала, вышло ли замаскировать удивление, перемешанное с отвращением. Эти ругательства знали многие подростки из школы, но далеко не все понимали, что они означают и насколько режут слух русскоговорящим людям, не употребляющим мат.

– А что это значит? – не унимался Беньямин.

Мои познания о русском мате или сленге, которые благодаря онлайн-играм вошли в другие языки, были ограничены. Я предложила сменить тему и наконец перейти к его родному языку, а именно – изучению карикатур.

Ученикам предлагалось описать картинку, которая сатирически поднимала социальную или политическую тему. Затем проанализировать изображение, уловить посыл автора и подобрать название для иллюстрации, в конце – высказать своё мнение.

– Что вы здесь видите?

Обсуждать изображение никто не спешил.

На письменном экзамене могли разбирать карикатуры. Оценивали как содержание написанного – богатство мысли, достоверность, структуру, так и языковой состав – например, выбор формы изложения.

– Ну всё же понятно! Чувак тупой, не умеет писать.