Гостья - Эмма Клайн

– Легче просто вызвать тебе машину, – сказал Николас.

Николас выдал Алекс одну из своих футболок и боксеры. На них был до странности детский принт с досками для серфинга. Она легла на кровать рядом с ним. Он спал в белой футболке и длинных серых пижамных штанах, повернувшись к ней спиной. Какое-то время она смотрела на его очертания в темноте. Она чувствовала, что он еще не спит. Он не был плохим человеком. У него есть дочь, которую он любит. Она причинила ему неприятности. А он не сделал ей ничего, кроме добра.

Алекс медленно придвинулась к нему вплотную, обдавая дыханием его шею. Он не пошевелился. Она прижалась к нему грудью и потянулась к его паху.

– Эй, – прошептала она, – послушай…

Он отпрянул.

– Господи.

Алекс начала стягивать через голову футболку. Он схватил ее за запястье с какой-то чрезмерной силой. Она видела белки его глаз в темноте.

– Видишь, – сказал Николас, – видишь, твои штучки на меня не действуют.

– Что? – спросила она.

– Думаешь, это не очевидно? Что ты из себя представляешь? Думаешь, я не понимаю?

Она почувствовала, как у нее вытянулось лицо.

– Почему ты такая? – спросил он. И он спрашивал всерьез. Ожидая какого-то объяснения, логического уравнения: с ней случилось x, что-то ужасное, и теперь ее жизнь – y, и, разумеется, вышло бы складно. Но как Алекс могла объяснить, что никакой причины нет, ничего ужасного не происходило? Все было обычным.

Когда она промолчала, Николас покачал головой. Отвращение.

– Я посплю на диване.

– Прости, – сказала она. – Я оставлю тебя в покое. Ладно? Прости.

Он отодвинулся от нее настолько далеко, насколько было возможно, не упав при этом с матраса.

Был ли стыдом этот клубок страха, от которого у нее раскалывалась голова? Каждая мысль казалась оголенной, в комнате не было никакого уюта. Все вещи слишком походили на себя, но словно не были собой. Они перебрали с коксом – сердце билось как-то слишком тихо, глаза ломило. Она пожалела, что у нее нет при себе обезболивающего. Ей захотелось встать и найти таблетки в сумке, но она не желала шуметь и лишний раз напоминать Николасу о своем присутствии. Она чувствовала собственный запах, запах своего пота.

Ее рука потянулась к Николасу и замерла у его плеча. Она не прикоснулась к нему.

– Пожалуйста, не рассказывай никому, – прошептала она темноте.

Он уже спал или притворялся спящим.

Утром Николас заговорил с ней только для того, чтобы сообщить, что машина подъедет – он сверился со своим телефоном – через восемь минут и отвезет ее к Саймону. Алекс приготовила кофе в кофеварке в пустой квартире для персонала. Затем она села в одно из мокрых от росы пластиковых кресел «Адирондак» у пруда и стала ждать, чувствуя, как намокает ее задница, и глядя, как ряска подплывает к кувшинкам. Ее телефон по-прежнему не работал – ночью она была слишком не в себе, чтобы хотя бы оставить его подключенным к розетке. Дура.

Ряска собиралась в островки на поверхности воды и расходилась. В чьи-то обязанности наверняка входит убирать ряску, несмотря на то что у пруда нет никакого конкретного предназначения. Когда водитель наконец приехал, остановив черный джип на подъездной дорожке, Алекс оглянулась на входную дверь. Возможно, Николас выйдет попрощаться. В последнюю минуту дарует прощение.

Он не вышел.

Водитель увеличил карту на своем телефоне:

– Мы направляемся на Дэниелс-Хоул-роуд?

Она позволила себе представить, как водитель отвозит ее к Саймону. Алекс высаживается со своей сумкой, Алекс открывает ворота и входит. Конечно, она этого не сделает. Конечно, она не отступит от плана. Но все-таки приятно осознавать, что она все еще может войти в жизнь Саймона. В любой момент. Он не так уж далеко.

– Вы можете просто поехать в ту сторону. Но я выскочу раньше.

– У вас есть адрес, который я могу ввести?

В чем именно заключается ее план? Она разберется ближе к делу. Каков будет следующий шаг. Алекс неопределенно повела рукой.

– Я просто дам вам знать, когда остановиться.

– Как пожелаете.

Она подключила свой телефон к зарядному устройству на заднем сиденье. Еще три дня. Это все, что ей нужно пережить.

Алекс смотрела сквозь солнечные очки, как мимо проносятся дороги. Это очки жены Джорджа? В их зеленом оттенке все выглядело гораздо более сносно. Больше похоже на компьютерную игру или что-то в этом роде. Мир, примыкающий к реальному. За окном маленький самолетик снижался, скрываясь из виду. Машина проехала мимо голого поля для гольфа, на котором копошились несколько пар гольфистов, на вершину невысокого холма взбирался одинокий гольф-кар. Гольф был одной из немногих вещей, которые Саймон соизволял смотреть по телевизору, – гольф и теннис.

Алекс никогда не смотрела вместе с ним. Никогда даже не изображала интерес. Задним умом она понимала, что могла бы быть более покладистой. Более бдительной. Она начала верить, что это была не сделка.

Всего через десять минут они выехали на главную дорогу, приближаясь к центру городка. Алекс наклонилась вперед.

– Извините, – сказала она. – Вы не могли бы высадить меня здесь?

– Здесь? – переспросил водитель. – Прямо здесь?

– Да, – ответила она, – все в порядке, прямо на этой обочине сойдет. Спасибо.

Глава 6

Городок был не бог весть что: несколько магазинов одежды, два продуктовых магазина, модный и немодный, невзрачный кинотеатр. Церковь, переделанная в агентство недвижимости, единственный перекресток, вечно забитый машинами. Женщины, мимо которых она проходила по тротуарам, выглядели как матери и дочери. Большинство из них были одеты одинаково: белые укороченные брюки, дорогие босоножки, жемчужные серьги. Кожа у всех прекрасная, даже если они не были красивы. И все выглядят как жены – которыми либо уже стали, либо когда-нибудь станут, этакие будущие домашние тотемы.

За круглыми столиками перед кофейней сидели мужчины в бейсболках и рубашках поло в компании юных версий самих себя, все пялились в телефоны, широко расставив ноги в шортах. Никто не разговаривал, но все же их объединяло что-то основательное и явно древнее – наверное, чувство семьи.

Алекс присмотрелась к дворику ресторана. Тент был раздвинут, большинство столиков пустовало. Было еще рано, предобеденное затишье. Не зная толком, какой у нее план, она улыбнулась пожилому мужчине с обвисшими складками кожи на шее, сидевшему в одиночестве за уличным столиком. Он посмотрел на Алекс, затем отвел взгляд. Больше он на нее не смотрел. Возможно, даже он счел ее слишком отчаявшейся.

Алекс прошла один квартал, затем пересекла улицу и двинулась в обратном направлении через другой