Отпусти меня, мама! - Алсу Идрисова

назвать ее по имени означало признать ее личностью, признать сам факт ее существования. К тому же Серега отметил за собой странную забывчивость, когда дело касалось этого имени.

Из губ рвалось другое. Но говорить его, однако, уже было некому…

Она не обижалась на «Цыпу». Она вообще ни на что не обижалась, демонстрируя редкую незлобивость и легкость характера.

Вначале он даже думал, что нашел женщину, похожую на свою вторую жену характером и нравом.

Время показало, что он жестоко ошибся.

– Квартира в старом центре! В великолепном кирпичном доме! Высокие потолки, консьержка, огромный балкон и просторные комнаты! Да даже половина этой квартиры стоит баснословных денег! Тебе что, пять миллионов карман жгут?!

Он помотал головой, отгоняя какие-то назойливые мысли.

– Погоди, погоди, – с трудом соображая после бессонной ночи, вымолвил он. – А ты откуда знаешь про высокие потолки и про цены в этом доме?

– Да так, – она дернула плечом, не успев скрыть свое смущение. – Интересовалась как-то. А что тут такого? Я вообще руку на пульсе держу, знаю цены на квартиры в городе!

– Ты, конечно, права, квартира и вправду стоит неплохих денег, – согласился он, закладывая руки за голову и внимательно наблюдая за реакцией Цыпы. – И деньги эти были бы далеко не лишними сейчас – как ты знаешь, я расширяю свой бизнес. Но это было полностью мое решение – оставить квартиру бывшей жене. И я надеюсь, что ты с этим решением согласишься.

– Да зачем, Сережа? – вскинулась Цыпа, бросая окурок в кадку с пальмой и не замечая сморщившегося при этом лица Сереги. – Зачем? Квартира по праву принадлежит тебе, ты не обязан…

– Я не хочу обсуждать с тобой этот вопрос, – резко оборвал ее Серега, брезгливо выуживая окурок из кадки и отправляя его в урну. – И не кури здесь, пожалуйста, очиститель воздуха уже не справляется…

Задетая этим замечанием, Цыпа поджала губы. Сказать ей хотелось многое, но она тем не менее молчала, осознавая всю шаткость и ненадежность своего положения.

– Я просто думаю о будущем, Сереж, – сказала она, усаживаясь ему на колени и осторожно поглаживая его волосы, словно перед ней был дикий зверь. – Бывшая жена осталась в прошлом, эта страница уже написана и перевернута. Надо начинать жить с чистого листа, понимаешь? Пришло время подумать о нас. Я могла бы родить тебе детей…

– А старых предлагаешь выбросить на помойку? – Он зло сощурился, пытаясь за усмешкой спрятать свои истинные чувства.

– Ну зачем же так, конечно нет, – тут же замела хвостом Цыпа. – Дети есть дети, я все прекрасно понимаю. Ты будешь видеться с ними, Сереж, я никогда не запрещу тебе этого. Но… тебе не кажется, что оплатить учебу в Европе для дочери – это слишком? Ты и так ей достаточно помогаешь.

Серега молчал, прикрыв глаза. Щекоча его за ушком, как разлегшегося на солнышке кота, Цыпа увлеченно продолжала:

– Ну, оплатишь ты ей учебу. Потратишь на это кучу бабок. И что? Ты думаешь, она тебе спасибо скажет за это? Дочери – они, знаешь ли, всегда ближе к матери, а не к отцу. Бизнес ей свой ты не доверишь. Такому мужчине, как ты, нужен наследник. Преемник, которому ты мог бы передать бразды правления. И я могу тебе родить сына, Сереж. Я еще молода, у меня не будет ребенка-инвалида, как у…

Он вскочил на ноги так резко, что она едва не упала. Она уцепилась за столешницу, чтобы не рухнуть, и с расширенными от ужаса глазами наблюдала его ярость. Она была похожа на разгул стихии.

– Значит, не инвалида? – проревел он, швыряя на пол тяжелую подставку для бумаг. – А ты уверена, что сможешь?! С таким-то количеством сигарет в день? Сколько ты там куришь пачек ежедневно? А алкоголь? А кое-что другое?! Ты думаешь, я не знаю ничего?

– Сережа, я…

– Молчать! Кто тебе дал право учить меня распоряжаться моими же собственными деньгами? Или ты наивно решила прибрать к рукам меня, а заодно и все остальное? Скажи честно, как ты ко мне относишься, скажи! Да если бы я был нищим и безработным, ты бы в жизни на меня не посмотрела, ведь так?

– Сереж, зачем ты так, я тебя очень…

– Это моя дочь! Понимаешь ты, это – дочь! И я создам ей все условия, дам все, что смогу, лишь бы она жила хорошо! А у тебя вместо мозгов – гребаные тряпки, раз ты не понимаешь этого! Ты вообще ничего не понимаешь! Да тебя в жизни ничего, кроме хрустящих бумажек, не интересует! А знаешь почему? Да потому что ты…

Он грязно выругался и замолчал, тяжело дыша, как всегда бывало после яростного всплеска.

Задетая оскорблением, она встала и схватила свою сумочку, собираясь уходить:

– Ну знаешь, такого отношения я не заслуживаю!

– Катись, – припечатал он безжалостно. – Продажная шкура. И запомни: если хочешь родить здорового…

Звук хлопнувшей за спиной двери был красноречивее любых слов.

– Кофе, пожалуйста, – сказал он секретарше, испуганно заглядывающей в дверной проем. – И если будут спрашивать – говори, что меня пока нет.

– Что, Василий, не нравится дышать табачком? – сочувственно сказал он, обращаясь к пальме. – Мне тоже… воздуха не хватает. Чистого. Ну ты хоть не умирай, ладно? Воды хочешь?

Пальма по прозвищу Василий была единственным предметом, который Серега согласился забрать из квартиры. С одной стороны, она напоминала ему о Любе и ее неиссякаемом жизнелюбии. С другой – до одури была похожа на него самого: засыхающего без должного ухода и любви.

– Спасибо, – поблагодарил он секретаршу, берясь за дымящуюся ароматную чашечку. – Свяжите меня, пожалуйста, с главным бухгалтером. Кажется, я знаю теперь, что мне делать…

* * *

Запах родной квартиры успокаивал. Я вошла в прихожую и зажгла верхний свет. Господи, сколько же я не была здесь?! Страшно подумать.

Алена с Настей, вяло переругиваясь, втащили в квартиру сумки и чемоданы с вещами. Все, мы дома! Надеюсь, закончились наши мытарства.

Стараясь не замечать клубков пыли на полу и паутины, весело свисающей по углам, я прошла в спальню и осторожно присела на кровать. Она была застелена моим покрывалом. Здесь почти ничего не изменилось за это время.

Изменения произошли лишь во мне самой.

Я теперь официально разведенная женщина. Мысль эта, конечно, не доставляла мне радости, но и в грусть-печаль больше не вгоняла. Это всего лишь формальность…

Суд обязал Серегу выплачивать алименты на девочек. Правда, Алене осталось совсем немного до совершеннолетия, но Серега, очевидно, ощущая свою вину, пообещал ей учебу в Чехии.

Еще Серега оформил на меня эту квартиру. Квартиру, в которой прошла лучшая часть моей жизни. Алена