Евгений Онегин. Престиж и предрассудки - Юлия Фёдоровна Ивлиева

и медленно покивал головой, размышляя. – Вроде как ничего, кроме карточного стола, его не занимает. Никаких других интересов. Тем страннее, что он оказался другом Петушкова. Тот ярый противник такого вида развлечения как…

– Как неэкономного и расточительного, – со смехом поддакнул Владимир.

Друзья расхохотались во весь голос.

– Не знаю, воля случая это или все-таки чей-то злой умысел, но нас с Модестом столкнула жуткая глупость и недоразумение…

И Евгений поведал всю историю спора с самого начала, с ложи графа Полудина.

Рассказывал он спокойно и без интонаций, правдиво и без утайки подробностей. Не жалел себя, не рисовал себя пострадавшим или обманутым. В который раз вспоминая этот случай с кем-то или сам с собой, он, кроме глупости, ничего в произошедшем не находил.

– А вы в Петербурге не скучаете! – глаза Ленского приобрели размеры хорошего яблока, не меньше. – И ты теперь вынужден жениться на Лизавете Строгановой?

На первый взгляд, сложившаяся ситуация действительно потрясала воображение: спор на юную барышню, угроза жуткого скандала. Впрочем, Онегину везло. Ничего не всплыло, сплетни не разошлись по столице, не вызвали пересудов и дальше тех, кто и так был свидетелем спора, не пошли. Не женитьба волновала Онегина сильнее всего. Он искренне рассчитывал, что помолвка сама отменится под каким-то предлогом, тем более глупец Модест похвастал, что в семье Бакуниных скандал и отец надоумил сына поухаживать за Лизой. Может, все еще сложится, как хотел Онегин. К тому же оказаться брошенным женихом Евгения вообще не смущало. Лишь бы жениться не пришлось. Но этого он не стал говорить Ленскому.

– Не знаю. Скорее всего, да, женюсь, – честно признался Евгений. – Если я отменю помолвку, этот спор снова вылезет наружу, а граф Строганов не тот человек, с которым стоит ссориться. – Он беззаботно улыбнулся. – Сначала следует вернуться в Петербург, а дальше разберемся. В конце концов, все когда-нибудь женятся. Так, пожалуй, Лизавета Строганова получше других будет. – Евгений снова раздраженно дернул плечами. – Но вот отчего этого Модеста принесло сюда именно сейчас? Совпадение? Что-то их многовато стало. Думаю, у него есть причина.

– Может, это чей-то злой умысел? – предположил Ленский. – И то, что он спор затеял, и то, что теперь приехал проведать, как у тебя дела?

Евгений пожал плечами.

– Кому это нужно? Ума не приложу. И, если честно, не желаю об этом думать. Мне вообще кажется, что он занял слишком большую часть моих мыслей, слишком регулярно всплывает в разговоре. Много времени ему уделяем и много чести. Это мне не нравится даже больше, чем совпадения.

Владимир смотрел на друга одновременно с удивлением и восхищением. Ему самому явно недоставало хладнокровия и рассудительности Онегина. История, которая его никак не касалась, взволновала, переполошила все сознание. Он и представить не мог, какие эмоции испытывает Онегин. Хотя друг выглядел, как всегда, безразличным и насмешливым, будто его самого не волновали ни помолвка, ни предстоящая свадьба, ни скандал, который мог разразиться в Петербурге.

– О! У меня есть отличная идея! – вдруг вспомнил Ленский. – Поехали завтра в балаган. Он уже неделю стоит в деревне Харликовых, она по местным меркам самая большая в округе и с площадью. Здесь недалеко. Вот и развлечемся!

– Нет-нет! – рассмеялся Онегин. – Скоморохи и петрушки? Помилуй, Владимир. Я каждый год заболеваю простудой, как по расписанию, лишь бы пропустить масленичные гулянья, а ты хочешь, чтобы я добровольно отправился смотреть цирк?

– Ну, поехали же! – принялся уговаривать Ленский, уже настроенный на поездку. – Кроме представления и скоморохов, приехали самые разные лавочники, итальянские торговцы и даже индийские! Посмотрим диковинки! Может быть, тебе что-то понравится.

Евгений закатил глаза.

– Даже не уговаривай!

– Кто ездил, все остались довольны, – заверил Ленский. – К тому же там есть лавка с книгами и писчими принадлежностями. В нашей деревне не так просто раздобыть перья и хорошую бумагу. Я не могу такого пропустить. А ты наверняка перечитал все здешние фолианты, тебе точно хочется чего-то новенького.

– Нет! – решительно отказался Евгений.

Однако уже на следующее утро ни свет ни заря тащился с Ленским в деревню Харликовых. Его недовольный вид и ворчание должны были стать укором Владимиру, но, получив свое, а кроме того пребывая в уверенности, что поездка и балаган развлекут друга, тот не утратил хорошего расположения духа.

– Сегодня будет отличный день! – радовался Ленский.

– С чего бы? – Онегин состроил недовольную физиономию. – Дождь моросил всю ночь, небо серое, на солнце и намека нет.

Ленский буквально сиял, радуясь поездке. Ему самому впору было заменять солнце. Но сегодня даже счастливый вид друга Онегина не радовал.

Они привязали лошадей у трактира и вошли через ворота без забора, обозначавшие вход на ярмарку. Тоже неимоверная глупость, проходить под перекладиной на двух столбах, когда можно спокойно сделать это рядом!

Все оказалось еще хуже, чем Онегин мог себе представить. Толпа собравшихся людей раздражала суетливостью и гамом. Откуда только взялись? Со всех окрестных деревень, что ли, съехались?

То и дело со всех сторон доносилось:

– Митька, здоров! Давно не виделись!

– Барин, купи шальку для барышни!

– Семен! Семен! Сюда иди! Погляди чего!

Евгению чудилось, будто за него все цепляются, толкают, норовят наступить на ногу. С одной стороны несло кислым пивом, с другой – какими-то душными забористыми духами, с третьей – до тошноты дурманили пряности, что-то жирное и черное палили на костре, из-за чего дым столбом стоял до неба.

Ленский, словно ребенок, попавший на кондитерскую фабрику, метался между лавками, то и дело демонстрируя другу «интересную штучку», которую обнаруживал у понаехавших торгашей. То какие-то колокольчики, то примитивную фигурку слона. Они невольно приближались к сцене, где разыгрывалось главное действо, ради которого сюда съезжался люд.

Мужик в красном колпаке и девица в рыжем парике так горланили, что перекрикивали толпу. Людей вокруг стало еще больше, и Евгений уже не контролировал свое перемещение, его теснили дальше. Ор становился еще громче. Онегину сделалось дурно при одной мысли, что он сейчас попадет в самую гущу толпы у сцены.

– Пожалуй, с меня хватит! – Евгений глубоко вздохнул и, работая локтями, ринулся прочь.

– О, господин Онегин, не ожидал встретить вас здесь, – прозвучал совсем рядом любезный голос Петушкова.

– Я и сам удивлен, что я здесь, – буркнул Евгений.

Если мгновение назад он был убежден, что хуже этого балагана с ним ничего случиться не может, то мысль в придачу к Петушкову повстречать сейчас Модеста повергла его в ад.

– Вы один здесь? Без вашего гостя? – сразу уточнил Онегин, решив не тянуть с неизбежным.

– Да, в одиночестве. Андрей, кажется, предпочел компанию Петра, и, на мой взгляд, то сложилось к