Евгений Онегин. Престиж и предрассудки - Юлия Фёдоровна Ивлиева

Ну и самым примечательным, хоть и не имевшим сколько-нибудь деловой выгоды, оказалось то, что деревня, в которой проживал помещик Петушков, граничила с владениями дяди Онегина, а теперь, стало быть, самого Евгения. Вести об увеличении состояния франта в связи с получением наследства уже облетели Петербург.

В последнем своем письме Иван Иванович похвастал, что свел знакомство с досточтимым гостем из столицы. Естественно, чтобы придать себе веса и значимости, не подозревая, что подольет масла в огонь обид Андрея Модеста.

Проигранное пари до сих пор сидело занозой в его самолюбии и жутким долгом перед Брылем. Онегин ловко выпутался из скандала, сделав барышне Строгановой предложение. И если уж Андрею довелось остаться в проигрыше и расплатиться, то он желал увидеть Онегина пойманным в силки и окольцованным. Лизонька Строганова ожидала возлюбленного в Петербурге, и о помолвке с Онегиным то и дело заходила речь.

Так что предвкушение удовольствия от кислой мины франта, когда он напомнит о предстоящем браке и конце свободы, придавало Модесту немалой стойкости в сложном и весьма утомительном путешествии.

Настроение его улучшилось, только когда двуколка подкатила к крыльцу и навстречу вышел хозяин имения.

– Счастлив! Счастлив! – приговаривал Петушков и улыбался пусть и заискивающе, но искренне и добродушно.

Андрей вышел из повозки. Лакей стащил его не слишком объемный и шикарный кофр, но проявленные обходительность и внимание дали ему почувствовать себя важным и значимым, пролились словно бальзам на сердце.

Сколько-нибудь живописного вида с крыльца дома Петушкова не открывалось. Окна упирались в лес, вырубленный лишь под двор. Солнце уже закатилось за верхушки, пыльная, липкая, невыносимая жара, терзавшая Андрея всю дорогу, спала. На смену вот-вот ожидалась прохлада, но он уже чувствовал сырость и влажность, которыми потянуло от старых деревьев и, скорее всего, недалеких болот, поэтому догадался, что его ждет новое неудобство – удушливая мшистая промозглость.

Впрочем, пока его встречали радушно, как дорогого гостя. Крепко сбитая розовощекая девица по приказу хозяина подала знатный кувшин квасу, и Андрей не удержался, обсмотрел и облапил всю ее взглядом, прикидывая, насколько свободны взгляды в деревне и что сойдет с рук столичному гостю.

Иван Иванович болтал без умолку, сразу предложив умыться, привести себя в порядок в отведенных для гостя покоях и проследовать к раннему ужину, который ему приготовили, поскольку с нетерпением ждали.

За ужином Андрей в первый раз осознал, что он знать не знает этого Ивана Ивановича, да и у того весьма туманные представления о нем. Они свели знакомство давно, случайно и мельком, обстоятельств этого знакомства оба уже толком не помнили и теперь были вынуждены провести некоторое время перебирая знакомых. Так или иначе, а общих разыскали. Кажется, по отцу. Общих тем для разговора никак не подбиралось. Совместных интересов тоже не нашлось. Иван был старше Андрея, но в отцы не годился. Андрей не занимался бизнесом и делами экономики, не торговал, не сдавал в аренду помещений, не водил дружбы с банкирами, разве только встречался за картежным столом. Но скорее всего, с настолько мелкими и незначительными чинами, что им не возбранялось играть, и вряд ли они владели ценными и важными знаниями.

Знатными знакомствами Модест тоже похвастать не мог, врать опасался: вдруг Петушков попросит о какой-нибудь услуге? Оценить, насколько преувеличивает свою деловитость и осведомленность хозяин дома, не мог, и, если совсем откровенно, Андрею не было до этого никакого дела.

Гость быстро перешел на банальные светские сплетни, стараясь нащупать тему, наиболее интересную для Ивана Ивановича, а дальше уже старался перейти к той, которая занимала его самого, – житье Евгения Онегина.

– Дядюшка его досточтимый скончался совсем недавно. На пару неделек бы пораньше посетили нас – и на похороны бы успели, – посетовал Иван Иванович. – Все провели чинно-благородно. Достойный был помещик. Экономный, с деловой хваткой.

– Наверное, Евгений уже оформил все дела на себя и торопится покинуть ваши живописные места? – вставил Андрей. – Насколько припоминаю, он большой почитатель светского общества, завсегдатай модных салонов и театра. Вы по нему, должно быть, сразу приметили: одевается под стать лондонскому денди, общение ведет легко, манеры приятные.

Петушков довольно закивал, соглашаясь.

– Все так, все так.

– В Петербурге он оставил многие развлечения, надо думать, за столько времени здесь соскучился, – продолжил Модест.

– Возможно-возможно, деревня не может предложить обширных развлечений, но может статься, что наши живописные места и благоприятный для здоровья климат пришлись ему по душе. Поскольку, познакомившись с ним у Лариных, я давеча посещал их снова, мне не показалось, что Онегин спешит вернуться в столицу. Думаю, его отвлек молодой Ленский. Они, кажется, очень сдружились. Хотя почем знать, может, и сами Ларины. Обе – миловидные девицы на выданье. Ольга, младшая, просватана за того самого Владимира Ленского, а вот Татьяна…

– Евгений не стремится к брачным узам, – хмыкнул Андрей. – Красивых, богатых барышень знатных сословий в его распоряжении предостаточно и в столице. Вряд ли он польстится на барышню из глубинки. Когда надумает жениться, будет учитывать и престиж, и выгоду.

Андрей решил раньше времени не открывать тайну, пока известную ему одному. Хотя с трудом удержался, чтобы не похвастаться значимой деталью из жизни так почитаемого здесь Онегина. Он с удовольствием самолично напомнит об этом казусе самодовольному франту и с еще большим удовольствием полюбуется на его досаду и раздражение. Раз Евгений утаил сей факт от деревенских знакомых, значит, обнародование его скорой помолвки весьма покоробит героя. Модест и не сомневался, что пара местных девиц жаждет его внимания, а то уже мечтает и о замужестве со столичным гостем.

– В наше время все чаще имеет место любовь – тот странный порыв чувств, который я бы уж, скорее, назвал болезнью, но его весьма постоянно и неразумно предпочитают расчету и выгоде.

Модест лишь рассеянно покивал головой, соглашаясь, однако беседу не поддержал. Что хотел он узнал – и теперь раздумывал о своем. А потому хозяину дома пришлось самому продолжить рассуждения, чтобы заполнить паузу, грозившую стать неудобной.

– Завтра Ларины как раз устраивают свои традиционные вечера. Уверен, они будут вам рады. Вы к тому времени как раз отдохнете, и я с удовольствием вас познакомлю с нашим скромным деревенским обществом. Евгений Онегин бывает у них регулярно, у вас будет возможность поприветствовать его и обновить знакомство. – Петушков сделал паузу, дожидаясь подтверждения, что гостю подходит его план, и только после этого предложил альтернативу. – Или можем в честь вас собрать ужин здесь. Наши тихие и скромные посиделки,